Искатели
Шрифт:
Платону студентом приходилось рассказывать об этом. Сейчас он снова ощутил, что будто бы сдает экзамен этому профессору, сидящему в шкуре ягуара в своем паланкине:
— Предполагается, что в реальности существовало два антропоморфных изваяния этих близнецов, — продолжал Платон. — Две большие, богато украшенные золотые статуи. Возможно, одна из них та, что безуспешно пытались вывести испанцы.
— Может, это та самая, — донесся из темноты голос Дианы, — которая на дне Карибского моря? Её еще Автопилот искал.
Оказывается, Платона внимательно слушали.
— Вряд ли, — пробормотал он. — Считаю сомнительной вашу гипотезу, что на дне…
— Я все поняла, — опять послышался голос Дианы. — Если говорить современным языком, просто когда-то в древности предки индейцев предсказали нашествие испанских конкистадоров. Я знаю, когда оно было, мы в школе проходили. В 1519 году. Еще эти древние индейцы написали, что будто откуда-то с неба появятся исполины какие-то и заберут с собой две скульптуры, которые изображают богов-близнецов, и куда-то их спрячут. В разных местах.
— Знать бы еще, где эти места, — раздался голос Ахилла.
— А через шестьсот лет скульптуры вернуться, — с подчеркнутой интонацией отличницы звучал голос Дианы. — Уже вот-вот должны. Приблизительно сейчас.
— Если пророчества сбываются, — опять заговорил Платон, — то сюда, на Землю, вместе со статуями богов должны вернуться великие знания и великие сокровища древних месоамериканцев. Те, что они завещали людям, родившимся после них, то есть своим потомкам. Нужно всего лишь пойти и забрать эти сокровища, лежащие у другого конца радуги. Прадед, сэр Чарльз, назвал это неизвестное ему самому место Землей Эльдорадо. Страна Тлалока — тоже не слишком конкретный адрес. В общем, не удивлюсь, если это сделает уже мой правнук.
— Небесная страна Тлалока — это место, куда попадают после смерти храбрые воины, — как будто в задумчивости произнес профессор Моралес.
— По новейшим сведениям, тем, что я узнал позавчера, самые храбрейшие из храбрых попадают туда и возвращаются оттуда живыми, — сказал Платон.
— Интереснейший факт, — пробормотал Моралес, — обязательно надо будет использовать его в моей последней научной работе.
Множество ног, подошвы деревянных индейских сандалий, стучали по каменным плитам, по древней Дороге Мертвых. Из темноты глядели страшные каменные хари. Недавние враги шли рядом. Откуда-то сзади доносились голоса — там на разных языках пытались делиться впечатлениями от сегодняшнего боя.
— Белые пришельцы называли это самое место, где мы сейчас находимся, "Обитель богов", — заговорил Хуан Карлосович, — а наши древние предки, те, кто всё это построил — "Обитель тех, кто знает дорогу к богам".
— Мы скоро найдем эту дорогу, — тут же отозвалась Диана.
— Интересно, — продолжал он, — может на этом самом месте все и происходило: покидающие нас боги, золотые статуи. Все эти исторические события.
"Исторические"? — Платон хотел удивиться вслух, но Моралес продолжал, уже буднично:
— Ну что ж, будем работать. Конечно, денег мало. Но под такой проект может, кто и добавит.
— А я надеялся, что вы профинансируете, —
Два профессора еще долго обсуждали свои дела.
— Проклоцаем, — наконец, сказал Моралес, повторил, видимо, свое любимое слово. — Без бутылки не разобраться, как говорили в Патрисе Лумумбе. — Он о чем-то надолго задумался. — Жаль, что не могу угостить вас своей любимой "Столичной". Под жареную картошку, лучше с грибами — национальное русское блюдо.
Платон промолчал, не пытался уточнить, что блюдо это — национальное только в студенческих общежитиях.
— А я любил, — продолжал Моралес. — И собирать грибы любил, ходили с ребятами по Подмосковью. Жаль, что здесь грибы-водку не применяют. Скучаю по ним. Здесь у нас одни мухоморы галлюциногенные. Но текилу — это самогон кактусовый, я, конечно, выставляю железно.
— Грибы есть. Баночка, — сказал Платон. — Титаныч у меня патологически запасливый.
Титаныч что-то недовольно проскрипел.
Таинственные цветные огни, мерцающие в непроницаемом мраке под пирамидами, вблизи стали светящимися торговыми аппаратами.
— Все индейцы, — заговорил Моралес, — вплоть до разносчика газет или продавца сувениров здесь, в Теотиуакане, никогда не сомневались, что на эту дорогу когда-то садились космические корабли наших великих предков…
Его прервали какое-то непонятное тарахтение и механический вой, возникшие невдалеке. В глубине джунглей вспыхнул и вскоре погас прожектор. Чем-то встревоженные индейцы загалдели и рассыпным строем кинулись туда. Среди них, кажется, мелькнула Диана. Оба профессора вместе с оставшимися, помедлив, тоже побежали за вырвавшейся вперед молодежью. Задержались невдалеке от окраины леса.
— Вот она, кстати, эта самая пирамида, про которую мы все говорили, — сказал Хуан Карлосович.
Но никакой пирамиды и даже никакого кургана не было. В свете факелов были видны разбросанные по лесу между деревьев глыбы известняка, какие-то валуны. Видимо, это было все, что от нее осталось. Дальше они наткнулись на развороченную землю, совсем свежий котлован.
Впереди все слышались крики, взволнованные голоса. Их как будто звали — на нескольких языках. Опять вспыхнул свет прожектора, осветил насквозь негустой здесь лес.
Совсем неожиданно перед ними появился корпус какой-то машины — кажется, что-то похожее на бульдозер. Потом на какую-то механическую трехногую вышку с буром. Оказалось, среди деревьев повсюду стоят причудливые иногда машины и механизмы, выкрашенные в одинаковый желтый цвет. В джунглях чужеродно пахло горячим солидолом и свежей краской. Повсюду бродили индейские студенты, заметно заинтересованные, щупали железо.
— Откуда это все могло взяться? — с тревогой недоумевал Хуан Карлосович. — А это что? Никогда не видел такой землеройной техники замороченной. Смотрите, как будто специально приспособлена для архитектурных работ… А может, и на самом деле приспособлена? Ничего не понимаю. На ручник встал…