Искусство похищения поцелуев
Шрифт:
нанизанный на великолепную золотую цепочку. Он совершенно потрясающий – и
огромный.
– Сент-Клэр, – запинаюсь я, – я не могу… это…
– Оно тебе не нравится? – он выглядит подавленным.
– Ты шутишь? Я обожаю его! Но это слишком, Чарльз…
– Ерунда, – он снова улыбается. – Оно идеально тебе подходит.
Сент-Клэр достает ожерелье из коробочки. Я разворачиваюсь и с колотящимся
сердцем убираю волосы в сторону, пока он аккуратно застегивает ожерелье на моей шее.
Бриллиант,
является самой красивой вещью, которую я когда-либо носила.
– Оно невероятное, – шепчу я, все еще ошеломленная.
Он наклоняется ближе и целует меня в плечо.
– Как и ты.
Меня охватывает трепет, чувствую, как жар от его прикосновения распространяется по
моему телу.
Я поворачиваюсь и оказываюсь прижатой к нему. Он протягивает руку и очерчивает
кончиками пальцев контур бриллиантового кулона, лаская мою ключицу. По коже
пробегают мурашки, и когда я поднимаю на него взгляд, вижу, что его глаза
сфокусированы на мне. Темные и сверкающие. Полуночно-синего цвета.
– Я все сильнее влюбляюсь в тебя, Грэйс, – шепчет Сент-Клэр переполненным
эмоциями голосом. – Я влюбился в тебя с первой встречи, когда ты пролила на меня мой
кофе.
Такое чувство, будто нахожусь во сне. Слышу его слова, но их смысл не доходит до
меня. Я все еще в шоке от ожерелья, от его признания, от того, как мое тело льнет к нему,
томясь по очередному дразнящему прикосновению.
– Скажи, что ты чувствуешь то же самое, – говорит Сент-Клэр, его голос становится
настойчивей. Его рука скользит по моей обнаженной коже, лаская, соблазняя меня. По
моей груди растекается тепло. – Если бы ты только допускала возможность полюбить
такого человека, как я.
До меня доходят его слова, и это сносит мне крышу. Он думает, что это он не достоин?
Я накрываю ладонью его скулу.
– Прекрати, Чарльз. – Называю его по имени, и от этого наша связь кажется
интимней, чем когда-либо. – Ты не должен этого делать. Я тоже тебя люблю.
Улыбка медленно озаряет его лицо, на котором изумление сменяется пылкой страстью.
Он накрывает мой рот жадным поцелуем, наполненным жаром и стойкой одержимостью.
На этот раз я ни секунды не колеблюсь и всем телом устремляюсь ему навстречу,
требуя прикосновения его кожи к моей. Я целую его шею, медленно расстегиваю
рубашку, касаясь губами каждого миллиметра освобождающейся от одежды кожи, целую
грудь, медленно спускаясь к прессу. Стягиваю его рубашку и тянусь к ремню…
– Еще рано, – говорит он и одним легким движением поднимает меня, задирает мое
платье и закидывает мои ноги
– Ой. – Мое лоно оказывается тесно прижатым к нему, его растущая эрекция
заставляет меня трепетать от нетерпения, когда он несет меня вверх по лестнице в
спальню.
Он кладет меня на край кровати и проскальзывает пальцем под бретельку платья,
стягивая ее с плеча. Оставляя поцелуи вдоль ключицы, тянется и расстегивает молнию на
спине. Его руки находят мою обнаженную грудь, и я стону от усиливающейся нежной
ласки, дразнящей мои заострившиеся соски.
Он отстраняется и снимает брюки, оставаясь передо мной в своей восхитительной
наготе.
От его вида у меня перехватывает дыхание. Выточенное из одних мышц тело, которое
может посрамить даже шедевры Микеланджело. Я впитываю гладкость его груди и
кубики пресса, дорожка волос уводит мой взгляд к жесткой линии его идеального члена.
И теперь он мой.
Я тяну его на себя, жадно целуя, в то время как наши тела сплетаются в эротическом
танце, а бедра тесно прижимаются друг к другу. Ощущения от его жаркой кожи,
61
N.A.G. – Переводы книг
прижимающейся к моей, просто невероятны, а когда я касаюсь губами пульсирующей
вены у него на шее, его знающие руки заставляют меня извиваться и стонать под ним,
тяжело дыша у его уха. К моему удовольствию, он издает стон, и его пальцы
проскальзывают у меня между ног, поглаживают, а затем проникают так глубоко в мою
ноющую киску, что я вскрикиваю от переполняющих меня ощущений.
Я вся влажная и такая готовая. Боже, я нуждаюсь в нем.
Протягиваю руку, обхватываю его напряженную длину, вызывая у него очередной
стон, на этот раз более низкий и утробный, и трепещу от осознания, что это сводит его с
ума. Я дразню его, поигрываю до тех пор, пока не ощущаю, что его член пульсирует
жаром в моих руках; до тех пор, пока его дыхание не становится прерывистым и он не
убирает мою руку, вновь заводя мои запястья на подушку мне за голову.
Не отпуская рук и не разрывая контакта наших глаз, он входит в меня. Медленно,
мучительно сладко, наполняя меня дюйм за дюймом, пока не оказывается полностью во
мне, соединяя нас друг с другом.
– Грэйс, – стонет он.
Я издаю ответный стон, когда он начинает уверенно двигаться, с каждым его толчком у
меня между ног пульсирует очередная волна жара.
Боже, да.
Я обхватываю его, выгибаю спину, чтобы глубже принять, и постанываю, испытывая
ноющую боль; мне так хорошо, что, кажется, я сойду с ума. Мы находим свой ритм, экстаз