Искушение
Шрифт:
— Ляг.
Тот же, командный тон, я не смею неповиноваться, выполняю команду бросив бороться с остатком пуговиц. Ложусь животом на холодную чуть шероховатую столешницу. Привязал сразу правую руку, после левую. Я ничего не спрашивала, молча наблюдала за ним, за едва каждым движением, только, как успевала повернуть голову в ту сторону, куда он направлялся. Горячее прикосновение ладони Рида к попе, спине, ягодицам, вызывают бурю эмоций, но тут же он убирает руку. Лязганье пряжки ремня и как шумно он вытаскивает его из петелек. Я прикрыла глаза, зажмурилась больше подходит в этой ситуации, пальцами вцепилась в столешницу, прекрасно догадываясь, что меня сейчас ждёт.
Удар. Я содрогнулась,
Не помню, как отключилась.
Очнулась уже в спальне, в крепких объятиях Рида, прижимая меня спиной к груди, положив руку мне на живот, я накрыла его кисть ладонью и переплела пальцы.
— Будь я при здравом рассудке, и отвёз тебя домой в тот вечер. — Тихим голосом произнёс, и сильнее притягивал меня к себе.
— Ты о чём? — чуть повернула голову к нему.
Рид освободил меня из объятий, позволяя больше повернуться к нему, он приподнялся и подпёр рукой голову.
— О том, что…
Я не дала ему договорить, хватило этих трёх слов, как тут же прижала пальцы к его губам. Не хочу слышать о том, что он не тот, кого следовало мне встретить в жизни и так дальше. Он разве знает, кого я хочу в этой жизни встретить? Хочу только быть с ним, не желаю, чтобы он менялся ради меня, это так глупо. Смотрела ему в глаза, и видела ту страсть и вожделение, которого именно, что и не доставало в моей жизни. Его грубость она не отталкивает меня, лишь больше распаляет и притягивает, и всё глубже я погружаюсь в этот омут, из которого уже и не хочу выбираться, а отдаться полностью. Может это и есть, та самая настоящая любовь?
— Я хочу тебя, настоящего, без притворства и лицемерия, Виктор Рид, — коснулась его колючей щеки, он перехватил руку, притронулся ладони губами. — И больше никогда не желаю слышать, то, что ты собирался сказать.
— Прости.
— Хочу, что бы ты был только моим, и отдаться тебе полностью.
Пальцами второй руки, легонько пробежалась, едва касаясь его груди, зацепилась за воротник рубашки и потянула на себя. Рид поддался, выпустил мою руку из своей руки, тут же обхватил за талию, притягивая к себе на встречу. Его губы настолько желанны, и до одури дурманящие. Прервал поцелуй, отстранившись, посмотрел в глаза с нежностью:
— Я хочу быть только твоим, но и хочу, что бы ты была только моей.
Долго не думая, я начала расстёгивать пуговицы у него на рубашке, Виктор понаблюдал с секунду за моими действиями, улыбнулся, в одно моментальное движение, я и не успела, и моргнуть, как он уже прижимал мои руки к постели, полностью нависая надо мной, прижимая свои бёдра к моим ягодицам. По ягодицам прошлась боль, не сдержавшись, громко айкнула, и прикусила губу, хоть как-то отвлечься. Но, в яму безумия начали загонять поцелуи Рида, на шее, и медленной дорожкой начал опускался к груди, взял мои руки в одну свою и сильнее вжал в постель. Как свободной рукой скользнул по телу, этим вызывая ещё больше мурашек. Я уходила в настоящее самозабвение от каждого его прикосновения. В голове здравый смысл кричал, остановись, остановись пока совсем не повязла в руках Рида. Но, явно уже было поздно. Я хочу только этого мужчину, хоть у него и странные вкусы, но теперь
Виктор не позволил мне помочь снять с него одежду, и медленно принялся снимать с меня нижнее бельё. Это вызывало улыбку, которую я и не скрывала. Рид посмотрел на меня и его губы растеклись в странной улыбке, от которой исходило озорство. Поднял мне одну ногу, коснулся губами голени, и медленно начал двигаться к бедру оставляя дорожку из влажных поцелуев. Это меня начало вводить в замешательство, и смущение. Обхватила его за голову и притянула к себе:
— Не нужно. — Посмотрела ему в глаза и прошептала.
— Доверься мне, — ответил так же шёпотом.
Я лишь согласно кивнула, с ним на многое согласна. Но такого мне ещё и не доводилось ощущать.
Виктор развёл мои бёдра шире и приник губами как для меня сейчас самому стыдливому месту моего тела. Я сжала в кулаке простынь. Эти новые ощущения настолько приятные, что их не сравнить ни с чем. Возбуждение просто нарастало снежной лавиной, всё глубже меня, погружая в себя. Зарылась рукой в волосы на его голове, как второй сильнее сжимала простынь. Лёгкими движениями языка Виктор выписывал невообразимые фигуры, то скользил вниз то вверх, то замирал и проникал внутрь, то вновь трепетно продолжал круговыми движениями ласкать самой чувствительной части моего тела. Нежность языка с контрастом покалыванием лёгкой небритой его щетины, в это мгновение казалось, что лишусь напрочь рассудка в прямом и переносном смысле. Я всё больше подавала бёдра ему навстречу, и уже касалась волос не ласково, а требовательно, в эмоциях просто перестала себя совершенно контролировать. Не выдерживая больше волны наслаждения, что нарастала внизу живота и готова разлиться в любую секунду по всему телу. Я уже хотела почувствовать его внутри, и потянула за волосы к себе.
— Войди, — выдавила из себя, пытаясь перевести дыхание, — в меня… — добавила, продолжая держать его за волосы.
Рид прильнул к моим губам, впиваясь жадным поцелуем, я ощутила свой вкус. Постыдно и слегка неловко. Волнительно. И весьма жарко. Он вошёл грубо и резко, я выгнулась, прижавшись грудью к его груди, руку положила ему на спину и вцепилась пальцами настолько, что сжимала кожу, но это явно Виктора больше подзадоривало, и начал наращивать темп, крепко удерживая меня за поясницу и сильнее прижимая к себе. В этот момент Виктора было очень много, целовал, покусывал, зализывал. Шею, плечо, грудь и тут же возвращался к губам. От сладости, что наполняла меня с каждым толчком и от удовольствия, мои стоны становились чуть громче, а Виктор становился всё напористее и грубее в толчках. Я надавила ему на плечо, в желании ощутить его тело на себе, он легко поддался моему желанию. Обхватила ногами его бёдра. Накрыл мою ладонь своей ладонью, наши пальцы переплелись. Виктор сжал мне руку и вдавил в матрас. Потрясающее чувственно наслаждение накрыло меня, растекаясь по всему телу, так словно всё впервые, все эти ощущения эйфории, уносящие куда-то вдаль. Вскоре и Виктор присоседился, разделяя этот момент блаженства. Заключил в крепкие объятия, прижимая меня к себе.
Медленно начал подниматься, и меня, увлекая за собой. Усадив меня к себе на колени, обнимал за талию, как я в свою очередь его за шею, и смотрели друг другу в глаза. Я не удержалась:
— Я говорила тебе, что ты великолепен.
— Нет, — улыбнулся и поцеловал, грубо, властно, по-собственнически, и, сдавливая талию до лёгкой боли.
Но, это совершенно не беспокоило меня в это время. Подумала впервые о том, что я никогда не ласкала его тело. Только если он позволит, ведь всегда пока ведёт он в постели. Рид прервал поцелуй, потёрся щекой об мою щеку и прошептал: