Искатель. 1977. Выпуск №3

Кларк Артур Чарльз

— Я не лавинщик, — отозвался Быстров. — У вас есть авторитетный, ответственный вывод, подписанный начальником лавинной экспедиции, о том, что лавины в этом районе не представляют опасности. Так чего вы от меня хотите?

— Ты мне эти штучки брось! — окончательно взорвался начальник метеоуправления. Он даже не заметил, что обратился к Быстрову на «ты» в официальной обстановке. — Я тебя не затем сюда отправлял, чтобы ты сваливал все на лавинную экспедицию!

— Мне кажется, комбинат останавливать не обязательно… — медленно начал Быстров.

— То есть как?! — не удержался Строков.

— Достаточно эвакуировать поселок. А комбинат… Можно наладить туда посменную доставку

людей, организовать службу оповещения на месте, они успеют предупредить в случае, если лавина…

— Не успеют! — снова выкрикнул Строков.

— Я думаю, хоть тут и есть небольшой риск… — задумчиво продолжал Быстров, словно ему только что пришли в голову все эти мысли, словно он заранее не продумал запасные варианты. — Если мне выделят вертолет и опытных взрывников, мы попробуем заложить на пути лавины заряды, чтобы свернуть ее в соседнее ущелье… Взрывная волна…

— Мы же с тобой не об этом договорились, не об этом! — тихо, уже про себя пробормотал Строков. — Ты же не успеешь ничего, не рассчитаешь, а если даже успеешь, так ведь она может и не свернуть в соседнее ущелье! А люди будут работать, за час их не смогут эвакуировать…

— Вот это уже деловой разговор! — сразу подхватил директор комбината. — Конечно, мы должны принять самые действенные меры, раз есть хоть малейший риск. Речь идет о безопасности людей! Взрывников и вертолет мы вам выделим. Говорите, какая еще потребуется помощь.

— Не нужна ему никакая помощь! — вдруг закричал Строков, вскакивая с места и с грохотом роняя стул. — Если нужно, я до Центрального Комитета дойду! Людьми рисковать вам все равно не позволят! — Тяжело дыша, он протиснулся к выходу, не обращая внимания на удивленные взгляды.

Как только закончилась официальная часть, на Быстрова посыпался целый град вопросов. Люди хотели уточнить детали предложенного им плана, выяснить долю участия каждого. Сергей механически отвечал на вопросы, а в голове настойчиво звучали последние слова Строкова. И даже вечером, уже на станции он все никак не мог избавиться от неясного чувства тревоги. Сразу, едва сошел с машины, стал искать Строкова, хотел ему объяснить, что он не прав, что больше ничего нельзя было сделать, и того, что удалось достичь, вполне достаточно. Но Строкова нигде не было. Все последние дни, пока они готовились, вызывали комиссию и делали десятки других срочных дел, все это время Строков неизменно был рядом, незаметно и ежеминутно делая свою часть работы. Сергею даже показалось, что теперь все уладится само собой. Но, видимо, Строков думал иначе. Неужели и теперь он не успокоится? Ему пошли навстречу, делают все возможное… «А ведь, я уверен, что все это напрасно, что не будет никакой лавины», — признался он себе. Я словно одолжение Строкову сделал. Но долго раздумывать о Строкове было попросту некогда. Предстояло размещать людей, готовить площадку для вертолета, улаживать десятки других дел. Окунувшись в них, он наконец-то почувствовал себя в родной стихии. Теперь он был в центре событий, руководил большой и сложной операцией. Вновь приехавшие со всеми вопросами шли к нему, для них он был начальником станции. Для них, но не для Хакимова… Хакимов по-прежнему держался так, словно работал в другом учреждении. Конечно, можно было не обращать на него внимания, тем более что и так дел хватало. Но Сергею хотелось все поставить на свои места.

Сейчас, когда Строков окончательно исчез со станции, это казалось так просто…

Вечером он попросил Хакимова посмотреть план разметки зарядов на предполагаемом пути лавины. Хакимов пожал плечами:

— Это меня не касается. У меня другая работа.

— Другую работу отложите.

Займитесь этим! — не желая больше уступать, сказал Сергей.

— Я работаю метеорологом, а не взрывником.

— Не забывайтесь! Я могу освободить вас от обязанностей метеоролога! — сорвался Сергей и тут же пожалел об этом.

Хакимов прищурился, потом усмехнулся:

— Пишите приказ. Утверждайте в управлении. Я найду работу на любой станции. Думаете, Павел Степанович уехал, так теперь все можно?

— Вот вы все время о Строкове мне напоминаете, и я вас понимаю, — уже мягче сказал Сергей. — Вы с ним много лет работали. Конечно, вам тяжело без него. Но не нужно на меня всю вину сваливать и думать, будто я добивался увольнения Строкова. Я этого места не искал. Меня прислали сюда, и сколько бы вы со мной ни воевали, ничего уже не изменится. Дело все равно придется делать. Вы хоть сейчас помогите… Это же Павел Степанович добивался, чтобы обезопасить поселок от лавины.

— Павел Степанович добивался не этого, вы вашими взрывами ничего не сможете сделать, только людей отвлекаете. Обнадежили, наобещали, а сами даже на плато подняться не сумеете.

— Это почему же?

— Потому что идет южный циклон. Вверху туманы, дожди, дорога раскисла. А в лавинном теле начались подвижки! Может быть, у нас считанные часы остались, чтобы людям помочь, а вы графики чертите, в расчеты играете!

И вдруг на секунду, на одну только секунду, он представил, что это может случиться… Они не успеют. Вся огромная масса снега рухнет в озеро… Взрывы не свернут лавину, слишком велика масса, и тогда он кругом окажется виноватым… Все будут помнить, что Строков предупреждал, Строков рассчитал… Сергей старался не думать о том, что будет дальше с этой водой, выбитой из озера лавиной… Он привык всю жизнь отвечать за хорошо составленные бумаги, а если и ошибался, то знал: не велика беда — другие исправят. Поэтому и сейчас он не мог до конца осознать меру ответственности, взятую на себя. Но то, что сказал Хакимов, вселило тревогу.

— У вас есть конкретные предложения?

— Прежде всего добиться эвакуации людей из опасной зоны!

— Ну это не в моей власти. Что еще мы можем сделать?

— Понижать уровень теперь поздно… Я не знаю…

— Зато я знаю. У нас есть вертолет. На плато поднимемся в любом случае. Будете со мной работать?

Хакимов пожал плечами:

— А что мне остается? Хоть что-то надо делать.

— Завтра с рассветом загрузим машину, и на плато. Установим заряды. Как там прогноз?

— Пока погода летная, но может измениться, циклон уже близко.

— Сегодня поздно, так что завтра придется лететь в любую погоду.

— Ладно. Пойду готовить снаряжение.

Сергей проводил его угрюмым взглядом. Хакимов уступил, но это Быстрова не обрадовало.

«На плато ходил один… Иначе откуда ему известно про подвижки?.. Подвижки — в них все дело. Если Хакимов не ошибся — лавина может сойти в любую минуту… А я надеялся, что снег продержится до следующего года…»

Эвакуация началась глубокой ночью. Тяжелые армейские грузовики, разбрызгивая грязь, шли по поселку непрерывной колонной. Внизу вторые сутки лил дождь. Тут и там собирались небольшие группы встревоженных людей, вспыхивали и гасли мимолетные разговоры. Все спешили.

А человек, «придумавший лавину», как не раз говорили про Строкова, в этот напряженный час находился совсем в другом месте и занимался другими делами.

Пять человек медленно шли по самому дну ущелья. Каждый из них нес тяжело нагруженный рюкзак, а Строков вел в поводу осла, навьюченного двумя ящиками, доверху набитыми розовыми картонными трубками со взрывчаткой.