Искатель. 1983. №4
Шрифт:
— Я тебя знаю, — перебил Андрей. — И теперь понимаю, кого из нас двоих ты успокаиваешь. Мне в это дело тоже внести свою лепту? Или как-нибудь обойдешься?
Несколько мгновений собеседники молча разглядывали друг друга. Валаев поднялся. Следом поднялся Андрей.
— Ладно, — сказал капитан. — Орлы мух не ловят. Что передать?
— Копаеву? Пусть приходит. — Андрей посмотрел на часы. — Бассейном придется пожертвовать.
— Не надо жертв. Все заняты подготовкой к разгрузке, и никого, кроме вас, голубчиков, в воде
3. НОКДАУН
В аэрарии он зашел в гардеробный павильон, быстро разделся. Решетчатый потолок пропускал свет и тепло, в павильоне стоял запах нагретого дерева. От жалюзи веяло прохладой — он чувствовал это голыми ногами. Холодок натягивало из бассейна. Температура воды наверняка ниже нормы. И превосходно Затягивая ремень на плавках, он поглядел в щели между пластинами жалюзи. Сквозь прозрачную воду желтело дно. Противоположной стенки бассейна не было видно, потому что о блеск натуральной воды сливался там с блеском иллюзорной лагуны атолла; на круговой песчаной косе торчали высокие пальмы. Непривычно тихо в бассейне — ни единого всплеска.
Из аэрария он выбрался по винтовой лестнице на трамплин и только теперь увидел сверху Копаева. Представитель МУКБОПа лежал на парапете животом вниз, одетый, и, подперев голову кулаком, смотрел в воду. Андрей невольно перевел глаза на то место, где вчера был пляж, и глазам не поверил. Вчера он сам наблюдал, как трое сменившихся с вахты парней, весело орудуя пневмохоботами монитора, наваливали в пляжное корыто гранулированную пластмассу. А сегодня насыпка куда-то исчезла.
Копаев увидел его, помахал рукой.
— Здравствуй, — сказал Копаев. — Доброе утро.
— Привет. — Андрей прыгнул в воду, вынырнул у трапа, вылез из воды. Сел и спросил: — Так о чем разговор?
— Голый одетого не поймет, — без улыбки пошутил Копаев и стал раздеваться. — Мокрый сухого — тем более. — Он бросился в воду. Шумно поплыл к трапу, вылез. — Мне представляться не надо?
— Нет, — сказал Андрей, — не надо.
— Вода ледяная, некому подогреть… Я, видимо, должен перед тобой извиниться.
— За холодную воду?
— За слишком ранний телевизит. Я здесь новичок и… Ну, словом, не все еще тонкости корабельного этикета мне…
— Ладно, оставь.
Андрей смотрел на иллюзорный ландшафт… Листья несуществующих пальм пошевеливал несуществующий ветер. Искусственное солнце уступало по яркости настоящему, но справлялось со своими обязанностями неплохо: давало хороший загар.
— До старта люггера два с половиной часа, — проговорил Копаев. — Давай думать, кому лететь на Япет.
Андрей поднял бровь. Сухо ответил:
— Полетит тот, кому поручена работа эксперта.
— Андрей, тебе поручили мою работу. Сам понимаешь, экспертиза на танкере никому не нужна, — добавил Копаев. — И так ясно: «кашалот» давно устарел, его надо списывать. Прошу, сядь. Разговор впереди.
— О
— Да. А помочь?
— Помочь? — Андрей покосился в сторону собеседника. — В каком смысле? Кому?
— В прямом смысле. Мне, себе, своим детям. Человечеству.
— Погоди насчет человечества. Ты предлагаешь мне быть твоим ассистентом?..
— Нет. В слова про то, что тебе поручили мою работу, вложен буквальный смысл.
— Позволь, позволь… Морозов был в курсе?
— Нет. Но утвердил тебя экспертом по нашей просьбе.
Андрей молча сел.
— Правда, это вовсе не значит, что мы затянули последнюю гайку, — продолжал Копаев. — Ты не сотрудник МУКБОПа и… как говорится, вольному воля. Скажу откровенно: я не в восторге от перспективы уступать тебе свое рабочее место и был бы рад твоему несогласию. Но руководство оперативно-следственного отдела считает, что у меня меньше шансов добиться нужного результата на танкере, чем у Андрея Тобольского.
«Вот это маневр!..» — подумал Андрей, разглядывая собеседника в упор. Вид у Копаева был действительно невеселый.
— Осталось узнать, — добавил Копаев, — как смотрит на рекомендацию нашего ведомства сам Тобольский.
Андрей помолчал. Аверьян сидел неподвижно и глядел на воду. Лицо его было теперь совершенно бесстрастным.
— Серьезное ведомство, — проговорил Андрей. — Если мы не прислушаемся к рекомендациям его руководства, это, по-видимому, не сделает нам чести… Но учти, я ставлю условие. Полная откровенность с твоей стороны, предельная ясность. Я никогда не затевал возни за чужой спиной и терпеть не могу, если ее затевают за моей собственной.
Глаза Копаева уставились куда-то вдаль.
— Я обязан предупредить, — сказал он. — Возможно, дело будет для тебя тяжелым.
— Риск?
— Не думаю. Вряд ли. Хотя и это не исключено… Нет, я имел в виду сложности иного порядка. Пилоты УОКСа, как правило, плохо себе представляют нашу работу.
— Кто виноват? Все у вас под замком, под секретом. Я, к примеру, и настоящего паллера никогда в руках не держал.
— Понимаю. — Аверьян покивал. — В голове у тебя детективная каша. Темные коридоры старого танкера, паллер под мышкой, погони, стрельба… Вот только гоняться там будет не за кем. На борту «Анарды» всего один человек. Да и тот — капитан.
— Ты… серьезно? На танкере один Меф Аганн?!
По данным сектора орбитальной эксплуатации.
— Да они что там, в секторе, совсем обалдели! — взорвался Андрей.
— Не кричи, — попросил Копаев.
— Бросили человека одного на орбитальном приколе! А ну-ка тебя — в ржавую, грязную бочку, и чтоб на борту никого и миллионы километров до ближайшей базы?!
— Вот и составь ему компанию. Повезет — узнаешь причину его добровольного одиночества.
Добровольного? — переспросил Андрей. — Чушь! Позволь не поверить.