Искатель. 1967. Выпуск №1
Шрифт:
Здесь худой перевел дух, и Леонид, не мешкая, вклинился:
— Скажите, где тут найти Володина Сему? — спросил он худого.
— Володина Сему? — переспросил худой, чуть ли не передразнивая.
Он было разогнался, и эта невольная задержка его раздражала. Тем более кто-то в нетерпении произнес:
— И дальше что?
— Так вот, Володин Сема, наверное, дрыхнет дома, — сказал худой, рифмуя.
— Или чай попивает в одиночку, — добавил толстый, и все покатились со смеху.
— Его там нет. Он был и ушел. Может, знаете кого
А затем он ушам не поверил. У гуляки Семена, разбитного парня, не было друзей. Среди водителей он слыл бирюком. Худой и остальные только пожали плечами, когда спросили их о Семиных друзьях. Он был тяжел на подъем, по мнению водителей, насчет человеческих отношений. И чтобы у Семена водились друзья, такое им трудно представить.
Худой удивленно посмотрел на давным-давно потухший и успевший остынуть окурок, бросил под ноги его, придавил по привычке подошвой и, вдруг став серьезным, сказал:
— В зоопарке бы жить твоему Семе, вот где. А не посредь людей. Словом ведь не обмолвится добрым. Народ-то у нас хоть и разбитной, да славный, что надо.
— Это верно, — тоже серьезно сказал толстяк, остальные закивали в подтверждение.
Потом он подобное услышал и от соседей Семена:
— Живет один. Никто к нему не ходит. Разве что старичок. Дядя, кажется, ихний.
Но где он находился, старичок, им было неизвестно. Так вокруг Семена образовалась пустота, и не за что было ухватиться. С кем он связан и связан ли вообще, оставалось лишь строить догадки.
Ну, нет, в это Зубов не верил. В то, что Семен бирюк. Уж убедился сам, какой тот компанейский человек. Он все же рубаха-парень. И фотография кинозвезды в машине. С автографом. Как там написано: «Образчику галантности и супермену». Вот в чем другом, а в галантности Семена трудно заподозрить. Актриса писала кому-то другому. А тот уступил Семену. Таков был, видно маршрут фотографии. Но кто же этот другой?
Вернувшись в розыск, он запросил домашний телефон актрисы и трижды звонил ей за этот день, и каждый раз она где-то пропадала. То ли на съемках, то ли по другим делам. Словом, у ее домашних все перепуталось в голове.
На другой день он поехал прямо на студию. Битый час Леонид терпеливо сидел в одной из комнат постановочной группы, где толком было трудно понять, что к чему. В дверях то и дело мелькали озабоченные кинодевицы. А рослые киноребята в джинсах и куртках из замши безмятежно играли в спичечный коробок. Коробок ставился на край стола, потом щелчком его подбивали снизу. И оттого, как он падал, какой стороной вверх, начисляли очки.
Потом он вышел в коридор, вроде бы сделал десяток шагов и вдруг, к своему удивлению, начал блуждать в лабиринтах. Затем к нему присоединился человек с очень знакомым лицом, и они теперь искали выход вдвоем. Леонид на ходу мучительно вспоминал, где он видел своего попутчика.
— Простите, мы с вами
— Вот-вот, у меня тоже такое же впечатление, — ответил попутчик. — Будто виделись не раз. Может, в «Она вас любит»?
— Нет, — покачал Леонид головой.
— Ну тогда «Женитьба Бальзаминова»?
— Нет-нет. Я не актер. И вообще ко всему этому, — Леонид покрутил ручку воображаемого киноаппарата старинной системы. — Словом, не имею отношения.
— Вот как! — изумился попутчик. — А я-то думал…
Ну да, это же известный комик. Тут знаменитости бродят запросто. Их тут пруд пруди. А он, Леонид, как-то это выпустил из виду.
— Провел на студии полжизни и, пожалте вам, заблудился — сказал актер. — Здесь наверняка есть комната, куда пока не ступала нога человека. Впрочем, это еще заметил Эйзенштейн.
Когда он выбрался на старое место, съемки были закончены и за актрисой надо было бежать вдогонку.
Он настиг актрису почти у ворот. Под ее глазами, на щеках лежали остатки грима, а возле губ горькие морщины — при таком-то юном возрасте, — но все равно она казалась невероятно красивой. Такого чуда он еще не встречал.
Актриса смотрела вопросительно. Он, наконец, стряхнул чары и представился. Тогда в ее глазах мелькнуло недоумение.
— Из милиции? В чем, собственно, дело? — спросила она.
— Вы знаете Володина Семена?
— Кто он? Тоже милиционер? Что с ним?
— Ничего особенного. Так вы знакомы, значит? Только он вообще-то таксист.
— Семен Володин? Среди таксистов такого знакомого нет, — сообщила она, подумав, добавила с готовностью: — О ком-нибудь другом — пожалуйста.
— Спасибо, — сказал Леонид. — Но нас интересует Семен Володин, водитель такси.
— Ничем не могу помочь. Он что-нибудь украл? — оживилась актриса.
— Почти что. Но вот что тогда непонятно. У него ваш автограф.
— Это становится интересным, — сказала актриса и взяла Леонида под руку.
Они вышли за проходную.
— «Образчику галантности и супермену», — процитировал Леонид.
— И что только я не писала! — сказала она с удовольствием.
— Случайно не запомнили, кому писали это?
— Господи, и кому я только не писала! — сказала актриса, вздохнув. — Иногда нет спасу, лезут прямо толпой с открытками. Когда-нибудь отвалится рука, ей-богу.
— Но это-то индивидуальный случай, если уж вы кое-что заметили. Ну, то, что он супермен и необычайно галантен, с другой стороны.
— В самом деле, значит он из знакомых, — засмеялась актриса.
На них оглядывались, черт побери! Леониду было приятно это. Они вышли на проспект, и Леонид остановил такси.
— Я вас подвезу.