Искатель. 2011. Выпуск №11
Шрифт:
— Что же в ней не сходится?
— Не совсем понятно, зачем Куравлев промерял время для своего сообщника, — сказал Жаров.
11
Пилипенко собрался было что-то возразить другу, но тут из-за поворота вывалила небольшая толпа. Несколько человек шли молча, очень близко друг к другу. Что-то было в них странное, отталкивающее. Когда они вступили в круг фонарного света, Жаров понял, что это и есть они — ряженые в костюмы цирковых клоунов
Они остановились напротив дома Быкова. Один из клоунов указал ладонью на дом. Все обступили его.
— Каким образом они узнали, что произошло здесь несколько часов назад? — пробормотал Пилипенко.
Клоун, с неугасимой улыбкой на лице, стал что-то рассказывать, делая ладонями жесты, будто изображая движения самолетов. Другие клоуны слушали, кивая. Их красно-белые улыбки покачивались вверх-вниз.
Пилипенко открыл дверь машины, Жаров открыл свою. Клоуны, оглянувшись, замерли. Казалось, они приветливо улыбаются людям, которые быстро шли к ним, огибая группу с обеих сторон.
— Милиция, капитан Пилипенко, — сообщил следователь. — Всем оставаться на местах.
Ряженые заговорили все сразу, из-под масок доносились их глухие голоса.
— Мы частная зарегистрированная организация! — объявил один.
— Мы не нарушаем общественный порядок, и все совершенно законно, — уточнил другой.
— Мы абсолютно не пьяны, — зачем-то добавил третий.
— Нас привел сюда наш коллега! — сказал четвертый, указывая на пятого клоуна, того, кто рассказывал, показывал и был центром компании.
— Откуда у коллеги информация о месте преступления? — строго спросил следователь.
На несколько секунд все замолчали, переглянувшись. Жарову почудились под красными пластиковыми улыбками рты, искривленные недоумением, будто это был глупый, ужасно неуместный вопрос.
— Да я просто живу в этом доме! — сказал пятый клоун глухим голосом, который все больше проявлялся и звенел по мере того, как клоун стягивал маску, разваливая по плечам светлые кудрявые волосы.
Четверо других клоунов тоже сняли маски — они оказались довольно молодыми мужчинами и женщинами.
— Это вы? — удивился Пилипенко. — Квятковская Анна! Конечно, я вас помню: вы тоже принадлежите к секте?
— Мы не секта! — подал голос белобрысый парень.
— А массовая, борющаяся за реставрацию нравственности организация, — добавил лохматый рыжий клоун, немного заикаясь, будто перебрал лишнего.
— Молчать! — взвизгнул Пилипенко, вскинув палец к небу.
Гвалт, готовый опять начаться, мгновенно оборвался.
— Сейчас заберем вас всех в вытрезвитель, — низким страшным голосом сказал Жаров.
Пилипенко обернулся к нему:
— Это и есть соседка Быкова. Третье железное алиби.
— Я и привела своих друзей, посмотреть на дом, где произошло убийство
Следователь игнорировал вопрос, посмотрев куда-то вверх. Склон в этом месте был нарезан на террасы: сразу над двором Быкова возвышался другой частный дом старинной постройки, с большим балконом, огороженным точеными перилами.
— Это ведь ваш балкон? — спросил Пилипенко.
— Ну да! — ответила Анна.
Он осторожно взял ее за рукав, чтобы отвести в сторону от прочих клоунов. Жаров успокоил заволновавшихся клоунов ладонью и присоединился к следователю.
— Превосходный наблюдательный пункт, — сказал Пилипенко. — Во время убийства вы были дома?
— А в какое время произошло убийство? — спросила Анна хитрым голосом.
Пилипенко усмехнулся.
— Весь вечер я провела на собрании, — продолжала девушка, — пошла туда сразу после работы. Только забежала домой поужинать. Вот и узнала все. Вернулась в наш клуб и привела сюда друзей.
— Очень хорошо, — сказал Пилипенко. — Между прочим, один вопрос. Ведь это вы бросили брошюру в почтовый ящик Куравлева Евгения?
— Конечно, это мой участок, на Рабочей. И ваш сотрудник уже снял мои отпечатки пальцев.
Анна была в легких белых перчатках, она держала свою маску в обеих руках, словно водолаз шлем. Все остальные тоже были похожи на бригаду водолазов, только что поднявшихся из акватории порта.
— Поэтому и вопрос, — сказал Пилипенко. — В начале месяца было тепло, насколько я помню. Но вы, наверное, все равно были в перчатках, так же как сейчас?
— Вовсе нет, почему? Разносить корреспонденцию — одно, а участвовать в акциях — другое. Перчатки — это часть костюма, вы ж видите!
Разговор был исчерпан. Анна присоединилась к остальной группе, и все они молча двинулись по улице вниз, отбрасывая в желтом свете фонаря на асфальт длинные тени.
12
— Квятковская Анна проходила как свидетель алиби, — задумчиво проговорил Пилипенко. — Без нее алиби Куравлева не было бы таким железным, поскольку двое свидетелей все-таки были пьяны.
— Так она с ними не пила?
— В том-то и дело, что нет. Она была дома, смотрела из окна, заходила к соседям, слышала звуки и так далее. Конкретно во время убийства она возилась с перепившим Куравлевым. Там постоянно работал телевизор, как всегда в наших жилищах. По телепередачам мы точно установили время. Куравлев не убивал свою жену. Но Квятковская член секты. А брошюра секты фигурирует в обоих делах.
— Может быть, ее роль только в том и заключается, что она пыталась вовлечь своих соседей в секту? Да и самого Куравлева, который к ним ходил. Только и всего, что подсунула им брошюру, косвенное орудие убийства…