Искупление Габриеля
Шрифт:
– Ваши слова ничуть не кажутся мне глупыми. Мы то же самое привыкли думать о вас. – Джулия уперлась спиной в прилавок. – Когда вы в доме, жизнь становится гораздо легче. Грязное белье исчезает, и на его месте появляется чистое. Холодильник и морозильник полны вкусной еды, а сам дом сверкает. Я бы никогда не сумела вести хозяйство так, как вы.
– Сумели бы. Но это отнимало бы большую часть вашего времени, и на учебу его бы не хватило. Вам пришлось бы выбирать между домашним хозяйством и докторантурой… Да, хотела спросить вас: нам по-прежнему ждать в гости брата профессора
Ребекка тщательно вытерла фартуком руки и подошла к кухонному острову. Там на подставке, словно кулинарная книга, стоял айпад. Экономка открыла календарь, куда были занесены все предстоящие визиты в дом профессора Эмерсона.
– Нет. Мы с Габриелем подумали и решили, что их визит надо отложить. Мы оба не в том состоянии, чтобы принимать гостей. Лучше всего, если они приедут после Рождества. Мы так и так с ними увидимся на День благодарения. – Джулия поморщилась. – Извините, пожалуйста. Я была в полной уверенности, что сказала вам.
– Ничего страшного, – отмахнулась Ребекка. – Я просто передвину в календаре их визит.
– Я не ожидала, что после операции Габриель так ослабнет. Он уже завтра рвется на работу, но я сомневаюсь. Надо обождать, пока пройдут боли.
– Мужчины – самые скверные пациенты. Прописанных лекарств не принимают, распоряжения врачей не выполняют и вообще не желают признавать себя больными. Совсем как кошки.
– Я запомню ваше сравнение, – усмехнулась Джулия.
– Думаю, кота легче заставить проглотить таблетку, чем мужчину. Правда, мужчина вас хоть не поцарапает.
Теперь Джулия хохотала.
– Хорошо, что Габриель нас не слышит. Ему бы очень не понравилось сравнение с котом.
– Мяу, – подмигнула ей Ребекка.
Глава сорок девятая
Через неделю после операции Габриель почти вернулся в свое прежнее состояние. Правда, отсутствие секса делало его ворчливым и раздражительным.
Кто-то может возразить, что ворчливость и раздражительность как раз и являются его прежним состоянием.
Джулия принимала скачки его настроения со своей всегдашней ангельской улыбкой и добрым юмором. Конечно, она тоже привыкла получать от мужа регулярные оргазмы, и вынужденный перерыв в интимной близости до некоторой степени сказывался и на ней.
– Кэтрин прислала нам письмо, – сказал Габриель, махнув в сторону кухонного стола, где лежала вся дневная почта.
Джулия безошибочно выбрала небольшой белый конверт. Письмо действительно было от профессора Кэтрин Пиктон, и пришло оно из оксфордского колледжа Всех Святых.
– Не ожидала, что Кэтрин задержится в Англии. Я думала, она уже вернулась в Торонто.
Габриель пододвинул стул, сел и начал просматривать остальные письма, надеясь, что сегодняшняя почта не преподнесет никаких сюрпризов.
– Кэтрин выхлопотала себе год работы в Англии. Открой письмо. Посмотрим, что она пишет.
Джулия надела очки, надорвала конверт и принялась читать.
Дорогие Габриель и Джулианна!
Надеюсь, мое письмо найдет
Оксфорд – прелестное место. Я очень довольна результатами исследований, которыми занимаюсь. Часто вспоминаю летнюю конференцию и надеюсь вскоре с вами увидеться.
Я уже говорила, что собираюсь в Бостон. Грег Мэтьюс пригласил меня прочесть цикл лекций в Гарварде. Время – конец января. Мне сообщили, что он также пригласил Джереми Мартина выступить с докладом.
Надеюсь во время моего пребывания в Бостоне повидать вас обоих.
И еще надеюсь, что вы спасете меня от кулинарных пристрастий Грега.
С наилучшими пожеланиями,
Кэтрин
– И что она пишет? – спросил Габриель, поглядывая на жену поверх очков.
– В конце января собирается приехать в Гарвард. Я на кафедре ничего не слышала о ее приезде. А ты?
– Официального сообщения не было. Что еще пишет Кэтрин?
Джулия подала мужу письмо. Габриель быстро пробежал его глазами и поморщился.
– Джереми, – пробормотал он.
– Да.
Габриель бросил письмо Кэтрин в общую стопку:
– Я вовсе не жажду встречи с ним. Джереми до сих пор не может простить мне уход из Торонтского университета.
– Неужели ты не сможешь спокойно все ему объяснить?
– Сам не знаю. Одно время мы дружили, потом… раздружились. Там видно будет. – Он откинул волосы Джулии ей за плечо. – Меня радует возможность повидаться с Кэтрин и пригласить ее к нам на обед. Грег всегда выбирал рестораны, от которых ее коробило.
Джулия сняла очки, а сама уселась к Габриелю на колени:
– Не могу представить Кэтрин, которая крутит роман со старым, высохшим оксфордским профессором.
– Мне тоже не хватает воображения, – признался Габриель. – Но когда-то Старина Хат был очень даже симпатичным. Я видел фотографии.
– Но чтобы вот так, вместе. Ведь Кэтрин понимала, что это недопустимо. И дело не только в ее научной карьере. Она сблизилась с женатым мужчиной.
Габриель легонько щелкнул жену по носу:
– Думаю, она любила Старину Хата.
– Это ее не оправдывает.
– Если помнишь, мы с тобой тоже занимались недопустимыми вещами, – почти шепотом произнес Габриель, внимательно глядя на Джулию.
– Да, – вздохнула она, обнимая его за шею. – Как легко тыкать пальцем в других, забывая о собственных прегрешениях.
– Если она испытывала к нему хотя бы десятую долю чувств, какие я испытываю к тебе, тогда я понимаю, почему юная Кэтрин сбилась с пути истинного. Но сейчас, став женатым человеком, я сочувствую миссис Хаттон. Если бы кто-то попытался увести тебя от меня… – Габриель не договорил и выругался.
– Я люблю тебя сильнее, чем любила до нашей женитьбы, – призналась Джулия. – Брак – невероятно странное состояние. Такое ощущение, что наши жизни и наши сердца тесно переплелись. Сама не знаю, как и когда это произошло.