Искра

Дерст Сара Бет

– Не ветровой, – задумчиво произнёс папа. – Она слишком надёжна.

– Именно! – подхватил Гатон. – Она ответственная. Её зверь будет солнечным.

«Я не против солнечного зверя». Cолнечные звери и их стражи дарили Алоррии вечное лето, и они же направляли излишки солнечного света на поля и огороды, чтобы посадки росли быстрее. У Гатона три года назад вылупился солнечный зверь. Скоро его сила начнёт слабеть – грозовой зверь, достигнув пика роста, теряет способность управлять погодой, – и брат, работающий на соседских полях, уже много раз

изъявлял надежду, что сестра придёт ему на смену.

Иногда Мине казалось, что она была бы не против проводить дни в полях, как Гатон: вбирать и выпускать солнечную энергию на саженцы. Благодаря грозовым зверям и стражам никто в Алоррии не знал голода. «Но я так же хочу дождевого зверя. Или ветрового. Летать на ветровом звере будет так здорово!» Она часами представляла себя с разными видами зверей – вклад каждого из них в величие Алоррии был бесценен.

– Я буду рада любому зверю, – сказала Мина.

– Я хочу снежного зверя, – заявила Ринна. – Тогда я смогу постоянно бросаться снежками в Беона.

Мина улыбнулась, глядя на показавших друг другу языки близнецов. Никто из них снежков в глаза не видел, но с недавних пор мама и папа начали рассказывать близнецам сказки и истории о разных грозовых зверях, готовя их к тому дню, когда вылупится зверь Мины.

Всего существовало пять видов: солнечные, дождевые, ветровые, снежные и молнии. Какой в итоге зверь вылупится – зависело от личности ребёнка, заботящегося о яйце. Зверь формировался в нём на основе того, что он впитал от своего будущего стража. Так много лет назад у папы вылупился дождевой зверь, у Гатона – его солнечный.

Мина подумала о своём яйце на втором этаже. «Скорее бы с тобой познакомиться!» Вскоре станет ясно, какие из её фантазий сбудутся. В последнее время она надеялась на ветрового зверя, потому что обожала ветреные дни – а сегодня был именно такой.

– А нам не пора собираться? – спросила она, воспользовавшись передышкой в разговоре.

– Да, пора! Молодец, что напомнила, – вынырнул папа из своих размышлений на тему Мининого будущего. – Ветер задует через двадцать минут.

– Вот видите? – не преминул заметить Гатон. – На неё всегда можно положиться. Солнечный зверь!

– Ты действительно всегда обо всех заботишься, – с гордостью улыбнулся Мине папа. – Из тебя выйдет замечательный страж.

– Надеюсь, – тихо ответила Мина. «Как же я надеюсь, что он прав!»

Мама хлопнула в ладоши:

– Давайте пошевеливаться!

Все вскочили и принялись торопливо убирать со стола, не переставая обсуждать, какой зверь вылупится, как всё это волнующе и чудесно и что, несмотря на исход спора, Гатону придётся взять на себя все домашние обязанности Мины, включая курятник, когда она уедет на учёбу.

Гатон застонал:

– А давай твой зверь ещё немного подождёт вылупляться?

Мина засмеялась. Поставив свою тарелку на сушку в компанию к остальным, она ушла на улицу. Входная дверь хлопнула, и ей в спину прилетел мамин крик:

– Мина, достань воздушных змеев!

Мина

помахала ей, дав понять, что услышала.

Их ферма искрилась в утренних лучах солнца. Перед ней простирались бесконечные поля посевных, мерцающие росой и колышущиеся на слабом ветерке. Впереди был ещё один прекрасный день.

Орли, папин старый дождевой зверь, широко расправив крылья, неторопливо пролетела над домом. Как и все дождевые звери, она напоминала дракона, но её голубые цвета указывали на принадлежность именно к дождевым. Её грудь покрывала блестящая голубая чешуя, а перья в крыльях были всевозможных оттенков неба – от бледного желтовато-голубого утреннего до тёмного серо-голубого грозового.

Мина представила, как она верхом на дождевом звере орошает поля или заполняет опустевшие водохранилища. «Призывать дождь, должно быть, так классно!»

– Гатон! – высунула голову из кухонного окна мама. – Ты закрыл пшеницу? Не хватает, чтобы зерно унесло ветром!

Гатон закричал откуда-то с поля недалеко от дома, невидимый за стеблями:

– Уже, мам!

Встав на цыпочки, Мина поискала глазами брата и заметила между ровными рядами зерновых красное сияние его зверя Арде. Арде был толстым, летал редко и большую часть дня проводил с Гатоном в полях, впитывая солнечные лучи, а затем выпуская там, где требовалось. Ещё он любил чирикать на пролетающих мимо птиц. Для зверя такого размера голосок у него был просто уморительный. «Но Гатону я этого никогда не скажу», – подумала Мина. Её брат был без ума от своего зверя.

– От своего ты тоже будешь без ума, – сказал он ей однажды. – Вот увидишь. Это неизбежно. Твой зверь вылупится, и на тебя нахлынет ощущение, будто вы знакомы всю жизнь.

Ей так этого хотелось, что порой сердце буквально начинало разрываться. «Вылупляйся скорее!» Она всегда считала себя терпеливой – папа звал её «надёжной», – но сейчас, когда до исполнения её мечты уже рукой подать…

– Мина! – позвала мама. – Хватит ворон считать, неси воздушных змеев!

Мина поспешила в сарай, схватила змеев и побежала назад, за дом, где папа уже цеплял близнецов к столбам. В те дни, когда ветровые стражи со своими зверями пролетали над фермами, всем снаружи приходилось привязывать себя к опорам. Это было необязательно, так как поднятый ветер не был по-настоящему опасным – не как по другую сторону гор, – но когда ты привык ощущать слабенький бриз, можно от неожиданности потерять опору под ногами.

Близнецы хихикали и извивались, активно мешая отцу.

– Ринна, прекрати! – укорил папа. – Беон, не жуй верёвку, ты же не щенок.

– Тяф! Тяф! Тяф! – залаял Беон.

Мина отдала близнецам их воздушных змеев, и они прижали их к груди. Концы нитей она привязала к столбам, не доверяя слабым детским ручкам. Папа затянул последний узел и с облегчением выдохнул.

– Папа, мне нужно пи-пи, – сообщила Ринна.

Мина подавила улыбку. «Надо было поспорить с Гатоном, что она так скажет».