Искупление. Часть вторая
Шрифт:
Сейчас ему было дико, что когда-то он верил, что за милым личиком и хрупкой фигуркой скрывается змеиное сердце. Несколько лет была любовницей пса, Флэй неоднократно видел, как они весело смеялись, как целовались в дворцовом парке, и все это при наличии законной супруги рядом с ними. Что еще оставалось думать?
Впрочем, даже тогда Флэйри не был уверен, что сможет убить беззащитную женщину, подобное было противно его натуре. Тогда-то дикарь из Ледигьорда и замыслил похищение. Что делать с любовницей герцога, он так и не мог решить. Клятва требовала ее смерти, душа противилась убийству. Должно быть, помотав таргарского пса и насладившись его страданиями,
Мужчина браковал вариант за вариантом, пока не решил просто ждать, уверенный, что возможность представится. За это время он успел познакомиться и подружиться с умным, добродушным весельчаком и пьяницей, отцом Сэчэри. Тот рассказал о подземном ходе, и Флэй занялся его поисками. Ощущение окончания ожидания появилось за полгода до того момента, когда Сафи сама подошла к нему. Это была странная уверенность, которая придала новых сил.
Единственный раз мужчина испугался, что упустил момент, когда тарганна Тиган, потрепанная и напряженная покинула дворец. Он не успел понять, что произошло, как герцог, распугивая всех горящим взглядом, умчался из дворца, на ночь глядя. И когда через два дня отряд вернулся с добычей, Флэй почувствовал облегчение и первый укол сомнения в природе отношений пса и его любовницы. Слишком потерянным был взгляд, когда она смотрела на дворец, подъезжая к нему. Это длилось мгновение, но начальник дворцовой стражи заметил.
А потом события понеслись. Угрозы Аквинтина, герцог, спешно увозящий свою любимую женщину и выдворяющий герцогиню. И вновь Флэйри не стал торопить события, зная, что вернутся. Отсюда путь был уже продуман до мелочей, кидаться в погоню за герцогом и его любовницей, пытаясь выкрасть ее, было глупо. Потому оставалось просто ждать, и он ждал.
После возвращения пса и Сафи, события набрали и вовсе неимоверную скорость. Теперь-то Флэй знал, что послужило причиной охлаждения между любовниками. То, что рассказала Сафи, ужаснуло мужчину, но он сделал вид, что просто принял к сведению, чтобы она не уходила в свое горе. Но тогда он просто наблюдал, не зная причин происходящего.
Далее смерть герцогини и казнь мужа Сафи. Как бы там ни было, но пес сам отправил свою возлюбленную в руки Флэя. Устраивая ей допрос, он уже знал, что согласится. Но ему так хотелось понять эту женщину, которая внешне привлекала его, наверное, с первого дня, как он увидел ее. И отталкивала своим внутренним содержанием, о котором он в тот момент все еще ничего не знал.
Когда же искра ее огня коснулась его души? Наверное, в черной карете, когда она лежала на его руках, потрясенная встречей с мужем. Не могла та, в которой отражалась душа герцога, так убиваться по обманутому ею супругу. Да, именно в тот момент он принял ее. Пламя в душе дикаря из Ледигьорда, казалось, угасшее и подернувшееся пеплом, неожиданно проснулось.
А то спокойствие, с которым она восприняла свое похищение и охотное следование за ним, окончательно расставило последние точки в осознании, как же он был несправедлив к жертве герцогской страсти. И когда Флэйри прикасался к ней, это уже была не игра, ему просто хотелось обнять ее, приласкать, ощутить тепло тела, хоть ему еще на тот момент казалось, что это ради давней клятвы. Всего три дня вместе, и он уже просто хотел скорей закончить так сильно затянувшееся дело. Забрать ее и увезти с собой, а еще пара дней и стало совсем безразлично, где жить, главное рядом с этой удивительной женщиной. Он ведь действительно готов был навсегда попрощаться
Флэй присел на край ложа и осторожно провел по лицу спящей женщины тыльной стороной ладони. Она вздохнула и открыла глаза. Теплая, милая, родная и уже бесконечно дорогая ему голубка. Мужчина подмигнул ей и улыбнулся. Сафи улыбнулась в ответ и тут же вновь уплыла в сон. Флэйри разделся и аккуратно лег с краю, стараясь не потревожить ее, но женщина вновь открыла глаза и придвинулась к нему, по-хозяйски устраиваясь на мужском плече.
— Таргарка, захватчица, — тихо засмеялся мужчина.
— Р-р-рысик, — мурлыкнула она, подставляя губы.
— Чудо из чудес, — усмехнулся дикарь со Свободных Земель, целуя Сафи коротко и нежно. — Спи.
— Угу, — промычала она и, кажется, уже ничего не слышала.
Мужчина аккуратно убрал волосы с ее глаз, и уютно прижал к себе. Через некоторое время послышались тихие шаги, он посмотрел из-под ресниц. Это была мать. Она остановилась недалеко от кровати и какое-то время стояла, рассматривая их. Затем, вздохнув, прошептала:
— Пришлая, — удалилась.
Флэйри недовольно поморщился. Он очень не хотел думать, что, на самом деле, мать не поняла его. Нужно надолго не оставлять их наедине, подумал мужчина, проваливаясь в тревожный сон. В отличии от Сафи, которую он уверял, что все быстро наладится, мужчина опасался, что присматриваться к пришлой и проверять ее на прочность будут долго. Лишь бы не обидели. Эта мысль разбудила Флэя. Он уставился в черноту за небольшим окном.
Обряд нужно пройти срочно и дом построить, как можно быстрей. И вплотную заняться языком побережья Ледигьорда, чтобы Сафи могла легче и скорей войти в племя. Вздохнув, мужчина вновь закрыл глаза, слушая спокойное дыхание своей голубки. Все наладится, он верил. Рыси примут ее и полюбят, по крайней мере, перестанут смотреть, как на… пришлую.
— Идиотское слово, — проворчал Флэй на таргарском и, наконец, провалился в более спокойный и глубокий сон.
Пробуждение было стремительным. Я порывисто села на постели и осмотрелась шальным взглядом. Флэя рядом не было, хотя в памяти было смутное воспоминание, что он ложиться со мной. Откинув шкуру, я встала с ложа и на цыпочках прокралась к перегородке. Осторожно выглянув, я выдохнула, он сидел за столом.
Почувствовав мой взгляд, рысик обернулся и улыбнулся, моментально согрев меня теплым взглядом.
— Доброе утро, — приветствовал он меня.
— Доброе, — я улыбнулась в ответ и прижалась щекой к перегородке.
Флэй поднялся из-за стола, и я увидела, что перед ним лежат цветы, и он плел венок. Изумленно указав взглядом на цветы, я не удержалась от вопроса:
— Откуда? Осень же!
— Тебя со мной на Звездную башню пустили, неужели такую мелочь, как цветы осенью, я не найду? — с показным бахвальством произнес Рысь.
С сомнением осмотрев его, я вновь взглянула на цветы.
— Зачем это? — спросила я.
— Вообще-то, это цветы невесты, и она плетет из них венок перед обрядом Священного Огня. — Просветил меня мужчина. — Ты умеешь плести венок? — я кивнула. — Ну и ладно. Кто начал, тот и доплетает, — явно обманул меня Рысь. — Это закон.
Мой скептический взгляд он выдержал с независимым видом, вызвав этим мою усмешку. Наши гляделки прервала мать рысика, вошедшая в дом. Она скользнула по ммне взглядом и буркнула: