Искушение ворона

Вересов Дмитрий

– Да, известно, об этом романе вся голливудская пресса писала, – ответил Леонид, – да и Таня сама мне сказала, представляя Орловского…

– И в вас не было ревности?

– Ревности? – задумался Леонид.

– Да, да, – ревности, – подтвердила Изабель Бертран.

– Нет, не было, просто я подумал, что для Тани он не годится.

– Как не годится?

– Ну, она достойна лучшего, – ответил Леонид.

– То есть, иными словами, вы ей больше подходите? – спросила Изабель Бертран.

– Я не буду отвечать, вы явно

клоните…

– К чему?

– Вы сами понимаете, к чему, – угрюмо ответил Леонид.

– Я буду вынуждена арестовать вас по подозрению в убийстве господина Орловского. У нас есть свидетель, который подтвердил, что вы сначала избили вашу жертву, а потом публично угрожали его жизни, – сказала Изабель Бертран. – протяните сюда обе руки, пожалуйста…

Когда инспектор Бертран выводила из гостиницы скованного наручниками Леонида Рафаловича, в фойе столпилась уже вся голливудская стая папарацци, слетевшаяся на запах жареного.

Защелкали затворы фотоаппаратов, замерцали вспышки, корреспонденты, отталкивая друг дружку локтями, принялись просовывать свои микрофончики.

– Госпожа Бертран, вы уже арестовали убийцу?

– Господин Рафалович, вы признаете себя виновным?

– Госпожа Бертран, это убийство из ревности?

– Господин Рафалович, вы были любовником Тани Розен?

Акции «Мунлайт Пикчерз» после скандала с убийством Орловского сразу резко скакнули вверх.

Пресса много писала о почти готовом фильме с рекордным для Голливуда бюджетом и с двумя несомненными суперзвездами в главных ролях – Колином Фитцсиммонсом и Николасом Пейджем.

Фильму пророчили гигантский успех.

Но длилось это недолго.

Леди Морвен – Петти – Макмиллан

Морвен-хаус

Лондон, Великобритания

Июль 1996

Ножницы – камень – бумага… Детская игра на пальцах. Ты выкинул перед собой кулак, а он – ладонь. Бумага оборачивается вокруг камня. Он победил. Он показал «ножницы», а ты опять «камень» – победа за тобой. Детское переложение восточной космогонической теории пяти первоэлементов. Огонь уничтожает металл, металл разрушает дерево, дерево подавляет землю…

В прошлый свой визит Петти и Макмиллан выбрали «бумагу», а леди Морвен «ножницы», вернее, ритуальный топор и красную накидку. Петти и Макмиллан покорно склонили головы. Попытка давить на нее ни к чему не привела. Инициатива осталась на ее стороне. Они проиграли. Победа досталась леди Морвен. Но это был только первый кон игры.

Когда Лоусон сообщил, что Петти и Макмиллан опять добиваются ее аудиенции, Татьяна насторожилась. Консервативная группировка продолжала свою игру внутри Ордена. Но что-то они приготовили лично для нее. Причем очень быстро.

Она приняла их в том же кабинете в Морвен-хаусе, что и в прошлый раз, но, повинуясь какому-то шестому чувству, отказалась сегодня от орденского протокола. Черный деловой костюм,

золотая брошь на пиджаке в виде крыла невидимой птицы и одинокая желтая роза, как бы случайно оказавшаяся в ее руках. Такой увидели ее члены Капитула, и по их лицам Татьяна поняла, что и на этот раз выкинула перед их лицами выигрышную фигуру. Она увидела, что Петти подавился видимо заготовленной заранее фразой и растерянно посмотрел на Макмиллана, а потом на желтую розу. Знать бы, что это за фраза?

Между тем Петти, ожидая увидеть королеву Ордена в красном плаще с топором палача, собирался произнести следующее: «Пока вы играете с картонным топориком, госпожа, под вашу сиятельнейшую голову уже построена плаха и настоящий мастер заплечных дел точит свое оружие! А если уж совсем без этих глупостей, то светит вам, моя дорогая, тюремная роба и электрический стульчик…». Вот так и сказал бы в лоб королеве Ордена иллюминатов, Бетрибс-тиранозавру, «дорогая моя». Но не сказал…

– Присаживайтесь, господа. Сегодня обойдемся без ритуальных торжеств. Тем более что вы ко мне зачастили.

Возникла неловкая пауза. Татьяна понимала, что Петти и Макмиллан хотели ошеломить ее неофициальным обращением, но она опять их опередила. Теперь им требовалась пауза, чтобы вернуться в образ, вспомнить слова выученной накануне роли.

– Чрезвычайные обстоятельства, госпожа… – начал Макмиллан, но Петти перебил его.

– Причем ваши чрезвычайные обстоятельства, ваши проблемы…

– С тех пор как я стала королевой Ордена, у меня нет моих проблем, впрочем, как у Ордена – не моих…

– Именно поэтому мы и пришли к вам, – опять вступил в разговор Макмиллан, – законы Ордена не позволяют выдавать своих людей, тем более высочайшее лицо, сиятельнейшую королеву иллюминатов…

Лицо Татьяны не отразило никаких перемен в ее внутреннем состоянии. Только пальцы нервно перебирали стебель чайной розы.

– Иллюминаты не предстают перед судом, не получают пожизненных сроков, не садятся на электрические стулья. Они уходят по-другому…

Шип розы впился в мягкую подушечку пальца.

– Вам удалось, господа, тактично подготовить меня к неожиданной неприятности, возникшей в делах Ордена. Теперь я хочу услышать изложение конкретных фактов.

Петти протянул ей кожаную папку.

– Здесь конспект вашего дела, оригинал которого находится в ФБР. Вы ознакомитесь с ним после нашего ухода. Вкратце же его содержание таково. ФБР располагает полным набором доказательств, что вы… – Петти чуть не сказал «госпожа», но вовремя сообразил, что в данном контексте так ее называть не стоит, – вы убили помощника сенатора Фэрфакса, а также некоего Лео Лопса. Есть косвенные доказательства вашей причастности к смерти турка Денкташа. И это, по нашим сведениям, только начальное звено в длинной цепочке, которую они сейчас раскручивают. Куда это может их вывести, вам лучше знать.