Искатель. 1977. Выпуск №6
Шрифт:
— Так давай поторапливайся, а то они в дом не хотят зайти, — усмехнулась женщина. — Ну вот, Андрес уже сходит.
— Вот и я, компаньерос, — провозгласил седовласый Андрее, входя в комнату и заранее протягивая руку для приветствия. — Извините за такой вид, но я устанавливал антенну. Чем могу быть полезен?
— Дело касается вашей прежней работы. Мы надеемся, что вы сообщите кое-какие данные, которых нам недостает.
— Моей прежней работы? Но я сменил столько
— Мы имеем в виду работу в доме Молины.
— Ах, вот что. Это значит… между пятьдесят шестым и шестидесятым годами. — Мужчина заинтригованно по смотрел на Сарриа. — Но ведь они выехали из страны…
— Да, да. Мы это знаем. И интересуемся как раз тем периодом, когда они выезжали.
Андрее плюхнулся в кресло, стоявшее напротив Сарриа, развел руками.
— Что ж, начинайте. Если я что знаю, то…
— Прежде всего: были ли у вас ключи от дома? Скажем… от главного входа и от ограды?
— В доме имелась связка ключей, которая была в моем распоряжении, так как я считался своего рода старшим служащим. Я ею пользовался, но всегда обязан был оставлять ключи в доме.
— А как вы с ними поступили, когда вас уволили?
— Как поступил? Да никак, там они и остались.
— И тогда, значит, их передали в распоряжение какого-то другого служащего?
— Я, собственно, этого не знаю, однако сомневаюсь. Они тогда уже почти никому не доверяли. Вероятно, сами взяли все дела в свои руки.
Следующий вопрос задал Эрнандес:
— Сколько всего связок ключей было в доме?
— Если не ошибаюсь, три. Ансельмо пользовался той, где были все ключи; его сын Рейнальдо — другой связкой, в которой были ключи от ограды, от главного входа и от его комнаты. Третья же связка — как раз та, о которой я вам только что рассказывал, — была для нужд прислуги. Когда семейство Молины уезжало на отдых, нам требовались все ключи.
Эрнандес и Сарриа переглянулись, лейтенант записал в блокнот:
«Три связки. Сдали две. Где третья?» Это уже кое-что значило.
Эрнандес подался вперед и, пристально глядя в безмятежные глаза председателя Комитета, спросил:
— Если бы они кому-то оставили одну связку ключей, кто, по вашему мнению, мог бы быть этим человеком?
Андрес как будто не сразу уловил смысл вопроса. Раскачиваясь в кресле-качалке, он невидящим взором глядел на Эрнандеса. Несколько мгновений спустя он уперся руками в подлокотники кресла и, наклонившись вперед, ответил:
— Понятия не имею. Особняк ведь переходил в руки народной власти, для чего же было кому-то оставлять ключи? Какую выгоду можно было от этого иметь?
— Этого мы не знаем, —
— Что? Но для чего?
— Ничего серьезного, — поспешил ответить Сарриа. — Просто кто-то захотел напугать сотрудников учреждения, которое расположено сейчас в этом доме; он открыл ограду и ударил собаку.
Лейтенант был обеспокоен тем, чтобы на Андреса не повлияло известие об убийстве, чтобы его показания были свободны от предубеждений.
— Так или иначе, я затрудняюсь ответить на ваш вопрос. Не могу себе представить никого из бывших служащих в такой роли — чтобы открыл ограду и ударил собаку. Очень жаль.
— Ладно, не сокрушайтесь, — успокоил его Сарриа. — У нас к вам есть еще ряд вопросов. Верно ли, что вы караулили Рейнальдо Молину, когда тот пожаловал с интервентами на Хирон?
— Как вам сказать, лично его — нет. Я вместе с еще одним компаньеро нес охрану группы наемников, в числе которых был и Рейнальдо.
— А его посещал кто-нибудь из бывших служащих?
— Никого не было. Единственно, кто его посещал, это сеньора… как же ее?… Кон… Кончит, кажется, и ее сыновья…
— Консуэло?
— Да, Консуэло.
Лейтенант вырвал листок из своей записной книжки и, что-то на нем набросав, вручил Эрнандесу:
— Ступай позвони. — Повернувшись к Андресу, спросил: — Где тут поблизости телефон?
— В этом же квартале, только спуститься по улице Сан-Мигель.
— Отлично, — Сарриа посмотрел на Эрнандеса, читавшего записку:
«Предупреди Сабади — пускай оставит в особняке эксперта, а сам соберет всю возможную информацию о Консуэло Родригес де Молина и ее сыновьях Альберто и Хосе-Рамоне. Включая и телефонный звонок врача! Введи его в курс того, что о них знаем мы».
Оставшись наедине с Андресом, Сарриа спросил:
— Не можете ли вы рассказать мне, как вели себя Консуэло с сыновьями во время этих визитов? Были ли между ними отношения, основанные только на родственной связи, или наблюдалась настоящая привязанность?
— Я, признаться, не присматривался к этому. После того как у меня с ним произошел неприятный инцидент, я ограничивался только тем, что охранял его, как и остальных. И даже избегал по возможности встречаться с ним взглядом. Второй охранник — так тот…
— Вы сказали, что у вас с Рейнальдо Молиной произошел какой-то инцидент?
— Да, он оскорбил меня. А я не мог никак ему ответить, потому что таков приказ, чем он и воспользовался.
— А какого рода оскорбление он вам нанес?