Искатель. 1969. Выпуск №3
Шрифт:
Мы шли как загипнотизированные, не спуская глаз с дула пистолета, оно угрожающе направлялось то на Костю, то на меня.
— Трудно придумать более идиотскую ситуацию, — ворчал Костя.
Как только «солдат» ступил на дорогу, густо заросшую кустарником, то стал путаться своими ногами-гусеницами в корнях и ветках. Несколько раз он упал. Мы хотели было улизнуть, пользуясь его кажущейся беспомощностью, да вовремя заметили, что в любом положении он ухитрялся держать нас на мушке. Ничего не вышло, и, когда мы попытались отстать от него,
— Не замедлять движения, дистанция между нами — три метра. — Он делал паузу и добавлял многозначительно: — Во избежание неприятностей.
— Что за манера выражаться, — ворчал Костя. — Сплошные архаизмы. Во избежание! А неприятностями он считает выстрел в живот. Ты заметил, что он все время целится мне в живот? Не отставай! От этого железного идиота всего можно ожидать. Шагай веселей, да не вздумай упасть. Дай руку! Выкрутимся! Смотри! Машина с вещами. Остановилась, а у них не было времени ее исправить. Нам пока некуда спешить. Выкрутимся.
Вокруг грузовика с ржавым металлическим кузовом выросли пальмы. Машина стояла, окруженная стволами, как забором. Невдалеке от машины застыли два робота-солдата, прочно попавшие в тенета лиан.
— Наш проводник не застрянет, — ворчал Костя. — У него хорошая память, смотри, обходит заросли, идет по своему старому следу. Попался все-таки?
Лязгая ногами-гусеницами, робот пытался вырвать корень, петлей поднявшийся из земли. Мы с интересом наблюдали, как он, поняв, что корня ему не порвать, дал задний ход и обошел преграду.
Костя похвалил:
— Молодец, солдат!
Мы прошли около ста метров. Наш проводник заметно сдал. Движения его стали ленивыми, он часто останавливался перед веткой, преграждавшей ему дорогу, будто решал трудную задачу, затем осторожно продолжал путь.
— Выдыхается наш солдатик, — сказал Костя, — сдают аккумуляторы.
Внезапно кустарник кончился. Робот бодро покатился по зеленому асфальту, направляясь к приземистому зданию с настежь раскрытой дверью. «Во избежание неприятностей» мы побежали за ним.
Робот остановился у двери, опустил руки, направив пистолеты в землю, показывая всем своим видом, что выполнил поручение, а теперь пусть другие расправляются с нами.
Все-таки не верилось, что так легко от него мы отделались, и Костя обратился к нему с пространной благодарностью за то, что он так заботливо обращался с нами во время трудного пути.
Робот молчал, только иногда вздрагивал, будто делая попытку вскинуть пистолеты и разделаться с Костей, а заодно и со мной за явную насмешку, звучавшую в Костиных словах. Трудно сказать, как в конце концов повел бы себя наш проводник, не приди в голову Косте счастливая мысль крикнуть на него повелительным тоном:
— Ну чего стоишь? Ты же выполнил приказ. Иди сейчас же к себе!
Невероятно, чтобы Костя интуитивно разгадал фразу, введенную в программу управления роботом, видимо, все дело
Робот послушно повернулся к нам спиной и покатился по дорожке к еле приметному строению в густой зелени.
Минуту назад единственным нашим желанием было удрать от робота и от этих распахнутых настежь дверей, а сейчас нас так и тянуло в таинственный сумрак за дверями.
— Рискнем! — предложил Костя и, не дожидаясь моего согласия, вошел в помещение. — Двери не закрываются, заходи, Ив! — пригласил он меня, и я не без опасения перешагнув порог.
Мы шли медленно, озираясь по сторонам. Впереди зажигались невидимые лампы, освещая панели из пластика под красное дерево. Позади лампы гасли. Справа и слева через равные промежутки мы видели двери. Судя по надписям, за ними находились помещения с аппаратурой. Надписи — черные на золотистом фоне — загорались, как только мы останавливались у дверей. На полу лежал ковер из синтетических волокон приятной расцветки. Коридор шел с заметным уклоном в недра острова. Я обратил внимание, что в стенах находились двери-задвижки из стали.
— Если они сработают, то нам придется повозиться с ними, пока откроем, — сказал Костя.
Меня всегда удивлял его оптимизм. Он ни на минуту не сомневался, что если все двери захлопнутся, то мы все равно выберемся отсюда.
Коридор круто свернул вправо, и мы, пройдя немного, вошли в довольно большой зал, вошли, не заметив, так как и здесь двери уходили в стену.
Комната медленно наполнялась светом, создавалось именно такое впечатление, что густой желтоватый свет льется со стен и заполняет комнату.
Первое, что бросалось в глаза в этом подземелье, была очень большая кабина из желтоватого прозрачного полимера, перегороженная на две части такой же прозрачной стенкой. В каждое отделение вела узкая щель, закрываемая выдвижной дверью. Двери были вдвинуты в стену, на торцах поблескивали никелированные защелки замков.
В одной кабине стул был откинут к двери и лежал на боку, во второй почему-то был выброшен за порог.
В каждом отделении от стенки до стенки в ширину помещения стояли узкие столы из коричневого полированного пластика, на каждом столе были установлены микрофоны в виде кобры с раздутой шеей, контрольные приборы, переключатели, несколько рядов кнопок.
Мы стояли в дверях одной из кабин. Костя пояснял:
— Кабинет для операторов. Масса электроники. Но зачем их закрывали на замок и почему они дежурили вдвоем? Здесь мог управиться робот средних способностей.
Стена перед столом отличалась прозрачностью алмазного стекла, за ней метрах в десяти находился большой экран. На нем в окружении косматых пальм виднелась знакомая площадь. Застыл строй роботов. Трудолюбивые мусорщики катили перед собой портативные уборочные машины.
— Ты видишь две большие кнопки. В первой кабине кнопка желтая, во второй — красная.