Искатель. 1965. Выпуск №3
Шрифт:
— Это я. Что вам надо?
Она не походила на отца, скорее на своего брата Алэна, но у нее было совсем другое выражение лица, и, сам не зная почему, Мегрэ мысленно пожалел того, кто в нее влюбится. На первый взгляд она действительно казалась миловидной, в особенности, когда демонстрировала свою профессиональную улыбку, но за этой приветливостью угадывалась жестокость и необычное самообладание.
— Вы видели в последние дни вашего брата?
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
Она бросила взгляд в глубину магазина, где в примерочной хозяйка
— Он сделал что-то плохое? — спросила она, понизив голос.
— Вы спрашиваете об Алэне?
— А кто вам сказал, что я работаю здесь?
— Ваш отец.
Она не раздумывала долго.
— Подождите меня где-нибудь полчаса.
— Я буду ждать вас на террасе кафе «Ле франсе».
Нахмурив брови, она смотрела ему вслед.
Мегрэ ровно тридцать пять минут наблюдал за потоком людей и подбирал под себя ноги каждый раз, когда приближался официант или новый посетитель.
Она вошла с решительным видом. На ней был светлый костюм. Мегрэ знал, что она придет, — она из тех девушек, которые не заставляют ждать зря, а когда приходят, держатся уверенно.
Она села на стул, который он для нее занял.
— Что будете пить?
— Портвейн.
Девушка поправила волосы, выбившиеся из-под белой соломенной шляпки, и скрестила свои красивые ноги.
— Вы знаете, что ваш отец болен?
— Он всегда был болен.
В ее голосе не было ни малейшей жалости или тревога.
— Он лежит в постели.
— Возможно.
Мегрэ заметил, как она вздрогнула.
— Вы не удивляетесь?
— Меня больше ничего не удивляет.
— Почему?
— Потому, что я слишком много видела. Что вам в конце концов от меня нужно?
Было трудно ответить сразу, а она, вынув из портсигара сигарету, совершенно спокойно произнесла:
— У вас есть зажигалка?
Он протянул ей зажженную спичку.
— Я жду, — сказала она.
— Сколько вам лет?
— Я полагаю, что вы потрудились приехать сюда не для того, чтобы узнать мой возраст. Судя по значку, вы не просто инспектор, а персона поважнее, может быть, комиссар?
И, более внимательно рассмотрев его, она спросила:
— А не вы ли знаменитый Мегрэ?
— Да. Я комиссар Мегрэ.
— Алэн убил кого-нибудь?
— Почему зам это пришло в голову?
— Потому что, раз вы занялись этим делом, оно должно быть серьезным.
— Но ваш брат мог оказаться и жертвой.
— Его действительно убили?
По-прежнему полное спокойствие. Правда, она, кажется, в это не поверила.
— Он бродит неизвестно где по Парижу с заряженным револьвером в кармане.
— По-видимому, не один Алэн находится в таком положении.
— Он украл этот револьвер вчера утром.
— Где?
— У меня.
— Он был у вас дома?
— Да.
— Когда
Это предположение, очевидно, ее забавляло, она иронически улыбнулась.
— Вы не питаете нежных чувств ни к Алэну, ни к отцу?
— Я ни к кому не питаю нежных чувств, даже к себе самой.
— Сколько вам лет?
— Двадцать один год и семь месяцев.
— Значит, вот уже семь месяцев, как вы покинули дом отца?
— Вы там были? И называете это домом?
— Вы считаете, что ваш брат способен на убийство?
Может быть, чтобы произвести впечатление, она ответила вызывающе.
— А почему нет? Все люди на это способны. Не так ли?
Если бы они сидели не в кафе, где уже начали прислушиваться к их разговору, он бы попросту отчитал ее, настолько она его раздражала.
— Вы помните свою мать, мадемуазель?
— Смутно, мне было три года, когда она умерла, сразу после рождения Алэна.
— Кто вас воспитывал?
— Отец.
— Он один воспитывал троих детей?
— Приходилось иногда.
— Когда?
— Когда у него не хватало денег, чтобы платить няне. Иногда у нас было целых две, но недолго. Иногда за нами смотрела приходящая прислуга или соседка. Вы, кажется, недостаточно знаете нашу семью?
— Вы всегда жили на улице Попинкур?
— Мы жили во многих местах, даже около Булонского леса. Мы то поднимались по общественной лестнице, то спускались, снова поднимались на несколько ступенек и, наконец, окончательно скатились вниз. Теперь, если у вас нет ко мне более серьезных вопросов, я должна бежать, меня ждет подруга.
— Где вы живете?
— В двух шагах отсюда. Улица Берри.
— В гостинице?
— Нет. Мы снимаем две комнаты в частном доме. Предполагаю, что вы хотите знать номер этого дома?
И она его дала.
— Все-таки мне было интересно с вами познакомиться. Все мы имеем склонность воображать, как на самом деле выглядят некоторые знаменитости.
Он не решился спросить, каким она его себе представляла и что думает о нем теперь.
Она стояла перед ним в плотно обтягивающем костюме, сидящие за столиками разглядывали ее, затем смотрели на Мегрэ, думая, наверное, что ему повезло.
Он тоже поднялся и простился посреди улицы.
— Благодарю вас, — сказал он нехотя.
— Не за что. Не тревожьтесь за Алэна.
— Почему?
Она пожала плечами.
— Просто так. Мне кажется, что, хотя вы и Мегрэ, вам еще многому надо поучиться.
И удалилась по направлению к улице Берри быстро, ни разу не оглянувшись.
Мегрэ давно отпустил служебную машину, ему пришлось ехать в метро, в вагоне, набитом битком; это еще усилило дурное настроение комиссара. Он был недоволен всем, и в том числе самим собой. Если бы ему сейчас встретился доктор Пардон, Мегрэ упрекнул бы его за рассказы о Лагранже, этом толстяке, похожем на жирного призрака. Мегрэ имел зуб против жены за историю с револьвером, он был готов считать ее виновницей этой кражи.