Искатель. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович

Вывеска гласила:

«Приют удачливого искателя»

Хмыкнув, я вошёл. Здесь хотя бы мне уступали путь. И это несмотря на то, что прежде чем войти, я скрыл на время своё Возвышение всего шестой звездой Воина. И всё равно не угадал — все, кто здесь был, оказалась ещё слабей.

Найти Миргела оказалось нетрудно. Стоявший за стойкой бородач Закалка в запачканной одежде указал пальцем в тёмный угол и пообещал принести пять кувшинов вина, которое этот самый Миргел любит. А ещё две тарелки с жареным мясом.

Миргел оказался стариком. Нечёсаным, заросшим бородой по самые глаза, в грязной одежде, с почти чёрными засаленными

рукавами. А ещё от него воняло так, что мне снова захотелось воткнуть в ноздри мох с алхимическим средством ватажников от запаха.

Едва я сел напротив, как старик внимательно оглядел меня с ног до головы, затем перевёл взгляд в зал за моей спиной и довольно оскалил оставшиеся зубы, заметив вино, которое несли к нам.

Я же только хмыкнул, увидев, что поставили нам на стол. Никакого сравнения с запечатанным шёлком и сургучом вином, которое я видел у Труека в пещере с Сердцем. Старика Миргела это не волновало. Он вырвал затычку из куска серой ткани и присосался к кувшину. Было отлично видно, как кадык дёргался на худой шее. Скривившись, я следил за тем, как всё выше поднималось дно кувшина.

Почти пустой кувшин грохнул по столу, разбрызгав в стороны остатки какой-то красной подливы.

Отдышавшись, старик Миргел буркнул:

— Спрашивай.

— Я из соседних земель и мало что знаю о…

Старик Миргел перебил:

— Да плевать кто ты и откуда. Спрашивай.

Я раздражённо скривился. А когда лицо неприятно потянуло на одну сторону, вспомнил, что у меня сейчас и так не самое приятное, перекошенное лицо. Но то, что меня перебил какой-то пьяница, в волосах которого я не видел даже намёка на стихию… Спохватившись, взглянул на старика Миргела, оценивая глубину его силы. И лицо снова потянуло от гримасы — я видел перед собой почти высохшую лужу, не больше.

Закалка. Но мне какая разница? Я сам потребовал, чтобы платой стала выпивка. Забыл только, насколько мне неприятно видеть подобных, опустившихся людей. Помнится, я когда-то кривился при виде деревенского пьяницы Орикола. Да он был просто чистюлей, в сравнении с этим Миргелом. И как только ему позволяют сидеть в Приюте? Хотя… Я стряхнул с наруча каплю подливы. Здесь всё место под стать пьянице Миргелу.

Помедлив, выкинув в голове половину того, что готовился сказать, я хмыкнул:

— И всё же, старик, зайду издалека и тебе придётся слушать, раз пьёшь моё вино.

Миргел осклабился, показав чёрные зубы, ухватил кувшин, дохлебал его в пять глотков. Я же сказал почти правду:

— Повздорил я с одним богачём, его люди прижали меня и пришлось сбежать к вам. А тут говорят, что прежде чем войти на Поле Битвы, нужно ложить руку на какой-то шар. А тот богач орал, что найдёт меня, куда бы я ни спрятался и шар нефрита ему в том поможет.

Старик распечатал новый кувшин, прежде чем глотнуть из него, отмахнулся:

— Лгал. Нефритовые шары достояние клана Гарой, к ним нет доступа у посторонних.

Я невольно отметил правильную речь старика. Если я сам старался говорить попроще, чтобы всё так же сойти за вылезшего из каких-то дебрей парня, то старик Миргел словно мешал речь Гунира и учителя Кадора из Школы.

Наклонившись поближе к старику Миргелу, я спросил:

— А как получают этот отпечаток духовной силы, что ищет нефритовый шар?

Миргел утёр рот рукавом, поправил:

— Не ищет, а сравнивает. Способов два.

Такие отпечатки создают на местах сражений. Достаточно использовать несколько раз техники и в этом месте останется след духовной силы. Есть артефакты и люди, способные собрать этот след и запечатлеть.

Я, внимательно слушая, кивнул. Это не мой случай. Я не сражался при Лире Гарой, а если и пользовался техниками, то только простейшим Покровом и Опорой. Сомнительно, что подобные техники могут стать основой следа. Но следующие слова старика Миргела заставили меня нахмуриться, потому что повторили слова Стража Клатира:

— Отпечаток берут и у тех, кто не сошёлся с главами фракций и кого вышвыривают прочь из Пояса. Касаешься нефритового шара, пускаешь в него духовную силу и Гарой получают твой отпечаток, — глотнув вина, старик Миргел внезапно усмехнулся. — Даже если твой богач из побочной ветви Гарой, но ты не хватал у него нефритовый шар, не отправлял духовную силу в него, то нечего тебе опасаться.

Я потёр бровь, не отвечая на насмешку. В том-то и дело, что хватал. Спросил:

— А бывают шары, что могут делать и то и другое? И создавать отпечаток, и сверять его?

— Бывают, чего только артефакторы не придумали за те века, что идут к Небу. Но подобные вещи доступны лишь самой верхушке клана Гарой, можешь не переживать об этом.

Его ответ меня вовсе не успокоил, напротив. Проследив, как старик Миргел отставил третий кувшин, я подумал, что слишком странные были мои вопросы. Вопросы синеволосого парня. Ещё и портрет такого висит на воротах Поля Битвы… Тут пятью кувшинами не обойтись, а я ещё и взял старику мяса. Это точно сделал зря, Гунир не раз говорил, что на полный желудок вино не так кружит голову. Махнув рукой пареньку, который сновал между столами, я потребовал ещё десять кувшинов вина. И не уходил, задавая множество вопросов о Поле Боя, семье Саул и прочем до тех пор, пока не увидел, что старик Миргел «поплыл»: речь его стала несвязной, он замирал, забывая говорить, начал болтать о чём-то своём. А на столе ещё оставалось четыре полных кувшина. Теперь он точно не вспомнит, о чём я его здесь спрашивал.

Но я ещё и повесил на него свой Указ. Думаю, трёх месяцев молчания мне хватит в любом случае.

И только когда старик Миргел снова ухватился за кувшин, глядя сквозь меня мутным взглядом, я его оставил, прошёл через весь зал к доске заданий, о которой мне рассказывал Гавал. Хотя, если бы не болтовня старика Миргела, то я бы и не понял, что этот «Приют искателя» одно из мест, где вольные идущие города могли получить работу. Слишком уж здесь грязно, да и собирались явно не лучшие идущие города. Как бы не худшие. Гавал говорил о двух других местах. В центре, под присмотром ватажников Шипастого Кабана, Огненного Мада и Стального Питона, сильнейших ватаг окрестностей.

В Гряде не было ничего подобного. Там был Дом Найма и Орден.

На деле выходит что-то среднее между внешним отделением Ордена, которое принимало задания от жителей города и передавало их послушникам и внешним ученикам и Домом Найма, где наёмники могли продать свои услуги. По сути, все идущие поселений, лежащих вокруг Поля Битвы, были такими наёмниками. Гавал рассказывал, что здесь каждый месяц создаются и распадаются десятки мелких ватаг, которые пытаются урвать свой кусок из зубов трёх сильнейших ватаг, которые забирают себе лучшие задания.