Искатель. 2013. Выпуск №5
Шрифт:
После ночи, проведенной в гостинице УВД, и завтрака, капитан Басов и лейтенант Шелабнёв на машине Управления, за рулем которой был Михаил, отправились в Кандалакшский отдел полиции на Пронина, 8.
— Эти белые ночи совсем не располагают ко сну, — пожаловался Михаил, — Никак не привыкну к ним.
— Так ведь и мы, северяне, неважно переносим их, — ответил капитан. — А все, кто из средней полосы приехал, те ночами мучаются, конечно, побольше нашего!
— Юрий Кондратьевич! Мы сегодня
— Все вещдоки наши в машине? — спросил Юрий Кондратьевич у Михаила.
— Как привезли вы их с Толстика, сложили; с тех пор, зная, что они под охраной, я их и не видел. Так что все должно быть на месте.
Лейтенант Шелабнёв побывал в отделе кадров Кандалакшского порта, в отделе комплектации Северного флота, в линейном отделе на транспорте УТ МВД РФ по Северо-Западному ФО. После посещения подразделений администрации порта ему стало ясно:
— ни одно судно, приписанное к порту, крупную аварию или крушение не терпело за весь период текущей навигации;
— в акватории Белого моря в этом году никаких происшествий масштаба, интересного ддя полиции, на воде не было;
— отсутствие моряков в составе экипажей рыбопромыслового флота не отмечено;
— десятиместные спасательные плоты типа «Зодиак» на суда, известные портовой администрации, не поступали;
— администрации порта известно, что в акватории Баренцева моря в течение июня с. г. имели место происшествия с тремя коммерческими судами торгового флота, приписанными к портам Мурманска, Архангельска и Санкт-Петербурга, куда она рекомендует обратиться.
С полученными результатами, изложенными в рапорте, лейтенант Шелабнёв Ю. К., обратился к капитану Басову А. К.:
— Андрей Константинович, есть предложения.
— Давайте, излагайте!
— По полученным рекомендациям готов начать окучивать порты приписки, начиная с Мурманска!
— Хорошо, Юрий Кондратьевич! Возвращайтесь в Мурманск поездом. Питер и Архангельск, чтобы не терять время, я поручу другим нашим сотрудникам. Вас они найдут, их проинструктируйте. Расскажите о наших действиях. Введите их в курс дел.
Лейтенант Шелабнёв в Мурманском порту, в службе капитана порта получил списки экипажей двух затонувших коммерческих плавсредств торгового флота, приписанных к портам Архангельска и Санкт-Петербурга. Их при заходе в порт судов сообщили капитаны. Таков порядок.
С судном, которое было приписано к Мурманску и вышло отсюда 31 мая, дела обстояли хуже. Известно, что это сухогруз. Название «Одесса». Известны фамилии капитана и боцмана. Капитан Пафнутьев Сидор Петрович, Боцман Кирьянов Юрий Васильевич. Владелец судна обязан был сообщить состав экипажа, но нарушил это правило. Его самого не видно в
Десятиместные спасательные плоты типа «Зодиак» могли быть закуплены судовладельцем теперешним или бывшим. Сухогруз перекупался несколько раз. Обычно так бывает на практике аренды или покупки судна — сшибут после фрахта копейку и продают посудину, чтобы не делать ремонт, не заботиться…
На вопрос лейтенанта, можно ли где еще узнать фамилии членов экипажа сухогруза «Одесса», ему неофициально подсказали:
— У портовых бичей. Они тут всех и все знают.
— Заодно уж, не скажете, где их можно найти, где они обитают? — лейтенант не мог не задать этого вопроса.
В ответ он узнал, что обитают бичи на промбазе, на продовольственной базе. Там есть пункты общепита, где всегда им можно подработать и поесть.
Вечером Шелабнёв появился на продовольственной базе, где нашел нескольких бичей. На вопрос о сухогрузе «Одесса» ему сказали про капитана, боцмана Кирьянова Юрия Васильевича, главмеха Терехова Олега Кирилловича и механика Изюма. Ни имени его, ни отчества никто не знал. Полагают, что Изюм — это и прозвище, и фамилия его. За эту информацию, как и было условлено, Юрий Кондратьевич выложил информаторам сумму, равную стоимости двух бутылок водки. Об остальных членах экипажа посоветовали узнать, обратившись к Паше Лепихову, старейшине бичей. На вопрос, где его найти, сказали, что в коллекторе на промбазе.
Там лейтенант выяснил, что Паша отбывает пятнадцать суток в КПЗ отделения транспортной полиции. На следующий день лейтенант добился встречи с Лепиховым Павлом Игнатьевичем, предварительно узнав, что причиной ареста явился скандал, учиненный из-за того, что Лепихова П. И. не пустили в общественный туалет.
— Кто это настойчиво добивался встречи со мной? Кто без меня никак не может? — такими вопросами был встречен лейтенант. Он представился и показал служебное удостоверение.
— Ну, вот он я. И чего же ты хочешь, лейтенант?
Лейтенант сказал.
— А чем ты мне поможешь? Срок скостишь? Я не стремлюсь к этому! Мне и тут хорошо! Деньгами если? Ну, это приемлемо! И знай, что голодный бич страшнее волка, а сытый бич — смирнее и спокойнее овцы.
Лейтенанту ничего не оставалось, как вручить бичу сто рублей; это ему советовали и полицейские перед встречей.
— А смысл моих слов? Кому они помогут?
— Надеюсь, что самим ребятам из экипажа. Может, другим хорошим людям, кому моряки уже не смогут навредить.
— Ну, ладно! Вижу, ты знаешь, что хочешь! Верю тебе. Мы считали их погибшими. Во всяком случае, лучше на шконке сидеть с широко раскрытыми глазами, чем зажмуренным лежать на дне. Отвечу тебе, и очень точно. Весь экипаж назову. Каждого знаю лично! Меня тоже чуть не взяли, но из-за славы моей отказали. И из-за расхождений с Кодексом торгового мореплавания РФ.
— В чем же эти расхождения?
— В том, что пью я, когда мне хочется, а не когда разрешают!
— Ясно. А сколько в экипаже состояло, тридцать моряков?