Искажение
Шрифт:
«Вдруг я его приворожила? Затуманила разум? Или он просто плод моего воображения?»
Несколько раз Ксана набиралась смелости и пыталась прогнать видение, развеять колдовские чары, но… Герман не исчезал. И даже расставшись на день, она ощущала его присутствие.
В мире.
В городе.
В своей душе.
И когда Ксана думала о Германе, её новая, холодная сущность пряталась, несмотря на огромную силу. Пряталась, но не исчезала, терпеливо выжидая своего часа и зная, что он обязательно придёт.
Но Ксана думала,
Она была счастлива.
Сегодня Герман позвонил в полдень, сказал, что соскучился. Потом – в четыре пополудни, спросил, где она хочет ужинать. Ксана выбрала заведение, умчалась с работы пораньше, переоделась, привела себя в порядок, с радостным нетерпением дождалась появления Германа, а после ужина убедилась, что костёр их страсти только начал разгораться. Несколько часов блаженства пролетели, словно один миг, и сейчас утомлённые любовники наслаждались простыми прикосновениями друг к другу.
– Поедем в отпуск? – неожиданно предложил Герман.
– Сейчас? – улыбнулась Ксана.
– Если паспорт с собой – можем и сейчас, – молниеносно среагировал мужчина. – Чем меньше задумываешься, тем лучше.
– Ты романтик.
– Я становлюсь им рядом с тобой.
– А в обычное время?
– В обычное время я довольно жёсткий дядя, – не стал скрывать Герман.
– У тебя есть дети?
– К счастью, не обзавёлся.
– Почему, к счастью? – не поняла Ксана.
– Потому что я совсем недавно нашёл женщину, от которой хочу детей, – он рассмеялся. – Но алименты бывшей я всё равно плачу.
– Живёшь насыщенной жизнью?
– Обещаю в отпуске рассказать о себе всё.
– Сегодня не получится, – улыбнулась Ксана. – У меня нет с собой паспорта.
– Хорошо, не сегодня, – Герман провёл рукой по её волосам. – И ещё я подумал, что неправильно дарить женщине телефоны.
– Вернуть?
– Ни в коем случае. – Он взял её за руку и надел на палец кольцо, которое достал, кажется, из-под подушки. – Решил сделать правильный подарок.
Изящное украшение с небольшим бриллиантом.
– Я заметил, что тебе нравится белое золото.
– Красивое… – Ксана полюбовалась на подарок, отставив руку в сторону, и улыбнулась: – Надеешься, что окольцевал?
– Ещё нет, но я над этим работаю.
– У тебя получается.
Ксана поцеловала Германа в губы, вновь улеглась рядом и прижалась к его плечу.
– Я тебя окольцую, – пообещал мужчина.
Она счастливо улыбнулась, но промолчала.
Закрыла глаза и почти сразу уснула.
С улыбкой на губах.
Финал поездки получился отвратительным.
Два последних дня, а точнее – два последних вечера, перечеркнули всю прелесть «командировки» с молоденькой секретаршей. Сначала Виталину стошнило в постели, и ладно, если бы во сне, а то ведь во время занятия любовью! В самый разгар! А только Борис успокоился и собрался сделать их последнюю ночь
Самого Бориса зрелище смерти повергло в ступор, а завизжавшая Виталина и вовсе, как показалось, собралась последовать за официантом, во всяком случае, бледностью и выпученными глазами девушка от него не отличалась. Вернувшись в номер, она наглоталась таблеток и проснулась лишь за час до отъезда. Безжизненная, словно подхватившая чуму кукла, Виталина кое-как собралась и кое-как потащилась за недовольным любовником, промолчав всю дорогу из отеля до Москвы. Пограничники и с той, и с другой стороны дружно сочли, что девушка перебрала с определёнными веществами, багаж досмотрели тщательно, но ничего не обнаружили.
В Шереметьеве Борис с удовольствием избавился от спутницы, взяв Виталине другое такси, хотя изначально планировал ехать на одной машине по двум адресам, и помчался в Лялин переулок, рассудив, что нет худа без добра: накопленный во время двухдневного воздержания пыл не позволит Ксане заподозрить неладное.
– Дорогая, я дома! – крикнул Борис с порога, даже не захлопнув дверь.
– Наконец-то!
Ксана вышла в коридор, и у мужчины перехватило дыхание: королева. Конечно, возраст есть возраст, Ксана не могла похвастаться свежестью, но как же, чёрт возьми, она хороша в чёрном пеньюаре, подчёркивающем соблазнительные округлости!
– Мне кажется, или ты сделала мне подарок? – сглотнув, спросил Борис.
– Подарок? – удивилась Ксана.
Ему показалось – притворно.
– Твоя грудь, – он сделал шаг, но вновь остановился. – Она стала больше.
Борис едва сдерживался, чтобы не проверить догадку на ощупь, и лишь пожирал подругу глазами.
– Хм-м… – Ксана с удовольствием посмотрела на своё отражение и вдруг поняла, что любовник прав: больше. Не намного, но заметно. Вот почему бюстгальтеры стали казаться тесными! Грудь стала не только полнее, но и более упругой. А ноги избавились от щепотки накопившегося за последние годы жирка…
«Но почему Герман ничего не сказал? – спросила она себя и тут же ответила: – Потому что Герман не видел меня до моста».
В памяти появилась Тьма, поднимающаяся от ночной воды. А затем – ощущение горя, память о том неистовом горе, которое привело Ксану на мост и едва не сгубило. И снова – Тьма.
Беспросветная Тьма.
«Я меняюсь…»
Отражение незаметно подмигнуло в ответ.
Но пока следовало продолжить игру.
– Тебе нравится? – с улыбкой поинтересовалась Ксана, слегка отводя плечи назад.