Искушения олигархов
Шрифт:
Да пусть бы и так! Но при чём здесь Голубков и его коллеги–патриоты? Зачем их–то опять на посмешище выставлять?! В роли идиотов?
Соратники, между тем, уже начали откровенно шушукаться за спиной своего руководителя фракции. Впрочем, в территориальных организациях «Патриотов России» авторитет Голубкова был по–прежнему незыблем. Реальным людям «от почвы» мало было дела до московских околопивных дрязг.
Сразу в нескольких регионах в ближайший год должны были состояться выборы губернаторов, а также депутатов местных Дум и ЗакСобраний. Надо было уже определяться
И тут тень удачи вроде как осенила Голубкова своим крылом. Петухова сама позвонила и предложила встретиться сегодня, причём на «голубковской» территории — в его рабочем кабинете руководителя фракции. А дома ведь и стены помогают.
Однако прямого ответа Голубков сразу не дал. Обещал перезвонить и назначить время.
— Тогда я жду вашего звонка в течение ближайшего часа, — без тени обиды ответила ему Чайкина.
Положив трубку, Николай Геннадьевич тут же вызвал свою главную помощницу и советчицу Антонину Фёдоровну.
— Ну что, мне звонила Чайкина. Предлагает встретиться. Как ты думаешь, с чем она пожалует? Да ты присаживайся, присаживайся! — Голубков возбуждённо ходил по кабинету, как некогда Ленин по тюремной камере, раздумывающий над тем, с кем ему, наконец, скооперироваться, а с кем — окончательно размежеваться.
Антонина со своим вечным блокнотом в руках присела за переговорный стол и нервно поправила свою короткую причёску, совсем не нуждавшуюся в таком проявлении заботы. Похоже, эта новость даже невозмутимую, почти железную Антонину, застала врасплох.
— Думаю… — медленно начала она, — ей что–нибудь от нас понадобилось.
— Ну, ты сильна, Антонина, — нервно рассмеялся Голубков. — До этого я и сам додуматься могу.
— Скорее всего она придёт с миром…
— И это понятно. Хотелось бы знать, на каких условиях?
— Я предлагаю не мучиться, Николай Геннадьевич. Договаривайтесь о встрече. А там как получится. Портиться вашим отношениям дальше некуда. Если вы хотите знать моё личное мнение, то я всегда считала: что даже худой мир лучше доброй ссоры…
Чайкина согласилась появиться у «Патриотов» буквально через пять минут. В приёмной её встретили вежливыми, но холодными кивками. Впрочем, на особенно тёплый приём Катя и не рассчитывала.
Николай Геннадьевич поначалу не знал, как себя вести и был приторно вежлив. Разве что чаю с баранками не предложил. Ограничился протокольным кофе, от которого Катя, впрочем, отказалась.
— Николай Геннадьевич! У меня к вам деловое предложение, — депутат Чайкина закинула ногу на ногу и скромно улыбнулась уголками губ. — Я буду излагать свои мысли максимально конкретно и доходчиво.
— Боитесь, не пойму? — приподнял правую бровь Голубков.
— Нет, просто хочу, чтобы мы расставили точки над «i». Если честно, то и мне, да и всем на свете уже надоела
— Да уж, да уж, выставили меня на посмешище всей стране, — насупился Голубков.
— Приношу вам свои запоздалые извинения. Лично против вас я ничего не имею. Более того — вы мне по–человечески симпатичны. К тому же, в отличие от большинства болтунов в нашем парламенте, за вами стоит реальная сила — ваша партия. У вас ведь, насколько я осведомлена, сильные позиции в дальневосточных регионах?
— А что вас конкретно интересует, Екатерина Германовна?
— Меня интересует Белоярский край, — действительно конкретно ответила Катя. — И мы там хотим выдвинуть своего кандидата в губернаторы. В обмен на вашу поддержку я обещаю вам, что наш личный конфликт мгновенно канет в Лету.
— А можно поинтересоваться содержанием этого многозначного «мы»?
— Ну, вы же всё понимаете, Николай Геннадьевич! — Катя укоризненно и немного кокетливо взглянула на Голубкова.
— Значит, «Севернефть» заинтересовалась политикой… Ну, в общем–то правильно, давно пора. Предложение интересное. Но мне бы хотелось иметь возможность рассчитывать на финансовую помощь «Севернефти» на выборах в других регионах.
— Георгий Валентинович готов встретиться с вами в любое удобное для вас время.
— Та–ак. Хорошо, хорошо, — Голубков старался не слишком афишировать, насколько его обрадовала эта возможность. Учитывая финансовую мощь «Севернефти» можно было надеяться на то, что не придётся искать много мелких, бестолковых, жадных и требовательных спонсоров. — А Георгий Валентинович сам решил баллотироваться?
— Нет, Николай Геннадьевич. Кандидат будет другой. И вы его знаете.
— Надеюсь, это не Виктор Боков. С бандитами я не работаю.
— Да что вы! Какой Боков? Наш кандидат — Константин Сергеевич Петухов.
— Костя? — обалдел Голубков.
Это был удар ниже пояса. Поддерживать бывшего зятя, который оставил Оксану ради вот этой самой Чайкиной — это было бы верхом цинизма… А с другой стороны — почему бы и нет? Предложение было из разряда тех, от которых очень трудно отказаться.
— Хорошо, я согласен, — после минутного раздумья уверенно ответил Голубков. — Но только при одном условии. Наша поддержка будет. Всем низовым структурам я дам указание поддерживать вашего кандидата…
— Нашего кандидата, — медовым голоском поправила Чайкина.
— Хорошо, нашего, — согласился Голубков. — А вот лично я ни в каких мероприятиях в поддержку Петухова участвовать не буду. Иначе меня дочь съест. Не хватало мне ещё и дома с ближними воевать!
Расстались депутаты Чайкина и Голубков почти друзьями. Пивная тема для них двоих была исчерпана до дна.
Карлуша перестал материться. А это был верный признак того, что ворон загрустил. Похоже, «светская» жизнь не очень–то пошла ему на пользу. «Светская» в смысле на свету, а не в подземном бункере, где он за здорово живёшь оттрубил несколько лет. И всё его там вроде бы устраивало.