Искатели жребия

Романецкий Николай Михайлович

Калинов поморщился. Упоминание о непонятливости в присутствии Норы-Суть ему не понравилось.

— Мы готовы к разговору, — сказал Калинов-Суть.

«Ну что ж, — подумал Калинов, — продолжим вечер вопросов и ответов».

— Хорошо, — сказал он. — Я тоже готов. Вот мой первый вопрос… Какое значение для человека имеет возраст тридцать три года?

Еще не закончившие метаморфоз Сути переглянулись, остальные и глазом не моргнули.

— Грамотный вопрос, — сказал Калинов-Суть. — Тридцать три года — это пограничный рубеж для человека, связанный с развитием его

Сутя. В результате определенных процессов Суть приобретает такие характеристики, что его дестабилизирующее влияние становится максимальным, а мы теряем возможность освободить его от тела.

— Другими словами, после того, как человеку исполняется тридцать три, вы уже не можете его убить.

— Можно сказать и так, — согласился Калинов-Суть.

— Теперь мне понятна эта спешка!

— Однако ты должен признать, что мы ждем изменений в человеке до последнего. Освобождение Сутя происходит в последние сутки.

— Да, я заметил. Вот только Формен подвел!

— Мой носитель, — сказал Формен-Суть, — оказался, с вашей точки зрения, слабым человеком и решил не дожидаться.

— Нашей инициативы в его освобождении не было, — добавил Калинов-Суть.

— А каким образом происходит это самое, как вы говорите, освобождение?

— Его способен осуществить Суть любого умершего предка освобождаемого Сутя. Тебя и твоего носителя могу освободить и я. Механизм освобождения, как правило, один и тот же.

— К примеру, удар ножом! — Калинов криво усмехнулся. — Или удушение. — Он посмотрел на Нору-Суть.

— Нет, тело носителя при подобных освобождениях остается неповрежденным. Чаще всего это, выражаясь человеческой терминологией, смерть от разрыва сердца. То, что люди называют «поцелуй бога». На носителей с крепким сердцем воздействуют характеристикой, реализуемой в психике как страх. Крупным параметром. — Калинов-Суть взглянул на непроницаемые лица Сутей Андерсона и Накаямы.

— Интересно, — сказал Калинов. — Судя по вашим разъяснениям, это налаженная технологическая цепочка.

— Нет, освобождения происходят крайне редко.

— Но эта пятерка космонавтов — не первый случай?

— Нет, конечно. Кроме того, угрозу миру несут иногда не только космонавты.

После этой фразы наступила довольно длительная пауза. Калинов ждал, что объяснение будет продолжено.

— Ну хорошо, — сказал он, поняв, что не дождется. — Вы сказали, тело носителя остается неповрежденным. А как же в таком случае с ним? — Калинов кивнул на Бойля-Суть. — От его тела ведь почти ничего не осталось.

— С его носителем ситуация особая. Он покидал планету, а мы не могли этого допустить. Суть не всегда сразу после освобождения уходит в спиритосферу, иногда он некоторое время остается рядом с плотью носителя. Поэтому у нас не было иного вы хода: он мог оказаться на Луне, где мы не смогли бы блокировать его воздействие на пространство-время.

— Что ж, — Калинов покивал, — эти ответы принимаются. Теперь у меня такой вопрос… Является ли наличие в отдельности Белых или Черных Нитей достаточным для исчезновения угрозы дестабилизации?

— Да, вполне. Для того чтобы Суть

стал неотвратимой угрозой миру, необходимо, чтобы у него в тридцать три года не было ни Белых, ни Черных Нитей. Достаточно до этого момента появиться тем или другим — и угрозы никогда не будет. К примеру, его носителю, — Калинов-Суть кивнул на Формена-Суть, — достаточно было бы за оставшиеся до дня рождения два месяца сойтись с женщиной и пожелать произвести с нею потомство — и угроза де стабилизации мира тут же исчезла бы. Путь в Космос ему оказался бы навсегда открыт.

«Черт возьми, — подумал Калинов, — а наши умники еще считают, что к звездам должны отправляться исключительно бездетные сироты. Чтобы не было разрыва семейных связей, видите ли… Сами того не желая, готовят нам будущие катастрофы!»

— Судя по предсмертному письму, — сказал он, — Формен о чем-то догадывался…

— Ты прав, — ответил Калинов-Суть. — У его Сутя имелась связь со спиритосферой, правда, очень слабая и непрямая.

— Так неужели вы не могли подсказать ему?!

— Не могли. Человек должен пожелать сам. Если нет глубоко осознанного внутреннего желания, подсказка не поможет. Она будет воспринята как глупое искушение.

Калинов поджал губы. Схема выстраивалась железная. Даже такой факт, как нежелание Зяблика и Аллы иметь детей, укладывался в нее очень четко.

— Ну хорошо, — сказал он. — Положим, такие люди действительно угрожают миру. Но ведь эти… — он запнулся, — носители этих Сутей, — он обвел взглядом знакомые из анкет лица, — уже выходили в Дальний Космос, и ничего не происходило. И Крылов удалялся от Земли…

— Ты ошибаешься, — сказал Калинов-Суть. — Воздействие, хоть и небольшое, было. Когда носитель Накаямы-Суть ходил к внешним планетам, там нечто произошло.

«Ядерный взрыв в атмосфере Урана, — вспомнил Калинов. — Вот оно как?..»

— Я вижу, ты понял, — сказал Калинов-Суть. — Было кое-что и у других.

— И у Крылова?

— Да, и у него.

— Что именно?

— Спроси у него сам… Но и это еще не все. Я уже сказал, что тридцать три года — пограничный рубеж для человека, что Суть, носитель которого перешагнул этот рубеж, меняется качественно и его дестабилизирующее воздействие на мир многократно возрастает. Такова истина…

Калинов покачал головой. Ему стало неуютно от этой истины, и появилось вдруг желание не верить в такую истину. И он старался не отдавать себе отчета, что возникшее неверие — всего лишь реакция на нее, слабая и кратковременная.

— Я бы хотел услышать от каждого из здесь сидящих его историю. Ведь мне все равно придется завершать расследование. Информация пригодится…

Ему показалось, что Калинов-Суть улыбнулся. Но нет, лицо того по-прежнему было непроницаемым.

— Историю их носителей, — поправил Калинов-Суть. — Вряд ли тебе поможет эта информация. Ей просто никто не поверит… Но изволь. — Он посмотрел на Андерсона-Суть.

— Мой носитель умер от страха, когда к нему пришел его дед, которого он не знал так же, как не знал и своего отца, — сказал тот, и ни один мускул не дернулся на его лице.