Искра творца
Шрифт:
– С тех пор, как научился массово применять теневых клонов. А тренировки по сенсорике у нас были, и он показал не таки уж и плохие результаты.
– А какие способности у вашего сына?
– Он является обладателем додзюцу Альфа-Стигма, которое соединяет в себе свойства Бьякугана, Шарингана и Риннегана.
У Цунаде ажно челюсть отвисла от таких новостей.
– И давно он им обладает?
– С рождения.
– А почему я об этом... А, хотя, да. Я же не спрашивала.
– Я виновато развёл руками.
Цунаде задумалась, по-видимому пребывая в сомнениях.
–
Моя собеседница с минуту смотрела на меня, всё порываясь задать какой-то вопрос, но видимо ответ на него каждый раз оказывался очевидным, так что дальше открытия рта дело не заходило.
– Хорошо. Я изменю состав команд в соответствии с вашей просьбой.
– Наконец, разродилась она решением.
– Буду вам крайне признателен. Тогда, не смею вас больше отвлекать от вашего крайне важного отдыха.
Я слегка поклонился и бесследно растворился во тьме.
День экзамена запомнился исключительной суматохой среди учителей и некоторой нервозностью среди будущих генинов. Каноническое течение событий всё пыталось пробить себе дорогу в жизнь, хотя никаких реальных предпосылок к этому не было.
Как только все ученики расселись по своим местам, а экзаменационная комиссия в лице Ируки, Мизуки и безымянного АНБУ заняла своё место, Мизуки попытался наложить на Наруто гендзюцу, призванное ухудшить его контроль над чакрой. Вот только предатель не учёл, что защиту на сознание джинчурики ставили Минато и я в виде Икари, так что в ответ он получил себе в мозг изрядный заряд чакры биджу, от которой тут же потерял сознание и грохнулся на пол.
Ученики заволновались, а АНБУ бросился проверять состояние учителя. Чакра биджу рассеялась уже через пару секунд, так что никаких следов воздействия на Мизуки обнаружить не удалось. В результате, его остывающий труп унесли прибывшие на вызов ирьёнины, а ученикам сообщили, что Мизуки перенапрягся и ему придётся некоторое время отдохнуть.
Место третьего экзаменатора оказалось свободным, и на него сунули учителя каллиграфии. Я тут же пустил среди учеников слух, что в связи со сменой экзаменатора, будет добавлено новое задание - начертание пятисложного стиха в каллиграфическом стиле кайсё. Эти слова разлетелись по классу со скоростью лесного пожара, и через минуту я смог наслаждаться выражением тихого ужаса на лицах минимум половины аудитории.
После небольшого письменного теста настало время для сдачи практической части. Учитель каллиграфии услышал ходящие по классу слухи и с едва сдерживаемой ухмылкой вывесил на доске чистый свиток, на каких он обычно принимал экзамены по своему предмету. Класс начал мысленно вешаться, а АНБУ только с удивлением проследил за действиями нежданного диверсанта.
Первым к доске вызвали Кибу. Тот, отчаянно потея, выбрал билет и получил задание продемонстрировать хенге. Посмотрев на перекладывающего кисточки преподавателя, он окончательно потерял веру в себя и его маскировка, призванная изображать Цунаде, выдала образ сгорбленной
– Это такой ты видишь нашу Хокаге?
– Уточнил АНБУ.
После такого вопроса Киба и вовсе потерял концентрацию, и хенге рассеялось.
– Киба, успокойся.
– Вмешался Ирука.
– Я же знаю, что ты нормально можешь использовать хенге. Сосредоточься.
Киба затравленным взглядом посмотрел на учителя каллиграфии, занятого листанием сборника стихов, и заставил себя закрыть глаза несколько раз глубоко вздохнуть и создать уже нормальный образ Сенджу Цунаде.
– Вот. Ведь можешь же.
– Удовлетворённо отметил Ирука, делая пометку в журнале.
Он оглянулся на своих помощников и, не найдя возражений, протянул Кибе протектор генина Конохи.
– Держи. Ты сдал.
Киба дрожащими руками взял протектор, бросил недоумённый взгляд на висящий на доске свиток и быстрым шагом вернулся на своё место, одновременно повязывая приобретение на лоб.
Дальнейшая сдача прошла без эксцессов. Увидев, что каллиграфия в список предметов для сдачи не входит, ученики разом успокоились и начали перешёптываться, с целью выяснить источник происхождения слуха.
Уже после экзамена Киба подошёл ко мне и возмущённым голосом выдал:
– Ты зачем эту ложь про каллиграфию придумал? Я из-за тебя чуть экзамен не завалил.
– Ха-ха. А нечего подслушивать. Я это не тебе, а Шикамару говорил. И вообще, считай это воспроизведением боевых условий. Ты врагам тоже будешь предъявлять требования, чтобы они тебе не мешали дзюцу использовать?
– Я тебе это припомню.
– Попробуй. Меня каллиграфией не запугать.
– Ехидно улыбнулся я ему в ответ.
Следующий день я ждал с особым нетерпением. Утром нам сообщили о распределении по командам, после чего мы остались ждать появления наставников.
После часа ожидания, Наруто так извёлся, что решил устроить Какаши ловушку. Я всё ждал, когда же эта идея возникнет в его голове, и дождался. Но этот Наруто был уже не малолетним хулиганом из аниме, а профессиональным диверсантом с неплохим знанием фуиндзюцу. Так что на входе в класс прямо над дверью появилась фуин-печать, в которую Наруто запечатал целую пачку мелко накрошенного мела. На это дело он извёл весь мел в нашем и соседних классах. Печать была замаскирована настолько умело, что даже я с трудом мог её различить.
Когда время подошло к полудню, Хатаке Какаши, наконец, соизволил появиться на горизонте. Он заглянул в окно, но Наруто уже проявил свой тактический гений, закрыв все окна на запоры и активировав защищающие их барьеры. После этого Какаши переместился к двери и минут пять наблюдал за нами. Но увидел только как я сплю, а Хината и Наруто играют в крестики-нолики.
Открыв дверь, наставник со скучающим видом зашёл в класс, и тут сработала ловушка. Я думал, что Наруто ограничится просто высыпанием мела ему на голову, но тот оказался куда коварнее. Раздался громкий хлопок, который уже можно было бы назвать слабым взрывом, и вокруг Какаши взвился разноцветный вихрь - далеко не все мелки были белого цвета.