Искатель. 1998. Выпуск №8
Шрифт:
— А человек опытный — это, конечно, ты? — поддела его Настя.
— И я в том числе, и подавляющее большинство населения нашей планеты. Дюжин влюбился в Леру Немчинову, и если ты этого не заметила, то просто поверь мне на слово.
— Хорошо, — согласилась она, — поверю. И в ответ на твою небывалую искренность скажу, что флиртовать я умею будь здоров как, а тот факт, что ты об этом так и не узнал до сих пор, свидетельствует только о том, что я умею это очень хорошо скрывать.
— Серьёзно?
— Абсолютно. Между прочим, как с моей просьбой?
— Нашёл я тебе твоего дяденьку, — Коротков
— Кофе с венскими булочками, бескорыстный мой. Устроит?
— Более чем.
Вячеслав Олегович Зотов собирался на деловой ужин. Разговор не сулил ничего особо приятного, и Зотов откладывал его вот уже две недели, отказываясь от встречи под разными благовидными предлогами. Он бы и дальше отказывался, если бы не Левченко. Припёр его к стенке, и придётся теперь форсировать события.
Встречаться ему предстояло с женщиной, и Зотов, добираясь до назначенного места, пытался заранее составить схему разговора и определить, следует ли ему быть очаровательным, сексапильным или, наоборот, строгим и жёстким. «Ладно, — подумал он, въезжая на охраняемую стоянку, — приму решение по ходу дела».
Одного взгляда на Ингу оказалось достаточно, чтобы он понял: жёсткость и строгость сегодня не пройдут. Дама, с которой Зотову предстояло поужинать, была одета в длинное вечернее платье с глубоким декольте и источала аромат дорогих духов. Она ещё не успела сказать ни одного слова, а он уже услышал: ну будь душкой, давай договоримся, ты же понимаешь, что это к обоюдной выгоде. Ну что ж, душкой так душкой, будем договариваться.
Инга протянула ему холёную руку для поцелуя, и Зотов отметил превосходные изумруды, украшающие браслет и перстень. Не бедствует Ингуша, молодец, сама себя сделала. Интересно, как бы жизнь сложилась, если бы Зотов в своё время женился на ней? А ведь всё к тому шло…
— Здравствуй, милый, — произнесла она глубоким красивым голосом, за которым угадывалась певица. — Наконец-то мы встретились. Мне даже стало казаться, что ты меня избегаешь.
Он прильнул губами к нежной руке и вдохнул давно знакомый запах её кожи. Господи, как он её любил когда-то! И куда, интересно, всё девается? Чувства уходят, память уходит, даже желания пропадают. А ведь как мучился, страдал, ночей не спал.
— Ты выглядишь потрясающе, — искренне сказал Зотов. — И если бы я тебя не избегал, дорогая, то наделал бы кучу глупостей и испортил тебе всю карьеру и семейную жизнь. Какой у тебя нынче муж по счёту? Четвёртый?
— Пятый, — она рассмеялась чуть хрипловато и элегантно села на стул, придвинутый предупредительным официантом. — Ты не следишь за событиями.
— Хочешь побить рекорд Лиз Тейлор?
— Что ты, куда мне до неё! Мои мужья никогда не будут моложе меня, у меня нет тяги к мальчикам. А ты, насколько мне известно, после второго развода так и не женился?
— Увы, — он шутливо вздохнул, — я даже ещё и не развёлся. Мы просто разошлись, но развод не оформляли.
— Что так?
— Необходимости нет. Нужно будет — оформим. Я занят, жена всё время в разъездах, первое время было трудно собраться вместе и дойти до ЗАГСа, а теперь уж и привыкли как-то.
—
Зотов бросил взгляд на часы, удивляясь вопросу. Может быть, она кого-то ещё ждёт к ужину? Плохо, что не сказала заранее, значит, не рассчитывает на лёгкую победу и готовит тяжёлую артиллерию.
— Без двадцати восемь. Ты кого-то ждёшь?
— Никого, — Инга улыбнулась, демонстрируя отличные зубы. — В восемь здесь начинается то, что они называют живой музыкой. Это будет безвкусно и оглушительно, но позволит поговорить на деликатные темы. А пока расскажи мне о себе.
До восьми они непринуждённо болтали, вспоминая общих знакомых и свою молодость. Ровно в восемь часов на подиум вышли музыканты и с деловым видом принялись готовиться, а в две минуты девятого грянула музыка столь оглушительная, что Зотов не слышал не только Ингу, но и самого себя. Народу в ресторане было много, столы стояли довольно близко друг к другу, и разговаривать на деликатные темы, повышая голос, было бы глупо и неосмотрительно. Вячеслав Олегович встал и протянул руку Инге. Они пошли танцевать.
Инга сразу приступила к делу. Положив красивые руки на плечи партнёра и почти прижавшись щекой к его щеке, она сказала:
— Слава, мне поручено предложить тебе договор.
— Кем поручено? Кого ты сегодня представляешь? — спросил он, заранее зная ответ.
— Ох, милый, сегодня я представляю многих, как и каждый день. Ты же знаешь, это моя специальность — вести переговоры на деликатные темы от имени людей, которые такие переговоры вести не могут. Ежедневно я работаю на двух-трёх доверителей. Но во время нашего с тобой романтического ужина я выступаю от имени Стеллы. Тебе понятно, о чём пойдёт речь?
— Эта старая грымза хочет получить молодого мужа? — полуутвердительно спросил Зотов.
— Ты догадлив, милый. С одной небольшой поправкой: она не старая. Ей ещё нет пятидесяти, а выглядит она просто роскошно, больше сорока двух никто не даёт.
— Какая разница, сколько ей дают, если вся страна знает, сколько ей на самом деле. Поколение тридцатилетних прекрасно помнит, что она пела, когда они ещё в колыбели лежали, и это значит, что ей не может быть двадцать пять.
— И не надо, — тихо рассмеялась Инга, прижимаясь к Зотову. — Пусть все знают, что ей пятьдесят, и точно так же все будут знать, что в свои пятьдесят она настолько хороша, умна, красива, сексуальна и талантлива, что в неё без памяти влюбился двадцатипятилетний красавец-певец. Это пробудит интерес к ней, она ведь уже почти два года не выступает.
— Да, — согласился Зотов, — Стелла безумно талантливая баба, с этим трудно спорить. Но она всем уже надоела. За тридцать-то лет беспрерывных выступлений…
— Вот именно, милый, — проворковала Инга. — Имидж нужно освежить. И для этого ей необходим молодой муж, существенно моложе её. Но не просто какой-нибудь юный Ромео, а личность популярная и известная. Стелла не хочет давать повод говорить о том, что молодой проходимец женился на стареющей звезде, чтобы получить её деньги. Молодой красавец тоже должен быть звездой. Конечно, не такой величины, как сама моя доверительница.