Искатель. 1963. Выпуск №4
Шрифт:
Задор Валерия объяснялся просто. Еще задолго до отъезда Вали в роддом ребята «пугали» его, пророчили дочь.
— Жди дочку, Валерка. Статистика работает не на тебя. Даже газеты пишут, что в Союзе рождается большинство девочек.
А сколько шуму было, когда решали, какое имя дать «будущему космонавту». Но Валя настояла на своем — сын будет носить имя отца. Валерию это льстило, и он гордился.
Потом ребята толпились у кроватки безмятежно спавшего малыша. Любуясь сыном товарища, Юрий Гагарин сказал:
— Вылитый отец. Наверное, и характером в тебя
— Космонавтом! — ответили в один голос Андриян и Павел.
И родители малыша их поддержали.
…Заключительный период тренировок можно сравнить с выходом бегуна на последнюю прямую перед финишем. Надо, собрав волю и силы, еще сильнее рвануться вперед.
Валерий отлично «пробежал» на последней прямой. Высокие оценки на экзаменах перед Государственной комиссией, хорошая общая подготовка, единодушное заключение врачей — все это открывало перед ним кабину космического корабля.
Весной много писали о полете американского космонавта Гордона Купера. Сначала предполагалось, что капсула «Фейт-7» будет запущена 2 апреля, потом утром 14 мая. Но этого не случилось. Ряд неполадок в системах привел к отсрочке старта сначала на полтора месяца, потом еще на сутки.
Гордон Купер все-таки совершил 22 витка вокруг Земли. Его полет продолжался около 34 часов. Он установил американский рекорд по продолжительности орбитального космического полета, но мировой рекорд по-прежнему остался за Советским Союзом. Андриян Николаев приземлился после 64 витков.
Валерий знал, что программа предстоящего полета, в котором должен был участвовать и он, ни в коей мере не сравнима с тем, что сделали американцы. Его корабль готовили к многосуточному космическому рейсу. Задачи, которые ставились перед пилотом, были более обширны. А самое главное, что в паре с ним должна была лететь девушка, первая в мире девушка-космонавт.
Валерий ее знал хорошо. Он помнит день, когда девушки впервые приехали к ним в городок, помнит, как состоялось их первое знакомство, как они вместе тренировались.
Сближало их еще и то, что Валя Терешкова тоже пришла с комсомольской работы. Она была секретарем комитета на ярославском ткацком комбинате «Красный Перекоп», избиралась членом бюро горкома и обкома ВЛКСМ, так же как и Валерий, любила парашютный спорт.
Прыжков на личном счету Терешковой было даже больше, чем у Валерия. Она имела первый спортивный разряд, охотно делилась своим опытом. Взаимная помощь способствовала успеху в тренировках.
Так же как и Валерий, Валя с нетерпением ждала своего полета. Им обоим хотелось, чтобы это произошло поскорее. Они не обольщались относительно значимости того, что им предстояло сделать. Считали предстоящее довольно обычным и рядовым. Но в то же время и Валерий и Валя прекрасно понимали, что технический прогресс и покорение космоса воплощаются сейчас в виде длинной лестницы «рядовых» полетов, «рядовых»
«ТЫ МОЛОДЕЦ, ВАЛЕРКА»
…Апрель сменился жарким маем. Теплынь в этом году была необычная. Когда на дворе тридцать, трудно заставить себя сидеть за книгами, но иначе нельзя. Приближалось время старта.
В один из вечеров, когда оранжевый блин солнца прилег отдохнуть на темном гребешке леса, Валерий и Валя прогуливались по аллеям затихшего «звездного городка». Разбирали последнее занятие. Из окна дома их кто-то окликнул:
— Ребята, минутку!
Они остановились. Вскоре вышел секретарь парткома, и они зашагали втроем.
— Что молчите? Наверное, думаете, зачем позвал? — заговорил секретарь, обняв их за плечи. — Дело есть, и очень важное. Завтра партийное собрание. Последнее собрание перед стартом…
Валерий хотел заметить, что он еще комсомолец, но, подумав, промолчал. Секретарь знает это, и, если приглашает на собрание коммунистов, значит так надо.
Утром Валерий пришел к учебному корпусу. Здесь собрались его товарищи по отряду, командиры, преподаватели. Дружной четверкой явились Юрий, Герман, Андриян и Павел, подошли и девушки. У всех было торжественное, приподнятое настроение, слышались шутки, веселый говор, и у Валерия на сердце было радостно и легко, но в то же время чувство скрытой тревоги не покидало его. Что он скажет своим товарищам на собрании, которое уже стало традиционным у космонавтов? Такое собрание было накануне полета Юрия, собирались коммунисты и перед другими стартами. И вот снова…
Валерий устроился в конце небольшого зала. Хотелось немного побыть одному и еще раз собраться с мыслями. Правда, сосредоточиться так и не удалось: к нему подсели Герман и Андриян.
Первым выступил Юрий Гагарин. Он как командир отряда доложил о готовности двух экипажей, мужского и женского, к предстоящему полету, коротко рассказал о проделанной работе, пожелал успешной посадки тем, кто отправится в очередной космический рейс.
За ним на трибуну поднимались Попович, Титов, Николаев, командир космонавтов, врачи и преподаватели.
Потом попросил слова Валерий. Когда председательствующий назвал его фамилию, в зале стало особенно тихо. А может быть, это просто ему показалось. Волновался он здорово. Никогда раньше такого не было, ни в сложном ночном полете, когда на самолете отказал прибор, ни на отборочной комиссии, ни в тиши сурдокамеры, ни перед посадкой в центрифугу. Все это казалось много проще, чем выйти к столу и рассказать товарищам, о чем он сейчас думает, что переживает.
Валерий быстро подошел к трибуне, помолчал немного и, наконец, непривычным для себя голосом тихо произнес: «Товарищи…»