Искра в аметисте
Шрифт:
Взявшаяся неоткуда рука Майло сильно сжала мой локоть:
— Леди хотела заметить, что вы можете стать невольной свидетельницей тайных и не всегда приятных придворных перипетий. А на сколько это может быть опасно — и говорить не стоит…
— Вы хотите сказать, что я застала канцлера и юную леди в неподходящее время?
Я почувствовала, как мои щеки густо налились румянцем. Надо бы сказать что-то в оправдание! Но судя по тому, с каким спокойным и невозмутимым видом принцесса говорила эти слова, она вовсе не предполагала ничего дурного в самом нашем уединении, скорее уж
— Что вы, у нас нет намерений угрожать вам! — «Ага, особенно в присутствии такого славного любимца!» — Но вы, наверное, в курсе трагических событий, постигших нашу столицу совсем недавно?
Эльфийская принцесса облегченно выдохнула и уже более спокойно произнесла:
— Решиться на столь опасное путешествие было нелегко. А выйти замуж за человека, тем более проникнуться к нему приязнью… Но на кону судьба нашего мира… нашего общего мира!
Пока принцесса возводила к сводам пафосные речи, любопытный ящер опять выполз из-за «спасительного» подола и уже начал принюхиваться к рукаву моего платья. Только то, что я заметила это вовремя и успела подсунуть в раззявленную пасть цветастый веер, спасло мой наряд от неминуемого разорения. Василиск сел на задние лапы и с удовольствием принялся за пережевывание, урча и причмокивая, как деревенский поросенок. И пусть, мне эта безделица никогда не нравилась. Я аккуратно протянула руку и почесала кончиками пальцев за костяным гребнем. До меня донеслось довольное утробное урчание, и к своему ужасу я почувствовала, как с ладони срываются небольшие язычки пламени.
— А вы ему нравитесь.
Принцесса умиленно смотрела на мои поползновения. Я быстро отдернула руку, сжав кулак и стараясь, чтобы огонь не вырвался наружу. Теперь пришла моя очередь смущаться.
— Животные часто тянутся к служительницам Живы, пускай и бывшим.
Вардас откашлялся, прерывая нашу беседу:
— Как бы там ни было, если вы возвратитесь в бальный зал, то как раз застанете короля за приемом верительных грамот и, возможно, удостоитесь приглашения на танец.
Спохватившаяся Эурелия молча раскланялось с нами и прошествовала в направлении выхода. Я обеспокоенно выкрикнула ей в след:
— Как же вы найдете дорогу в этом лабиринте? Может вас проводить?
Изящная рука чуть приподнялась, прерывая мою тираду.
— Не беспокойтесь, Камешек найдет дорогу.
Ее серебристое платье, как и виляющий чешуйчатый хвост, скрылось за углом, оставив нас снова наедине.
«Камешек, значит!»
— Не нравится мне это излишнее любопытство, тем более от особы королевских кровей. Значит — ставки повышаются! — Майло подобрал что-то с пола и протянул мне, — Кажется. Это твое.
На его руке лежал обслюнявленный и изжеванный предмет, бывший когда-то частью моего гардероба.
— Можешь оставить себе, — проговорила я томным голосом, — как символ наших чувств, и так далее, и тому подобное…
— Тебе бы все шутки шутить, Гинта, а ведь нас ждет еще встреча с Оракулом.
И правда, не гоже представать перед голосом судеб в дурашливом состоянии. Вопросы, которые я хотела
11.2
— Это просто кошмар! — неистовствовала тетушка Катрисс. — Окончательное падение всего Дома Браггитас! И как теперь смотреть в глаза двору?
— Легко! — благоразумно заметила тетушка Габриэле. — Дожила же ты как-то до сего дня и не померла от стыда во время помолвки с моим племянником.
— Да как вы… да что вы… знаете…
— Да весь двор знал бы! — а старушка была весьма коварна. — Просто тебе повезло. И все приняли как должное ваш союз. Сколько твои родители отбивались от того женишка, которому ты была обещана в жены?
Тетя Катрисс молчала, а пожилая женщина получала удовольствие от своей осведомленности.
— То-то же! Тогда твой свекор заплатил кругленькую сумму, чтобы ты спокойно могла сочетаться браком с батюшкой нашего Легарта.
— Н-но я ничего не знала, — было видно, что леди Катрисс невероятно озадачена и смущена. — Моя семья — уважаемые люди.
— Вот теперь будешь знать, к примеру, о том, что твои родители — те самые уважаемые люди, за репутацию которых ты так печешься — были здорово разорены и готовы были спихнуть тебя тому, кто даст побольше денежек. Ты, как я понимаю, с этим не особенно была согласна?
— Да, но отец неосмотрительно выбрал мне в женихи лорда с довольно сомнительной репутацией…
— И большим кошельком.
— Мой муж тоже не был бедным человеком!
— Конечно, мой ныне покойный племянник не был бедняком. Еще бы! Но твою голодранскую семейку смущало то, что он принадлежит к семье потомственных дознавателей.
— Довольно! — воскликнула расстроенные тетушка Катрисс. — Ни к чему озвучивать такие вещи при Гинтаре.
— Девочка моя, — тетушка Габриэле склонилась ко мне. — Тебя, что-нибудь смущает?
— Нет, не смущает, — произнесла я задумчиво. Историю эту я немного знала, правда, не в таких пестрых подробностях от старой женщины.
А вот что меня смущало по-настоящему, так это воспоминание об оракуле и его предсказаниях, вернее, одна невероятно конкретная деталь, которая мне вспомнилась уже потом, по дороге обратно в зал, когда Майло предложил сократить путь и пойти в другую сторону.
— О чем ты думаешь, Гинтаре? — леди Катрисс теперь переключила свое внимание на меня.
— Ни о чем, — честно призналась, вынырнув из собственных воспоминаний о завершении бала.
— В этом-то вся и беда, что ты вообще ни о чем не думаешь! — похоже тетка теперь избрала мою недостойную персону жертвой своих претензий.
— Не могу понять, в чем же моя вина, многоуважаемая леди Катрисс?
— Это она горячится на то, — тетушка Габриэле хитро на меня посмотрела, — что ты выпустила вчера из-под своего каблука короля, моя девочка. А тебе и в самом начале, как только ты на него наступила, надо было давить его величество до последнего, чтоб предложение руки и сердца сделал. Хоть какая-то компенсация была бы за то, что ее сын умудрился вырваться из-под всеобъемлющей опеки и сделать предложение руки и сердца.