Искренне Ваша
Шрифт:
Хардинг залпом допил бренди и принес письменные принадлежности, присел к столу у окна и очинил перо.
– И все-таки это обман.
– Знаю, – бесстрастно отозвался Джек.
– Если она узнает, что вы обманули ее, она больше не захочет вас видеть.
– И лорда Баррингтона тоже. Мне, конечно, будет недоставать ее общества, зато она вновь обретет свободу. Итак, начнем.
– Диктуйте, сэр, а я буду писать.
Джек потер наморщенный в творческих муках лоб.
– Нет, так не пойдет. Чужой почерк сразу насторожит ее.
– Не
Джек прокашлялся и заложил руки за спину.
– «Дорогая мисс Крэншоу, – начал он, – вообразите, как я была потрясена и опечалена, получив Ваше письмо…» Нет, Хардинг, лучше «письма», «…получив Ваши письма. Прочесть их сразу мне не удалось: я была при смерти, но потом каким-то чудом выздоровела и теперь спешу дать Вам совет. Вы должны немедленно порвать с лордом Баррингтоном, любой ценой. Одобряя Ваш брак, я ошибалась. Этот негодяй заслуживает смерти, будь он проклят! Если он хотя бы пальцем дотронется до Вашей великолепной, нежной кожи, клянусь, я приеду в Миддлдейл и задам ему взбучку, которую он запомнит на всю жизнь! Я сотру его в порошок, я…»
Джек осекся, заметив, что Хардинг давно перестал записывать и смотрит на него, как на неразумного младенца.
– Меня занесло, – проворчал Джек, – ну и что? Можете сочинить лучше – пишите сами.
– Могу, – охотно подтвердил Хардинг, окунул перо в чернильницу и принялся размашисто писать. – «Дорогая моя, милейшая мисс Крэншоу, – наконец прочел Хардинг тоном превосходства, – не могу выразить словами всю мою привязанность к Вам и тревогу за Ваше будущее. Я…»
– Да, да! Вот именно! – живо откликнулся Джек, вскочил и встал за спиной Хардинга, дыша ему в затылок. – Продолжайте.
– «Пусть Вас не смущает незнакомый почерк, Лайза: по моей просьбе это письмо пишет моя служанка».
– Превосходно! – вскричал Джек, хлопнул в ладоши и от избытка чувств заметался по комнате.
– «Я больна и сама писать не в силах, – продолжал диктовать самому себе Хардинг. – Но не бойтесь за меня, дорогая: я уже поправляюсь. Болезнь помешала мне сразу ответить вам. Служанка нас не выдаст – она умеет молчать. Узнав, в каком затруднительном положении Вы очутились, могу сказать, что…»
– Нет-нет! – перебил Джек. – Слишком формально. Переходите сразу к делу.
– Она же солидная дама, – возразил Хардинг, держа перо над бумагой и подкрепляя свой довод шевелением бровей. – Несомненно, миссис Холлоуэй – рассудительная особа. Можете мне поверить. На своем веку я прочитал больше писем, чем вы.
Джек хотел было запротестовать, но передумал.
– Ладно, только не слишком увлекайтесь. Побыстрее переходите к тому месту, где миссис Холлоуэй рекомендует прекрасного местного поверенного. И не забудьте прибавить, чтобы она прислушалась к голосу сердца.
– Само собой, сэр, – отозвался Хардинг таким скучающим тоном, словно каждый день десятками подделывал чужие письма. – Как только мы допишем письмо, считайте, что мисс Крэншоу ваша.
Глава 16
– Что-нибудь
– Нет, Сьюзен, спасибо.
Рыжая веснушчатая горничная заглядывала в зеркало поверх плеча Лайзы, прикасаясь к ее прическе почти благоговейно, точно скульптор, восхищенный собственным шедевром.
Длинные локоны спускались на виски Лайзы, кокетливые завитки лежали на лбу. Ожерелье из бриллиантов и жемчуга покоилось на фарфоровых холмах и долинах ее груди. Искусно подведенные глаза поблескивали, словно драгоценные сапфиры за лиловым витражным стеклом.
– Вы чудесно выглядите, мисс, – не выдержала Сьюзен и вдруг нахмурилась, прикусила нижнюю губу и с недоуменным видом пожала плечами.
Глядя на горничную в зеркало, Лайза смачивала мочки ушей лавандовой водой.
– Что такое? Что-нибудь не так, Сьюзен?
– Нет, мисс. – Горничная смотрела на госпожу с обожанием. – Просто я никогда не видела вас… такой дивой. Как будто вы… влюблены.
Яркий румянец проступил на щеках Лайзы. Она отвела взгляд, сделав вид, будто что-то ищет на туалетном столике.
– Разве не все невесты выглядят так, будто они влюблены?
– Да, конечно, мисс. – Горничная покачала головой и засмеялась над собой. – Прошу прощения. Просто сегодня вы ослепительны.
Перед мысленным взглядом Лайзы возник Джек – его сардоническая полуулыбка, проницательные глаза, повидавшие первых красавиц Лондона, – и она задумалась, находит ли он ее миловидной.
– Спасибо за комплимент, Сьюзен.
– Надо бы поспешить, мисс. Скоро соберутся гости. Слуги уже сбились с ног.
Лайза с сожалением улыбнулась и вдела в уши жемчужные серьги.
– Сочувствую им. Папе невдомек, сколько приготовлений требует «импровизированный» званый вечер. С таким же успехом он мог бы объявить о бале за один день до него.
Устроенное отцом торжество застало Лайзу врасплох. Она удивилась и тут же обрадовалась, узнав, что Джек Фэрчайлд значится в числе приглашенных. Ей не терпелось вновь увидеться с ним, заглянуть в его глаза, зная, что ее с Джеком связывает тайна. Лайза вспомнила его длинное мускулистое тело и прикусила губу, сдерживая невольный стон желания. С недавних пор она обнаружила, что воспоминания опьяняют ее.
Дверь распахнулась, в комнату влетела младшая сестра Лайзы.
– Ты здесь! А я ждала тебя внизу. Нам необходимо поговорить.
– Можете идти, Сьюзен. – Лайза кивнула горничной и перевела взгляд на отражение Селии в зеркале. Селия уселась на край кровати у нее за спиной, задумчиво прислонившись к резному столбику.
– Ты сегодня прелестна, дорогая, – улыбнулась сестре Лайза. Селия выбрала для вечера простое желтое платье, светлые волосы собрала на макушке и уложила очаровательным узлом, из которого выбивались длинные локоны. Узел обвивала нить жемчуга. Щеки девушки разрумянились.