Искушение сирены
Шрифт:
Джосс некоторое время молчал, затем тихо продолжил:
— Возможно, тебе не удастся удержать ее навсегда. Но не думаю, что ты будешь жалеть о том, что пытался это сделать. Я не жалею.
Грей почувствовал, как слезы горят в уголках его глаз. Он фыркнул и быстро отвел глаза, пытаясь придумать, что бы сказать такое остроумное и легкомысленное. Но тут Джосс заговорил снова:
— Она любит тебя, Грей. Мы выпутаемся из этой истории, а когда сделаем это, — я готов поставить сто соверенов к одному, что выпутаемся, —
— София? — Грей удивленно раскрыл глаза. — Ее зовут София?
Джосс хохотнул:
— Я так и думал. Ты не знал.
— Но ты-то откуда знаешь? — Грей почесал затылок. — Когда ты узнал ее имя?
Джосс с невозмутимым видом пожал плечами:
— Вчера, уж не помню точно когда. — Он рассмеялся, видя, что Грей молчит с недоуменным видом. — Когда ты штаны стянул, чтобы помочиться. Оно нарисовано у тебя на заднице.
Глава 27
— Нас приветствовали с «Афродиты», и мы подошли. Убрали лишние паруса, приготовились поговорить. Мерзавцы сделали так, что мы оказались именно в том месте, где они рассчитывали. И прежде чем мой офицер успел назвать порт нашего назначения, он, — Мэллори пальцем указал на Грея через зал судебных заседаний, — снес нашу грот-мачту. Взгляните на наш корабль, и найдете достаточно доказательств моим словам.
Судья Фицхью кивнул с серьезным видом:
— Продолжайте.
Зубы у Грея сжимались, словно жернова. При таком темпе не понадобится повешения. Его скорее убьют усилия сдерживать свой язык, когда прямо в лицо ему говорят такую наглую и грубую ложь.
Но он должен сохранять спокойствие. Будет ли он болтаться на веревке или взорвется от непереносимого возмущения — результат будет один. Все закончится здесь. Здесь, в этой душной комнате с потрепанной обшивкой и запахом гнили. В этой самой комнате, где его столько раз награждали за то, что он грабил незадачливых торговцев, которым выпал несчастливый жребий оказаться на пути у «Афродиты». В этой комнате он заложил свою душу. И была какая-то странная справедливость в том, что здесь теперь будет заложена и его жизнь.
— Он поднялся на борт «Кестрела», — продолжал Мэллори, с усмешкой смотря на Грея. Грей сжал кулаки. — Он и его люди. Они меня связали, взяли под свой контроль корабль и захватили мой груз.
Фицхью поднял брови:
— И все это без какой-либо провокации с вашей стороны?
— Без какой-либо.
Грей сжал кулаки так, что затрещали суставы. Позади раздались громкие протестующие крики матросов с «Афродиты» и «Кестрела». Грей бросил суровый взгляд через плечо, и крики стихли.
Сидящий рядом с ним Джосс слегка подтолкнул локтем мистера Уилсона.
— Лжет, мерзавец. Спросите его про шторм, — прошептал он, — про пожар, про ром.
— Не надо. — Грей прочистил горло. —
— Но здесь на кону стоит не приз, — возразил Джосс.
— Стоит. И не просто корабль.
Судья закончил допрос Мэллори, потом повернулся к Грею:
— Мистер Грейсон, встаньте, пожалуйста.
— Джосс, — тихо проговорил Грей. — Мне не следовало заставлять тебя становиться капитаном «Афродиты». Это я виноват в том, что ты оказался здесь, и я все исправлю. Возьми деньги и занимайся чем угодно, главное — чтобы ты был счастлив. Продавай корабли, выращивай сахарный тростник…
— Что ты задумал? — прошептал Джосс. — Не делай глупостей, Грей.
— Мистер Грейсон, — нетерпеливо повторил Фицхью, — вас попросили встать.
Грей прошептал своему брату:
— Я не собираюсь делать глупости. Впервые я поступаю правильно.
Он отодвинул стул и встал перед судьей, сидевшим на скамье на возвышении.
Фицхью был ненамного старше Джосса. С желтовато-болезненным цветом лица, худой, обильно потеющий из-за парика, он, по-видимому, плохо адаптировался к тропическому климату. Он был похож на мальчишку в одежде взрослого — на мальчишку, который всегда терпит поражение в мальчишеских драках. Очевидно, стараясь казаться старше, а может, и мудрее, он держался с чересчур суровым видом и походил на карикатуру. Но больше всего Грея позабавил взгляд Фицхью: ожидание, смешанное с благоговейным страхом. Судья, несомненно, слышал о нем, каперские подвиги Грея являлись предметом местной гордости.
Однако Грей не рассчитывал, что благоговейный трепет во взгляде Фицхью сработает в его пользу. Скорее, это лишь усилит желание судьи увидеть унижение Грея.
Чтобы еще больше спровоцировать его, Грей заговорил первым:
— Это неофициальное слушание, как я понимаю. Этот суд не вправе выносить обвинение в пиратстве.
Фицхью прищурил маленькие круглые глазки.
— Один суд не имеет права, мистер Грейсон. Но он может это сделать при участии губернатора.
— Который будет чрезвычайно недоволен, если его вызовут из Антигуа без достаточных оснований.
После недолгой паузы Фицхью ответил:
— Это и является целью нашего сегодняшнего слушания, мистер Грейсон. Установить достаточность оснований.
Судья бросил на него сердитый взгляд, а Грей едва не рассмеялся. Какие бы мины ни строил судья, он уже утратил контроль над их разговором. Аудитория принадлежала Грею.
Он принял непринужденную позу и позволил себе улыбнуться:
— Вы кажетесь мне знакомым, мистер Фицхью. Должно быть, мы встречались в Оксфорде?
Судья фыркнул: