Искра
Шрифт:
— В состав моей болтушки входит… один запрещенный элемент, — Асанна с трудом выговорила эту фразу, словно бы, решилась прыгнуть с обрыва в реку. Я замерла в предвкушении. Хотелось посмотреть, как она с головой уйдет под воду.
— Так получилось, что я нашла антракс. Он принадлежал бродяге, который… которому я пыталась оказать помощь на улице, но он умер. Я обыскала его на предмет документов, чтобы сообщить родным. В потайном кармане я нашла небольшой камешек и… присвоила его. Поступок не особо моральный, но соблазн был велик. В мои руки попало сокровище, я понимала, на что шла. Не смотри
— Сестра, — голос Ларри внезапно охрип.
— Брат, если не чувствуешь возможности дослушать, съешь синюю конфету. Но, в общем, ты правильно понял, наш чай перед Высотомером содержал антракс. Чтобы напиток не осел, я его тщательно размешала и дала тебе.
— Сказала, выпей залпом, поможет успокоиться, — сказал Ларри. — И наши показания на Мерине были искажены.
— Да.
— Значит, съешь синюю и успокойся? А то, что я перенес на Высотомере, не считается? Ты должна была рассказать мне, — Ларри схватил конфетку из вазочки, как будто собираясь швырнуть в сестру.
— Угомонись, — Асанна протянула руку и вырвала конфету из его пальцев, — пока я не отвесила тебе оплеуху. Хранение антракса противозаконно. Штраф в лучшем случае. А вообще-то тюрьма. Я никому об этом не говорила.
Ларри раскраснелся не на шутку, лицо его пошло пунцовыми пятнами, Асанна мрачно смотрела на брата, и мне стало неловко.
— Другие показатели изменили бы твою жизнь? — спросила я.
— Конечно. Тогда бы меня не послали к родителям делать игрушки. Если бы я признался, что хочу заниматься философией, я бы продолжил обучение, возможно, в университете, — выпалил Ларри.
— В лучшем случае курсы учителя начальной школы, брат. Родителям нечем было платить за твои университеты.
— Так это Высотомер определяет дальнейшую жизнь? — для меня эта информация была новой, буквально, открылись глаза на систему обучения в Верховии.
— Конечно, до четырнадцати лет мы получаем общее образование, а потом кому-то университеты, кому-то курсы, а большинству работать, — ответил Ларри, — например, мне.
— И мне, — добавила Асанна.
Честная Ляля, наломавшая дров, еще хорошо держалась.
— И сейчас, брат, если ты не заметил, мы совсем не там, куда нас направил Высотомер.
— В болтушке тоже антракс? — спросил Эрвин, не потерявший нить разговора.
— Да. И в заживляющих мазях. Я часто его использовала. Камень заканчивается. Его возможности я толком не изучила, болтушка тоже экспериментальный образец. Я понимаю, это не профессиональный подход к делу. Что поделать, если я быстро загораюсь, получаю результат и начинаю искать новую область интереса.
— Не закапывай свои таланты, сестра, они нужны миру, — пробурчал Ларри, выковыривая мякиш из куска хлеба.
— Помнишь, брат, я записалась на курс медицинской латыни, и вдруг выяснилось, что этот курс для продвинутых. Мне надо было запомнить не только название мышцы, кости, органа, но я должна была знать строение человека. Мне казалось, голова лопнет от всех этих знаний, но я не сдалась и выучила. А когда на
— Ну, да. Ты теперь у нас эксперт на уровне «Энциклопедия растений» — сказал Ларри, уже полностью успокоившись.
— Мне нравится изучать и делать абсолютно разные вещи.
— Ага, если чего-то не хватает, ты чахнешь на корню, — Ларри сосредоточенно обминал мякиш, лепя из него фигурку. По-видимому, удар о землю не прошел для него даром.
— Я не знаю до конца возможности антракса, поэтому буду искать средство, которое поможет решить нашу… проблему. Чтобы можно было доверять…нам.
— Доверие здесь ни при чем, я доверяю и тебе, и Ларри, — я посмотрела на Асанну. — Сейчас я могу быть лишь наблюдателем. Спокойной ночи.
Выйдя в пустынный коридор, притворив за собой дверь, я поднялась на несколько ступенек вверх и обессиленно прислонилась к стене. Лучше бы они забыли об алой драконице навсегда.
***
Эрвин
Соня ушла, разочарование затопило с головой. Мы толком ничего не придумали, не решили, да и не могли этого сделать. Между нами словно разверзлась пропасть. На одном краю я, Ларри и Асанна, на другом — Соня. На самом деле, мы были в одной лодке. Знание об Искре автоматически делало нас преступниками за недоносительство.
Закричи Соня, затопай ногами, разбей посуду, обвини нас во всех грехах, и то было бы легче. Глядя в окно, я застыл истуканом. Решения нет. Выхода нет. Мы все — заложники ситуации.
— Сестра, помнишь, как папа стельку потерял? — Ларри нарушил молчание, поставив перед собой дракончика вылепленного из хлебного мякиша.
— Стельку? — Асанна нахмурилась, не понимая, к чему он ведет.
Сегодня был день радостных воспоминаний Ларри.
— Ну да, из ботинка. Отец купил себе специальные дорогие стельки и вставил их в башмаки, чтобы ноги не болели. И вдруг, бац! В одном башмаке стельки нет. Он в недоумении, где стелька? Где?! Поднял на ноги весь дом. Головы нам так заморочил этой стелькой, что мы искали всей семьей. А её нет. В тот момент соседка в гости зашла и говорит, на стельке волшба всякая творится, это очень опасно. Кто-то на жизнь отца покусился. И стельку надо искать под крыльцом, туда вороги могут бросить. Я понесся, под крыльцом искал, на коленках ползал и палкой шарил в паутине. Нет стельки! Уж какие мы только догадки не строили, одна страшней другой. А потом мне пришла мысль посмотреть другой башмак. Там было две стельки! К ступне прилепилась или отец сам не так вставил.
— Ну, и что? — Асанна нахмурилась, — посмеялись, когда нашли.
— Не скажи сестра, мы все на стельку повелись. Ты тогда пошла в книжках искать, что там про обувь у колдунов написано. Потому что, стельки. Стельки! — Ларри отправил дракончика в полёт над столом. — Виу! — Ларри посмотрел на меня. — Когда тебя с Соней приговорили к Великой Вершине, как думаешь, что я тогда подумал…?
— Стельки мы склеим, вот что, — я хмыкнул, глядя, как Ларри ставит хлебного дракончика на стол.
— Во-вот! Правильно. А что вышло?