Исконно русская Европа. Откуда мы?
Шрифт:
Рис. 22. Знамя Богдана Хмельницкого.
Хмельницкий послал на Дон 5000 запорожцев во главе со своим сыном, Тимофеем. Остановившись на реке Миус они стали поджидать войско крымского хана. Однако хан по каким-то причинам не прислал войска, и казаки, простояв на Миусе две недели, возвратились на Днепр [115] .
И это – еще одно из «славных» дел потомков кшатриев и берсерков.
115
Савельев Е.П. Древняя история казачества. М.: Вече, 2002. С. 324.
Впрочем, слово «индифферентность» не совсем точно передает отношение казаков к иноверцам.
Не
Но как совместить выводы о несторианских предпочтениях казаков с фактами широкой распространенности в их среде старообрядчества? Нет ничего проще. Надо только представить, что старообрядчество – это и есть несторианство на определенной стадии своего развития, т. е. более древний вариант православия в отличие от никонианства и современного греческого православия. Не зря ведь староверы называют свою религию «древлеправославной верой» или «древлим благочестием».
Есть немало черт, сближающих староверие с несторианством. Это, в первую очередь, двоеперстие, знак, характерный для обеих указанных религий. Двоеперстием фиксируются две природы Христа, тогда как троеперстие, вошедшее в обиход в Византии с XIII века, а в Московском государстве – с XVII, является отображением Троицы.
Казалось бы, разница невелика, если вообще есть. Ведь как Троица, так в определенном смысле и дифизитство (фиксация двух природ Христа), признаются и несторианством, и современным православием. Однако последнее практически свело на нет фиксацию двух природ Христа, характерную лишь для православия времен борьбы с монофизитством. Сближает его с дифизитством лишь неприятие «филиокве», тезиса, полностью уравнивающего Христа с Богом. Лейтмотивом же несторианства является именно подчеркивание двух природ Христа, зафиксированное в двоеперстии.
О несторианских мотивах в религии казаков свидетельствует, например, то, что вместо «спасибо», т. е. «спаси Бог», казаки говорили «спаси Христос». Это то же самое, что называть Богородицу Христородицей, подобно несторианам.
Несторианским по сути было и отношение староверов к роли клира в религиозной жизни. Предполагалось, что миряне не должны быть пассивными созерцателями религиозных действ, например, литургий, а напротив, должны принимать в них активное участие. Пропагандировалась выборность священников, применялась практика исповеди Богу напрямую, т. е. без посредства духовного лица. Все это идеи несторианства, нашедшие наиболее яркое воплощение в доктрине староверов-беспоповцев, в связи с гонениями на старообрядчество решивших вообще отказаться от института священников.
Будучи в подавляющей своей части староверами, казаки придерживались подобных же принципов. «Всеми церковными делами на Дону ведал Войсковой Круг, – указывает Е.П. Савельев, – и никаких епископов, как начальствующих лиц, не признавал» [116] .
А вот что пишет Е.П. Савельев о казачьем обряде брака: «Усвоив себе главные догмы Христова учения, как они были установлены первыми вселенскими соборами, казачество, будучи оторванным от всего христианского мира и при этом считавшее себя выше и сильней других наций (это явление наблюдается во всех военных орденах), во всей остальной духовной жизни осталось верным своим старым заветам. Это характерно сказалось во взглядах казачества на некоторые церковные обрядности и особенно на таинство брака. Брак на Дону в XVI и XVII вв. и даже в первой половине XVIII в. не считался таинством, а гражданским союзом супругов, одобренным местной казачьей общиной, станичным сбором. Венчание в церкви или часовне было не обязательным, хотя многие из этих союзов, после одобрения общины, скреплялись церковным благословением. Развод производился так же просто, как и заключение брака: муж выводил жену на майдан и публично заявлял сбору, что «жена ему не люба» и только. Женились 4, 5 и более раз и даже от живых жен. Несмотря на указы Петра I и его преемников, а также настоятельства воронежского епископа о воспрещении этого «противнаго» явления, Донское казачество продолжало следовать в отношении брака своим старым древнегетским обычаям, как это раньше делали их сородичи, гетское казачество новгородских областей. Даже строгая грамота императрицы Елизаветы, данная 30 сентября 1745 г. на имя войскового атамана Ефремова и всего Войска Донского не вмешиваться в церковные дела и не допускать среди казачества этого «противнаго святым правилам» явления, как жениться от живых жен и четвертыми браками, не помогла делу, и казачество продолжало твердо держаться
116
Савельев Е.П. Древняя история казачества. М.: Вече, 2002. С. 421.
117
Савельев Е.П. Древняя история казачества. С. 424.
Практика заключения брачных союзов без участия священника – тоже из арсенала несторианства. А многоженство не только несторианством, но и исламом попахивает.
Мало чем отличались от своих российских собратьев в плане веры и предки малороссов. Выражение «свои поганые», характеризующее торков и черных клобуков, применимо и к украинским казакам. Но только невежда сочтет это оскорблением, ибо «погаными» на Руси называли не только язычников, но и вообще всех иноверцев. Иногда в этот список попадали даже католики. Об этом говорит следующий факт. В ответ на призыв новгородского князя Ярослава Всеволодовича идти с ним походом на Ригу – столицу крестоносцев, псковичи ответили письмом следующего содержания: «Тебе, князь, кланяемся, и вам, братья новгородцы, но в поход не пойдем…, а с рижанами мы помирились; вы к Колываню ходили, взяли серебро и возвратились, ничего не сделавши, города не взяша, также и у Кеси (Вендена) и у Медвежьей Головы, и за то нашу братью немцы побили на озере, а других в плен взяли, а вы раздравше немцев да прочь. А теперь на нас, что ли, удумали? Так мы против вас с Богородицею и с поклоном – лучше вы нас перебейте, жен и детей наших в полон возьмите, чем поганые (выделено мной. – Г.К.); на том вам и кланяемся» [118] .
118
Тевтонский орден. Крах крестового похода на Русь. М.: Изд-во Алгоритм, Изд-во Эксмо, 2005. С. 13.
Нетрудно догадаться, что «погаными» здесь названы немцы.
И вот какие выводы можно извлечь из всего этого. Будучи староверами, как запорожские, так и донские казаки, были русскими, а потому несторианство, идеи которого лежат в основе старообрядчества и которое Голденков считает «поганством», и есть подлинно русская вера.
Это и будет ответом на ксенофобские измышления «голденковых», «белинских» и «валишевских». Не были украинцы с белорусами особым этносом по отношению к «московитам». И религия их не была особой. Но и интернационалисты не совсем правы, говоря о славянской «колыбели» трех братских народов.
Этой «колыбелью» было тюркское казачье Поле.
Глава четвертая. «Люди деи осударевы»
4.1. «Топор», без которого супа не сваришь
Я татарин, я татарин с русскою душой.
Итак, религия казацкого Поля, русская вера, была тождественна религии монголо-татар. И возникает следующий вопрос. Как могло так совпасть, что придя на Русь из далекого Забайкалья, захватчики обнаружили здесь абсолютно тождественный им по вере народ? В официальном монголоведении на этот вопрос ответа нет. Но и версия Валянского с Калюжным не идеальна. Она порождает вопрос, на который не менее трудно ответить: как могли католики-крестоносцы, придя на Русь, вдруг стать несторианами и заговорить на языке тюркской группы?
Попытаюсь на него ответить. Думаю, с учетом изложенных выше соображений о роли наемников в средневековых конфликтах, сделать это будет нетрудно.
Выше было установлено, что родина кипчаков находилась не в Сибири, а в Венгрии, и называлась она Кумания (Куншаг). (Впрочем, если «Сибирь» рассматривать как искаженное «Сербия», то тогда она находилась в Сибири). Раз так, то и монголы должны рыскать где-то неподалеку. Ведь они с кипчаками неразлучны. Ба, так они эти самые венгры и есть! Стоит только заменить одну букву и на месте «моголов» окажутся «могоры» (maguar, мадьяр), т. е. венгры!