Искатель. 1982. Выпуск №2
Шрифт:
Только одно беспокоило Дора.
Чужой корабль, падая в силовую яму, одновременно двигался в сторону его планеты. Дор опасался, что существа на корабле рано или поздно обнаружат его Дорадо. А ему этого очень не хотелось. Что с того, что существа обречены? До того, как погибнуть, они смогут послать сигнал о своем открытии на материнскую планету…
Поначалу Дор хотел помехами забить следящие системы корабля, потом отказался от этой мысли: внезапно возникшие помехи могли возбудить подозрения у пришельцев. “Чтобы лишить их обзора внешнего пространства, лучше всего транслировать в космос те картины, которые свободно рождаются
Дор видел, как близ корабля вспыхнул и распался на части посланный им контейнер и на месте вспышки образовалось облако, такое безобидное на вид и почти, неприметное в солнечных лучах. Через короткое время облачко превратилось в волнистую пелену. А потом… Потом корабль совершенно исчез в густых клубящихся бурых облаках, и обнаружить его можно было только с помощью локатора. С каждым часом облака, сотканные из мириад смертоносных спор, становились все плотнее.
Однажды утром Дор обнаружил на биоэкране только одну светящуюся точку. Остальные двадцать шесть погасли, исчезли. Значит, план его успешно осуществился, сделал вывод робот. Остается дождаться, пока последний светлячок погаснет, и приступить к следующей части задуманного — захвату корабля.
***
Последние дни Стафо все время мерз. Его знобило, несмотря на включенную термоткань. Он совсем обессилел и часто непроизвольно засыпал. Кроме того, штурмана доводили до изнеможения непонятные картины на всех экранах “Ренаты”, напрочь закрывшие внешний обзор. Картины непрерывно сменяли друг друга, и доискаться в них смысла он не мог.
Мало-помалу новая идея овладела Стафо: он решил произвести вылазку, осмотреть внешнюю обшивку корабля. Необязательно было совершать вылазку самому. Можно было послать — манипулятор. Но автоматика на “Ренате” в последнее время вконец разладилась, и Стафо потерял к ней доверие. А тут еще постоянное заклинивание люков… Нет, на автоматику сейчас лучше не полагаться!
Кроме того, ему хотелось собственными руками взять пробу бурых облаков. Для Марии. Своими руками.
Стафо протянет ей колбу как подарок. И Марийка улыбнется… Она уже скоро проснется. Скоро проснутся все. Сила тяжести на корабле продолжает падать в точном соответствии с кривой, предсказанной ЭВМ.
Механизм-кресло, осторожно шагая, вынес штурмана на внешнюю обшивку “Ренаты”. Роб шагал рядом, чуть приотстав. Тяжелые облака окутывали корабль. В первое мгновение они показались Стафо гусгой, даже вязкой массой. Бурая пыльца оседала на гибких сочленениях “кресла”, на серебристой поверхности скафандра.
Стафо вытащил колбу, какое-то время подержал ее открытой и затем тщательно закрыл. Проба взята! В провалах бурых облаков изредка показывался клочок угольно-черного пространства, на котором ярко горели звезды,
Стафо осмотрел корабль и убедился, что внешняя обшивка в хорошем состоянии. Он ожидал худшего.
— Пора обратно! — позвал он Роба и двинулся к люку, ведущему в переходную камеру.
Штурман не удивился, что и на этот раз люк оказался заклиненным. Роб достал лучевой пистолет и провел невидимой струей по. месту стыковки люка с обшивкой. Этого оказалось достаточно, чтобы люк открылся.
Отправив Роба посмотреть, что изменилось на головном пульте за время их отсутствия, Стафо велед “креслу” отнести себя
Стафо почувствовал, что летит в бездонную пропасть. Пальцы его разжались, и пробирка упала на пол.
Очнувшись, Стафо поначалу не мог сообразить, где он и что с ним. В воздухе рядом плавало одеяло. Стафо сделал резкое движение, пытаясь схватить одеяло, и больно ударился локтем о стенку. Это его привело в себя.
Невесомость!
Какое-то время Стафо, кувыркаясь, плавал в пространстве отсека, затем, перебирая руками по штанге, бросился к головному пульту.
Хорошенькое дело! Пока он был в забытьи, автоматы, видимо, уже включили механизм пробуждения экипажа. Стафо прыгнул в “кресло” и помчался в биозал. Он отвык от состояния невесомости и чувствовал себя неуклюже.
Вот и биозал. У Стафо перехватило дыхание. Где-то здесь, за одной из этих двадцати семи дверей, крепким сном спит Мария. Меньше чем через сутки он увидит ее!..
Штурман медленно обошел все двери. За двадцать часов до выхода человека из анабиотической ванны, циферблат часов над дверьми должен начать мерцать. Все циферблаты были., однако, темны, как и в предыдущие дни, когда Стафо приходил сюда. Штурман твердо решил, что будет дожидаться здесь пробуждения экипажа. Он уже предвкушал, как удивятся все, увидев его, живого и невредимого, пережившего бешеные перегрузки. Кажется, сто лет прошло с того момента, когда он с ужасом убедился, что не успел лечь в анабиоз. И вот не погиб же!
Постепенно штурманом начало овладевать беспокойство. Он снова обвел взглядом темные циферблаты. Неужели до пробуждения экипажа остается все еще больше двадцати часов?!
Тишина в зале становилась гнетущей.
Что-то было неладно. Быть может, сигнал пробуждения по каким-то причинам не включился? Что делать? Но механизм действия биованн ему неведом. Стафо послал Роба за едой, наскоро перекусил. Затем немного подремал, зависнув в воздухе. Проснувшись, лихорадочно оглядел все двери: ни на одной из них циферблат не вспыхнул.
Шла минута за минутой. Мертвая тишина давила на барабанные перепонки.
— Роб, сделай же что-нибудь! — не выдержав, крикнул Стафо, и голос его замер под сводами.
— Я не имею права вмешиваться в процесс анабиоза, — ответил робот ровным голосом.
***
По команде Дора на главных стапелях планеты спешно сооружался корабль-перехватчик. Он должен был подойти к чужому кораблю, снять с него все ценные приборы, и прежде всего аппарат свертки пространства с носовой части. После этого надлежало взорвать чужой корабль, распылить его в вакууме, чтобы и след пришельцев затерялся в космосе, чтобы никто впредь не тревожил стареющего Дора. А он, Дор, приобретя новые аппараты и обогатившись техническими идеями, воспрянет и поведет планету к новому расцвету.