Искатель. 2009. Выпуск №7
Шрифт:
— Да, — сказала Маша.
— Что значит — да?
— Да, — спокойно подтвердила она. — Серая в яблоках лошадка.
— Ты ее хорошо помнишь? — В голосе абонента неожиданно прозвучала фамильярность.
Маша оторопела.
— Разве мы с вами на «ты»? — холодно спросила она.
Слишком уж ей был известен этот тон спонсоров, инвесторов, «покровителей»… В конце концов, пусть идут к черту и Буров, и его конкурс. Не позволит она с собой так разговаривать.
— Ох, простите! — донеслось из трубки. — Много работы,
И Буров прервал разговор.
Послание принес местный курьер: большой конверт дожидался ее на столе театральной проходной. В конверте была расписанная золотыми узорами открытка (официальное приглашение), билет на самолет до Москвы, взятый по ее паспортным данным, вырезка из газеты с информационной статьей о конкурсе имени Афродиты да еще какая-то памятка с анкетой.
Заглянув в открытку, Маша вздрогнула: силуэт греческой богини вызвал у нее безотчетный страх. Маша задумчиво просмотрела анкету, похлопывая себя сложенной открыткой по щеке.
Обыкновенные вопросы: дата и место рождения, образование, прописка — все это, вместе со статьей в газете, успокоило ее.
Почему они оба думают, что с ней что-то сделали именно в Москве, именно люди, заправлявшие конкурсом? Какое отношение они могут иметь к Дарье, ее смерти, ко всему, что происходит последнее время лично с ней, с Марией Белой? Может быть, все это — лишь ее иллюзия, совпадение во времени двух независимых историй…
Конкурс так конкурс, и надо лететь — кто знает, будет ли в ее жизни еще один шанс перебраться в столицу? Самое грустное в нашей жизни — это упущенные возможности, как сказал в каком-то фильме Вуди Аллен…
В своей победе Маша не сомневалась. Сыграть «мисс Афродиту» не сложнее, чем фею Виллину или куклу Суок. Ужона и пройдет, как надо, по сцене, и хорошие манеры на пять баллов изобразит. И спляшет, и споет. Внешность подошла, а остальное — дело ума и таланта. Вряд ли организаторы конкурса, набирающие девчонок Интернетом, отдают себе отчет в том, на что способна настоящая актриса…
Маша уже чувствовала себя победительницей, столичной топ-моделью, у которой отбоя нет от заказов на съемки.
Рекламные ролики. Путешествия. Со временем, конечно, — какой-нибудь московский театр, ведь настоящая ее специальность — драматическая актриса, и отказываться от нее она не собирается. Лишь бы встать на ноги. Вот только — Родион…
А что — Родион? Что ему мешает тоже перебраться в Москву? Работу он, конечно, сразу не найдет, но ведь вскоре и у нее самой появятся определенные связи…
Родион рассеянно рассмотрел содержимое конверта.
— Ну и? Что ты об этом думаешь?
— Ничего я пока не думаю, — сказал он. — Просто лечу с тобой.
Самолет был полупустым, и они нашли места в передней
Маша сидела у окна, а Родион крепко прижался к ней плечом, вытянув шею к иллюминатору. Оба были радостно возбуждены на взлете: внизу разворачивалась сизая наклонная земля — с мостом через речку Сок, который они только что проехали по пути в аэропорт, с отраженным солнцем, скользящим по матовой, будто стеклянной Волге… Самолет набрал высоту, в иллюминаторе поплыли ослепительные облачные горы. Внезапно Родион потерял интерес к пейзажу, что-то всерьез беспокоило его.
— Дай-ка мне еще раз посмотреть приглашение, — попросил он.
Маша достала из сумочки конверт и бросила ему в руки. Несколько минут Родион внимательно рассматривал документы, вдруг нахмурился.
— Смотри! — показал он пальцем какое-то место на развороте открытки.
Маша увидела маленькую неправильную звездочку между строк.
— Ну и что? — недоуменно сказала она.
— А теперь сюда, — Родион ткнул в анкету.
Точно такая же звездочка, только черная, в отличие от синей, на открытке.
— Но главное — это здесь! — Родион показал ей газетную вырезку, где тоже была звездочка.
Маша не могла понять, почему он так озадачен, даже испуган.
— Что в этом такого? — спросила она. — Ты хочешь сказать, что этот знак имеет какой-то тайный смысл?
— Никакого. Это просто дефект печати.
— Тогда почему… Ой! — Маша вдруг все поняла, и ее тоже бросило в дрожь, впрочем, наверное, это просто качнуло самолет…
— Дело в том, что и открытка, и анкета, и газетная вырезка — все эти бумаги были напечатаны на одном и том же принтере, — сказал Родион.
С минуту оба молчали, переваривая свое открытие.
Никакого конкурса не существует — газета фальшивая. Они летят в этом самолете, непонятно куда и к кому. Ловушка захлопнулась вместе с герметической дверью лайнера.
— В памятке сказано, что меня будут встречать… — с отчаянием проговорила Маша. — Не могу же я заявить, что поеду своим ходом?
— Не можешь. Но и садиться в машину тоже нельзя.
— Попрошусь в туалет и сбегу.
— Только и остается. Глупо, однако…
Родион опять просмотрел бумаги.
— Да, все на одном принтере, который исправно печатает одну и ту же звезду. Но это еще не доказывает подлога, не полностью доказывает. Газета может быть подлинной, они сканировали ее, а потом распечатали. Это же сделать дешевле, чем разослать пачку настоящих газет. Хотя, конечно, в таком случае удобнее использовать ксерокс. Непонятно.
Маша помолчала.
— Какой же я буду выглядеть дурой, если сбегу в аэропорту!
— Выглядеть… — задумчиво повторил Родион. — А ведь ты можешь выглядеть…