Искатель. 1971. Выпуск №5
Шрифт:
— О каких связях Медарова вам еще известно?
— Других не знаю… Кроме связей с Илиевым, у которого тот жил. Он поселился у Илиева, считая, что тот встречается с Таневым.
— Считал или был уверен?
— Был уверен. Очевидно, через Илиева он хотел сообщить Таневу, что у него есть какие-то доказательства против него.
— Когда вы в последний раз видели Медарова?
Андреев на секунду задумался.
— В четверг… А когда его убили?
— Сейчас задаю вопросы я. В котором часу в четверг?
— Точно не помню. Вечером.
— Постарайтесь вспомнить.
Андреев
— Где-то между восемью и девятью. Скорее около девяти. Когда он позвонил, я как раз слушал по радио последние известия, а они начинаются в восемь тридцать.
— Теперь вспомните поточнее, что происходило с того момента, когда вы открыли дверь, и до той минуты, когда вы проводили Медарова.
— Это нетрудно. Медаров заглянул всего на несколько минут, сказал, что Танев у него в руках. И мне, значит, нужно быть готовым. Надо договориться о времени, когда он наверняка застанет меня дома. На этом разговор и окончился, старик ушел.
— Как он вел себя?
— Как обычно…
Андреев умолк, потом поднял голову и посмотрел на меня.
— А впрочем, он очень торопился, в его поведении чувствовалась какая-то напряженность. Он торопился, я уверен. Даже не зашел в комнату. Мы разговаривали в коридоре. Медаров переступал с ноги на ногу, точно ему было холодно. Дважды взглянул на часы и, как только мы обо всем условились, сразу ушел.
— Эта напряженность или торопливость вас не поразила?
Андреев отрицательно покачал головой:
— Нет, не поразила. Я подумал, что старик просто торопится домой. Ведь было уже поздно, а он жил, как вам известно, на другом конце города.
— Медаров не упоминал, что Танев может отыскать вас?
Андреев удивленно взглянул на меня:
— Откуда Таневу знать обо мне?
— Оставьте ваши догадки, — прервал его я. — Это мое дело. Отвечайте на вопросы. Только подумайте хорошенько.
— Мне нечего думать. Ни о чем таком он не говорил.
— Ну, если вы уверены, что не говорил… А что это за доказательства против Танева, на которые намекал Медаров?
Андреев уставился на меня.
— Не имею представления.
— Вы что, не интересовались?
— Интересовался, конечно. Но Медаров вообще не хотел говорить об этих делах. Он сразу предупредил меня, что, если я не хочу провалить все, мне нужно держать язык за зубами.
— Поэтому-то вы и не обратились в милицию?
Андреев утвердительно кивнул и снова насупился.
— Упаси меня бог от таких активистов! — буркнул я, вздыхая. — И от людей, которые полагают, что только они все знают и могут.
— Я не считаю, что принадлежу к ним, — проговорил Андреев сердито. — Я прекрасно понимаю, что у милиции свои задачи, а у меня свои. Я далек от какого-либо недоверия… Если я добился чего-нибудь, то только благодаря нашей власти. Она меня вскормила и воспитала. Но знаю я и другое: у меня нет достаточных доказательств того, что именно Танев убийца моего отца. Его преступление нужно доказать, а пока Танев на свободе…
— Знаете, Андреев, — проговорил я серьезно, — оставьте-ка лучше эти рассуждения при себе. Я не случайно несколько раз пытался натолкнуть вас на мысль, что вы действуете по-дилетантски,
— Я не оправдываюсь, — перебил меня Андреев.
— Еще хуже, если не оправдываетесь. Это значит, что вы и сейчас убеждены в своей правоте. А не приходило ли вам в голову, что не Танев, а Медаров убийца вашего отца?
Андреев испуганно взглянул на меня.
— И что он мог бы и вас убить, пусть и не своими руками? А может быть, вашего отца убил Костов, а Медаров просто водит вас за нос, используя как своего подручного?
— У меня предчувствие, что отца убил Танев.
— Может, это и так. Только такие дела не расследуются с помощью чувств. А фактов в руках у вас нет. И самое плохое в данном случае то, что вы, не доверяя милиции, в то же время доверились какому-то проходимцу.
Андреев хотел было возразить, но я предостерегающе поднял руку.
— Оставьте. Я знаю, что вы скажете. Советую вам не ломать себе голову над заданием, которое не только никто не возлагал на вас, но и в мыслях не допускал такой возможности.
— Товарищ инспектор, — тихо проговорил Андреев, — это задание возложила на меня моя покойная мать. А что бы вы сделали, если бы узнали, что вашего отца убили?
— То же самое, что делаю сейчас, — ответил я. — Выполнял бы свою работу. Мы лучше всего можем отомстить за убитых, если будем честно выполнять свою работу каждый на своем месте. Вы — на своем, я — на своем.
Андреев взглянул на меня, будто желая что-то сказать, но промолчал.
— Не забывайте, — продолжал я, — что каждый убитый — чей-то отец. И если у нас убийства давно стали редкостью, то это отнюдь не благодаря кровной мести. Иначе преступность не уменьшилась бы, а удвоилась. Вы, наверное, слышали что-нибудь о вендетте? Это как цепная реакция…
— К вашему сведению, я никого не собирался убивать…
— Не сомневаюсь. Но вы уверены, что никто не намеревался убить вас?
Словно музыкальная иллюстрация к моему тревожному вопросу, комнату наполнил звук разбитого оконного стекла. И я и хозяин вскочили почти одновременно. Я сделал Андрееву знак рукой — оставаться на месте, быстро подошел к окну и осторожно выглянул. Несколько мальчишек в панике удирали за угол.
— Эй вы, герои! — крикнул я им вслед. — Вот я вам задам!
Как же, задашь ты им. Не начинать же новое следствие о разбитом оконном стекле.
Опасный предмет лежал в углу комнаты. Как и следовало ожидать — обыкновенный теннисный мяч. Вот и все покушение.
Мой визит закончился.
— Ну что же, — проговорил я на прощанье. — Запишите номер моего телефона. Если вспомните что-нибудь или что случится, звоните. У меня предчувствие, как вы выражаетесь, что это не последняя наша встреча.