Искра
Шрифт:
Она сглотнула и тихо простонала:
– Я не могу.
Мина громко возразила:
– Ты сможешь.
Эвакуированные собрались за спиной девочки, и их тоже стало видно всем вокруг. Голосу Эйоны вернулась твёрдость:
– Меня зовут Эйона. Мне тринадцать лет. Я из страны за горами, и я здесь, чтобы сказать вам, что вы нас убиваете.
Глава двадцать шестая
Эйона говорила, пока заряд не иссяк, на что ушло не так много времени, учитывая, сколько потребовалось энергии, чтобы разнести её
Стоило громкоговорителю отключиться, как началась всеобщая паника. Сидящие на лавках зрители, вскочив, стали кричать и громко обсуждать услышанное. Люди на улицах слились в возмущённый поток, похожий на пчелиный рой. Мина прижалась к Пикситу: «Сработало?»
Возможно.
Она не слышала музыки. Не видела ни одного работающего фонтана. Матчи и уличные представления не возобновились. Везде были лишь толпы сердитых и расстроенных людей.
– Думаю, самое время улетать, – предложил Ферро.
– Отвезите нас домой, Мина, – попросила Нила, положив руку на всё ещё мокрый и грязный рукав Мины. – Что бы от него ни осталось. Мы сделали всё, что было в наших силах.
– Скорее, – поторопила Джикс, указав на место премьер-министра. Несколько стражников пытались прорваться сквозь толпу к громкоговорителю, но пока без особого успеха.
Ученики и эвакуированные вернулись на зверей и в сети. Пиксит был прав – никто их здесь не ждал и поэтому никто не был готов их остановить. Никто даже не был уверен, что их нужно остановить. Не говоря уж о том, что никто не знал, что вообще теперь делать. За всю историю Алоррии не происходило ничего подобного. До Мины долетали обрывки возбуждённых разговоров: «Чужаки в городе? Во время фестиваля? Вы слышали, что сказала та девочка? Это правда? А вдруг это правда?»
«Да», – отвечали им. То, что их окружают горы, не означает, что они отрезаны от всего остального мира. Они его неотъемлемая часть. Их небо было общим небом. Эйона стала лицом и голосом подозрений, мучивших многих людей, особенно грозовых стражей.
«Всё получится».
«Конечно, получится. Но на всякий случай стоит поспешить».
Основная часть стражи, опасаясь, что за речью последует атака, бросилась защищать премьер-министра и других высокопоставленных гостей, но Мина с друзьями уже сделали своё дело. И теперь просто улетели.
Никто их не остановил. Никто за ними не последовал. Все в городе растерялись, не зная, как быть и что предпринять, и ученики покинули его без происшествий.
Они полетели на север, назад к горам. Мине передавалась усталость Пиксита. Он не привык к столь долгим перелётам, да ещё с дополнительным грузом. «Пиксит, ты в порядке?»
«Мы совершили нечто значительное. Совсем как в твоих мечтах, когда я ещё был в яйце. Совсем как в сказках, которые ты мне читала».
«Ты был великолепен. Выше всяких похвал».
«Ты тоже».
Нила закричала из сети Чоды:
– Смотрите, буря рассеивается! Ваш фестиваль резко
«Ого». Мина поражённо уставилась на пики впереди. Нила права: тучи над ними растягивались. Гром не гремел, молнии не сверкали.
По другую сторону гор их встретил лёгкий дождь.
Несколько построек заставы были разрушены, много крыш сорвало, но дом Нилы уцелел, как и пара-тройка других, не считая разбитых окон. Им повезло – судя по вырванным из земли деревьям, торнадо прошёл всего в четверти мили отсюда. От одного взгляда туда пробирала дрожь.
Приземлившись, ученики помогли эвакуированным высвободиться из сетей. Мина обняла всех, кого смогла, а те обняли её, Пиксита, других учеников и зверей. Затем Мина с друзьями взобрались на своих зверей, и те медленно, устало полетели назад в Митрис.
Все в школе решили, что они проигнорировали запрет и отправились смотреть фестиваль. Другие ученики тоже хотели, но их всех поймали ещё при попытке незаметно покинуть территорию школы. Мина, Джикс и их друзья никому не сказали правду. Пока рано. Да и им было не до того: они все были в грязи и падали с ног от усталости и голода. «И мне нужно в туалет», – сказал Пиксит Мине.
После того как профессор Уэррин накричала на них, обвиняя в безответственности и эгоизме – Мина так устала, что почти все пропустила мимо ушей, как и её друзья, судя по их пустым взглядам, – они разошлись по своим комнатам. Пиксит посетил уборную, после чего рухнул на лежанку и сразу же захрапел.
Они с Джикс стянули с себя мокрую грязную одежду, помылись и, надев ночные рубашки, легли спать. Ужин они пропустили, проснувшись только к завтраку. Как и все остальные.
Профессор Уэррин с платформы снова выговорила им и перечислила наказания: никакого свободного времени между практическими занятиями следующие три месяца, десятистраничное эссе на тему важности послушания плюс вымыть коридоры от всей той грязи, которую они со своими зверями вчера нанесли.
– Вам повезло, что Алоррия в вас нуждается, в противном случае я бы вас всех исключила!
Никто из них не протестовал. Отчасти из-за усталости, но в основном потому, что прекрасно понимали, что вчера они нарушили не только школьные правила, но и, вполне возможно, закон, а то и не один.
После завтрака Мина встретилась с профессором Дано в его кабинете и рассказала ему обо всём без утайки. В какой-то момент он закрыл лицо руками и заплакал, а когда успокоился и отнял ладони, на его лице сияла улыбка.
– Ты умница, – сказал он ей. – Иди отдыхай, а я пока выясню, чем закончилось ваше приключение. Я скажу Вире и другим учителям, что в качестве дополнительного наказания вам запрещено покидать комнаты до ужина, так что сегодня никаких тренировок.
Она вернулась к себе. Джикс, Чода и Пиксит уже спали. Проснулись они незадолго до ужина, наконец отдохнувшими, хотя у Мины и ныло всё тело.
– Ой, Чода, Пиксит, у вас ещё осталась грязь на чешуе, – пожаловалась Джикс. – Нельзя показываться в таком виде в обеденном зале.