Искусство похищения навсегда
Шрифт:
ожидая что они узнают об исчезновении оригинального холста и о том, что на его месте висит
подделка – но за весь день ничего, лишь тишина. Или вернее восторженные обсуждения
открытия сегодняшней выставки и двух изысканных (и редко выставляемых) картин,
предоставленных двумя самыми значительными европейскими арт-донорами. Это хорошая
новость, но я не могу избавиться от неприятного чувства, будто стою на краю скалы, готовая
рухнуть в неизвестность.
Знаю, что нам повезло.
безопасности, то сбежавшиеся на сигнал тревоги охранники, полиция и СМИ напоролись бы
на нас обоих. Сейчас бы я уже сидела за решеткой в тюрьме, вместо роскошных апартаментов,
в которых нахожусь, была бы одета в тюремную робу, а не готовилась к модному гала-приему.
Нас чуть не поймали. Я не могу впредь рисковать так собой или Сент-Клэром. Мне
хотелось заглянуть в его тайную жизнь, совершить вместе с ним ограбление и восстановить
справедливость, но в итоге я только рисковала нашими жизнями.
Может, я и далека от робкой, неуверенной Грэйс, которой была еще пару месяцев назад,
но еще не стала закоренелой преступницей. Мои нервы не могут выдержать напряжения.
Однако, ты это сделала, – нашептывает слабый голосок у меня в голове. – Ты
оставалась спокойной, выбрались оттуда целыми и невредимыми, а еще позаботилась,
чтобы он прихватил картину.
Я ощущаю незнакомый трепет: триумф и вместе с тем гордость. Может, я и не приму
больше участия в ограблении, но все же частичка меня гордится тем, что мы справились. И
сегодня вечером Кроуфорд будет фанфаронить, что он одержал вверх на фоне фальшивой
картины, висящей на стене позади него.
Никто не будет знать об этом. Никто кроме меня и Сент-Клэра.
Я заставляю себя скинуть странное дурное предчувствие и заняться подготовкой к
мероприятию. Сент-Клэр предусмотрительно оставил мне адрес находящегося по близости
салона красоты, так что остаток дня я провожу, прихорашиваясь и делая прическу, пока не
чувствую, что способна соответствовать всем гламурным светским львицам, которые будут
присутствовать на вечере. К тому моменту, как он встречает меня в восемь у парадной двери, я
преобразилась в элегантную и изысканную даму в красном шелковом платье, которое
помогла мне выбрать Пэйдж.
– Вау, – Видя похотливое восхищение в его взгляде, понимаю, что мои усилия стоили
того. Сент-Клэр целует меня в ключицу, шею и затем в ушко. – Выглядишь сногсшибательно,
– шепчет он мне на ухо, прежде чем прикусить мочку, посылая волну жара по всему телу.
– Ммм, – счастливо вздыхаю я. – Именно этого взгляда
Он ведет меня к ожидающему нас лимузину и галантно открывает передо мной дверцу.
– Ты и сам неплохо выглядишь, – дразню я, поправляя узел на его галстуке. Он
переоделся в офисе в изысканный смокинг и выглядит сейчас так, будто только что сошел с
красной ковровой дорожки.
– Стараюсь не отставать.
Галерея находится в нескольких минутах езды, в чем я убедилась после наших
полуночных приключений. Мой пульс ускоряется по мере нашего приближения, в голове
вспыхивают воспоминания прошлой ночи. Сент-Клэр берет меня за руку, стремясь успокоить.
– Отныне все пойдет как по маслу, – заверяет он. – Этим вечером мы просто сыграем
свои роли и будет вести себя непринужденно. Все собрались ради искусства.
– А что если кто-то заметит? – дрожу я. – Подделку…
49
N.A.G. – Переводы книг
– Они не заметят, – перебивает он. – А даже если и так, никто и слова не скажет, ведь
это будет грандиозный скандал. Верь мне, – добавляет он с ухмылкой. – Я знаю людей,
которые предпочитали годами выдавать подделки за оригиналы, чем признать, что их
обдурили. Кроуфорд никогда не признает, что в свое время мог приобрести подделку.
Он переплетает наши пальцы, будто для наших рук это нечто само собой разумеющееся.
Я стараюсь расслабиться, когда мы подъезжаем к галерее и останавливаемся перед
красной ковровой дорожкой, расстеленной на мраморных ступенях перед входом. Повсюду
огни, вспышки камер и софиты, направленные на особо значимых представителей мира
искусства и европейского высшего общества. Мы выходим из лимузина и попадаем под
шквал вспышек фотокамер и тянущихся к нашим лицам микрофонов. Сент-Клэр галантен и
любезен, благодарит за комплименты и говорит, что «просто делает, что может, чтобы
помочь галерее и большому миру искусства, который так любит».
Улыбаюсь ему, когда нам удается выбраться из осады репортеров и поклонников
искусства. По огоньку в его глазах я знаю, что он получает от этого такое же удовольствие, как
и я. Не ожидала такого, но здорово иметь огромный общий секрет лишь между нами двумя.
Никто понятия не имеет, что прошлой ночью в этой самой галерее я оказалась в ловушке за
охранной решеткой, а сейчас у меня чувство словно я стою буквально на вершине мира и
смотрю на старую версию меня, меня – невидимку, меня, которая никогда бы так не
рискнула. Теперь она кажется такой маленькой.
– Восхитительное чувство.
Он улыбается.
– Ты даже не представляешь насколько приятнее это ощущать, когда ты рядом со мной.