Искупление Габриеля
Шрифт:
Джулия кивала, ощущая некоторую растерянность.
Кэтрин залпом допила пиво:
– А теперь идемте смотреть, удалось ли Габриелю запудрить мозги старым придуркам из «Оксфордского общества Данте» и убедить их, что утром они ничего такого не видели и не слышали. – Она подмигнула. – Кстати, в глазах кое-кого из них Габриель после этого скандала только выиграл. Им не понять, что ваш муж несравненно интереснее и крупнее всех их представлений о нем.
Пока
К обеду настроение Габриеля заметно улучшилось. Кэтрин смаковала вино и была на удивление разговорчива. Габриель ей не уступал.
Джулия сидела молча, держась застенчивее, чем обычно. В ее больших глазах читалась усталость. За обедом она почти ничего не ела и даже не соблазнилась десертом. Чувствовалось, события этого дня все-таки подействовали на нее.
Когда она отлучилась в туалет, Кэтрин озабоченно посмотрела на Габриеля:
– Ей нужно отдохнуть. Бедная девочка совсем вымоталась.
– Да, – задумчиво согласился Габриель, воздерживаясь от дальнейших комментариев.
– А вы прекратили пить, – сказала Кэтрин, покосившись на его пустую рюмку.
– Да, – с терпеливой улыбкой ответил Габриель.
– Недурная идея. В моей жизни тоже бывали периоды полной трезвости. – Она вытерла губы салфеткой. – Вы согласны принять материнский совет от женщины, не являющейся вашей матерью?
– Какой совет? – спросил Габриель, резко поворачиваясь к ней.
– Иногда меня тревожит ваша способность разбираться с клеветниками. Особенно теперь, когда вы женились. – Габриель попытался возражать, но Кэтрин продолжала: – Я уже стара и потому могу себя вести так, как мне нравится. Но для вас недопустимо на научных конференциях выступать в роли защитника Джулианны. Если вы подниметесь на ее защиту, все решат, что она слаба.
Габриель сложил салфетку и бросил на стол:
– Утренний инцидент с Кристой Петерсон – явление из ряда вон выходящее. Она пыталась сломать научную карьеру и мне, и Джулии.
– Согласна. Но даже в этом случае вы своей реакцией не столько помогли, сколько навредили жене.
Габриель нахмурился. Кэтрин решила изменить тактику:
– Мы с вами – добрые друзья. Когда я смотрю на вас, знаете, о чем думаю? Если бы у меня был сын, я бы хотела видеть его столь же умным и талантливым, как вы.
– Благодарю вас, Кэтрин. – Лицо Габриеля потеплело. – Я очень ценю вашу дружбу.
– Я дала Джулианне
– Именно этого я и хочу. – Габриель опустил голову и стал смотреть на игру света на гранях своего обручального кольца.
– Вот и отлично. – Кэтрин постучала пальцем по столу, словно показывая, что они поняли друг друга. – В январе я должна буду прочесть в Гарварде несколько лекций. Надеюсь, что вы удостоите меня приглашением в ваш дом. Грег Мэтьюс обычно водит меня по жутким ресторанам с молекулярной кухней. Там подают отвратного вида кушанья, приготовленные в жидком азоте. Сидишь и не понимаешь, где ты: на обеде или на экзамене по органической химии.
После обеда Габриель настоял на том, чтобы проводить Кэтрин до ее резиденции в колледже Всех Святых. Там они простились, договорившись встретиться утром за завтраком.
– Ровно в половине девятого, – постучав по циферблату своих часов, сказала Кэтрин. – Не вздумайте опаздывать.
– Мы не проспим, – поклонившись, пообещал Габриель.
– Ловлю вас на слове.
С этими словами профессор Пиктон скрылась за массивной деревянной дверью колледжа.
Оставшись вдвоем, Габриель взял Джулию за руку и удивился, насколько холодны ее пальцы. Он попытался их согреть, невольно касаясь обоих ее колец: подаренного в день помолвки и обручального.
– Я знаю, что ты очень устала. Но я хочу кое-что тебе показать. Тут рядом.
Завернув за угол, они оказались перед ротондой Рэдклиффа – внушительным круглым зданием, ставшим своеобразной иконой Оксфорда. Небо было темным и безлунным, но фонари слегка подсвечивали ротонду.
– Помню, сколько раз я ходил вокруг этой ротонды, – сказал Габриель, сжимая ее руку. – Я всегда восхищался ею.
– Просто фантастика.
Джулия искренне любовалась зданием, его куполом и колоннами. Небо было цвета чернил и служило отличным фоном для неярко освещенного купола.
– Я хочу поговорить с тобой об утреннем происшествии, – тихо сказал Габриель, проводя по ее щекам, и почувствовал, как напряглась Джулия. – Прости, что не сдержался, – продолжал он, водя пальцами по ее скулам. – Понимаю, каково тебе было.
– Тебе было трудно просто так отойти от нее. Но ты все-таки отошел, и за это я тебе благодарна. – Глаза Джулии вспыхнули. – Ты и сейчас готов сражаться.
Габриель прижал ее руки к своей груди:
– Только не с тобой. Но есть люди, с которыми приходится сражаться. Криста – задира. А задирам нельзя давать спуску.