Искатель. 1978. Выпуск №4

Биленкин Дмитрий Александрович

Разговор шел, конечно, об автобазе и о девушках. Оба — шоферы. Они толковали о своем начальстве, сравнивали достоинства девиц, обсуждали свои дела. Все это не интересовало Левандовского. Он ждал лишь подходящего момента, чтобы вступить в разговор. Случай вскоре представился.

— Спички есть? — спросил Лубий.

— Пожалуйста. Может, моих закурите? — Поручик предложил «Гевонт». Второй шофер взял. Лубий отказался.

— Я только «Спорт» признаю, — объяснил он.

Наскучив

друг другу, они были рады третьему собеседнику. Левандовский представился, неразборчиво пробормотав фамилию. Он проявлял щедрость командированного. Они не удивились: обычное дело. Заказав еще по сто граммов, поручик сразу уплатил официантке. Пусть они не думают, что он надеется выпить за их счет. А главное — теперь он мог в любой момент уйти. Но как избавиться от лишних ушей и глаз, как остаться один на один с Лубием?

Шофер сам облегчил его положение.

— Минуточку… — он встал и удалился в туалет.

Левандовский сразу приступил к делу.

— Пан Лубий, — произнес он отчетливо.

Лубий вздрогнул.

— Вы меня знаете? — спросил он изумленно. Он не был пьян и все прекрасно понимал.

— Я увидел вас час назад. На базе мне сказали, что вы здесь.

— Вы меня искали?

— Да. Я приехал из Познани, — сказал Левандовский. — Но при нем не хочу говорить, — движением головы он указал на туалет. — Перейдем в другое место. Я уже уплатил.

— Из Познани? — Лубий не двинулся с места. Его голос звучал настороженно.

— От Анджея, — шепнул Левандовский, напряженно ожидая реакции на это имя.

— От Анджея? — переспросил Лубий, словно знал в Познани нескольких Анджеев.

— От Кошуха, — продолжал поручик. — Он дал мне адрес вашего общежития.

— Он? — Лубий впервые окинул Левандовского подозрительным взглядом. — Он не знает, что я живу в общежитии…

Почему он сказал это в настоящем, а не в прошлом времени? Но поручику некогда было раздумывать.

— Он знает, где вы работаете. Я искал вас на автобазе, там мне сказали, что вы живете в общежитии и что сейчас находитесь здесь, — отступать от этой версии было поздно, поручик лишь несколько видоизменил ее. — Пойдемте! — торопил он. — Тут не поговоришь.

Не мешкая больше, Лубий поднялся. Они быстро прошли меж столиков, окруженных людьми. Левандовский заметил, что вслед за ними устремились к выходу агенты, и забеспокоился, как бы не привлекли внимания его спутника. Они остановились на краю тротуара.

— Подвезти? — спросил водитель, высунувшись из «Варшавы».

Лубий заколебался, но не успел опомниться, как поручик ловко и бережно усадил его в машину.

— Куда поедем? — спросил он Лубия. —

Вы знаете здешние рестораны? Какой, по-вашему, самый лучший?

— «Оаза».

Шеф дал газ. Левандовский выдавил из себя несколько ничего не значащих фраз о том, как вырос город. Лубий молчал, поглощенный своими мыслями.

В «Оазе» — ресторане, оставлявшем желать лучшего, было уже несколько клиентов. Приближалось обеденное время. За Левандовским и Лубием вошли еще двое мужчин. Поручик убедился, что подоспело подкрепление.

— Чего надо Кошуху? — Лубий первый приступил к делу, как только они сели за столик.

— Он просит, чтобы вы мне помогли… — К ним подошел официант, подал меню. Пришлось прервать разговор. Левандовский пододвинул меню к Лубию. Тот потребовал сто граммов и селедки. Как только официант, приняв заказ, ушел, поручик продолжал: — Видите ли, я ищу работу. В этом городе. Я заинтересован в том, чтобы остаться здесь, и хотелось бы зацепиться за какое-нибудь местечко. В долгу не останусь…

— Кошух этим занимается? — удивился Лубий.

— Чем? — Левандовский притворился непонимающим.

— Такими комбинациями…

— Каждый комбинирует как может. Кошух посоветовал мне…

— Когда?!

— Недавно. Но не вчера и не позавчера. Когда он выписался из больницы.

— Как он себя чувствует?

Кто тут кого прощупывает? Кто кого подозревает?

— Да как он себя может чувствовать?

Официант сервировал стол: расставлял тарелочки, накладывал селедку, наливал водку. Левандовский вдруг осознал, что его раздражало в Лубии. Неестественные жесты! Он резал закуску левой рукой.

— Ваше здоровье! — Левандовский приподнял рюмку.

Лубий взял свою левой рукой.

— Вы его, кажется, давненько не видели? — Поручик шел ва-банк. — Последний раз в гостинице «Сьвет»?

— Он вам говорил, что я заходил к нему в гостиницу? — снова удивился Лубий. Левандовский промолчал. — Как он добрался до Познани, благополучно? — осведомился Лубий.

— Ага…

— Он побаивался ехать на машине. Очень нервный стал. Все время чего-то боялся.

— Неудивительно. После такой аварии! Психическая травма… — Левандовский ограничился общими фразами. Однако пора было развертывать наступление: — Он сильно переживал смерть Закшевского…

— И об этом он вам тоже говорил? Значит, вы его хороший знакомый. Простите, я не расслышал фамилию…

— Левандовский.

— Впервые слышу.

— Зато мне он рассказывал о вас и о Закшевском.

— Что же он про нас рассказывал?

— Многое. Ведь вы очень давно знакомы.