Искусство разведки
Шрифт:
Из-за неуверенности, имевшей место в конце 50-х годов, в стране пошли споры о так называемом отставании в области ракет. Затем на основе некоторых уточненных оценок возможностей русских и выяснения их намерений и общей стратегии были сделаны выводы о количестве ракет и ядерных боеголовок, которыми они будут располагать и которые будут иметь на стартовых позициях через несколько лет.
Безусловно, испытания ракет, проведенные Советским Союзом в 1957 году и позже, показали, что СССР находится на достаточно высоком уровне в области создания межконтинентальных баллистических ракет. Запуск ракет на расстояние 7–8 тыс. миль в центральный район Тихого океана был хорошо разрекламирован точно так же как и выведение первого спутника на орбиту. Испытания ракет средней дальности действия также, очевидно, имели положительные
Сегодня после кубинского инцидента вполне можно сделать вывод, что Советы решили пойти на значительный риск, сооружая на Кубе базы для баллистических ракет среднего радиуса действия, имеющих целью поражение территории Соединенных Штатов, в качестве эквивалента значительного дополнения к числу тех межконтинентальных баллистических ракет, которые расположены в глубине территории России.
Во всяком случае, собранные разведкой сведения о советских ракетах были достоверными и полными с точки зрения определения характера и мощи потенциальной угрозы. Точно так же была получена своевременная и полная разведывательная информация о производстве в Советском Союзе мощных ракетных двигателей и о работе по созданию спутников. Эта разведывательная информация заставляла нас самих более активно действовать в области ракетостроения и освоения космоса.
Переходя от военной области к политической, мы видим, что при составлении политических оценок возникаю г еще более сложные проблемы. Анализ человеческого поведения и ожидаемой реакции в условиях данной ситуации никогда нельзя поручать счетной машине. И здесь иногда в тупик заходит даже самый опытный аналитик.
Более десяти лет назад, осенью 1950 года, нашей стране приходилось принимать в Северной Корее трудное решение о том, следует ли продвигаться вперед к реке Ялу, чтобы объединить Корею. [65] Если мы поступим таким образом, какова будет реакция китайских коммунистов? Ответят ли они незамедлительным ударом или ничего не предпримут при определенных условиях, например если наступающие войска будут в основном состоять из корейцев, а не из американцев или сил ООН или если мы не будем нарушать систему снабжения Китая корейской электроэнергией?
65
Речь идет о развязанной южнокорейской военщиной при поддержке США войне против КНДР. – Прим. пер.
В тот момент мы располагали точными разведывательными данными о дислокации и численности войск китайских коммунистов за рекой Ялу. Нам приходилось оценивать намерения как Москвы, так и Пекина. Мы не были посвящены в их секретные решения. В подобных случаях работник разведки поступит излишне самонадеянно, если выскажет твердое суждение, не имея сведений о дислокации и перемещении войск, о подвозе предметов стратегического значения и т. д. Я могу объективно говорить об оценках 1950 года, поскольку они делались как раз перед тем, как я пришел на работу в ЦРУ. Составители оценок пришли к выводу, что ситуация может развиваться двояко, но в большей степени склонялись к мнению, что при определенных обстоятельствах китайцы, вероятно, не вмешаются. Фактически мы не знали, что предпримут китайские коммунисты, насколько сильное давление окажет на них Советский Союз и какую поддержку окажет им, если они выступят.
Нельзя думать, что реакция коммунистического лидера и его действия будут такими же, как действия наших политиков, или что он всегда правильно оценит нашу реакцию. В октябре 1962 года Хрущев, по-видимому, считал, что ему
Вопросу о роли разведки на начальном этапе кубинского кризиса в октябре 1962 года был посвящен публичный доклад подкомиссии сенатской комиссии по вооруженным силам, представителем которой был сенатор Джон Стеннис (от Миссисипи). Основной вывод подкомиссии состоял в следующем: «Ошибочные суждения и склонность представителей разведывательного сообщества считать, что установка стратегических ракет на Кубе противоречит политике Советов, привели к принятию таких разведывательных оценок, которые, как впоследствии выяснилось, были неверными».
Эти критические замечания в адрес разведки относятся к сентябрю – началу октября, когда еще не были получены необходимые материалы аэрофотосъемки. В то время некоторые разведывательные оценки в общем сводились к тому, что Советы вряд ли станут устанавливать на Кубе ракеты среднего радиуса действия, то есть такие ракеты, которые могут поразить глубинные районы Соединенных Штатов. Однако некоторые, особенно Маккоун, директор ЦРУ, выражали тогда по этому поводу серьезные опасения. Однако разведывательное сообщество в целом считало, что Хрущев не станет рисковать, принимая меры, непосредственно угрожающие Соединенным Штатам, меры, от которых, как показали последующие события, он готов был тут же отказаться, столкнувшись с сильным противодействием со стороны США. Куба – это еще один случай, подтверждающий, что и впредь нам следует ожидать от Хрущева неожиданных, необычных, неадекватных действий, если он будет уверен, что сможет не только наступать, но и отступить, когда сопротивление станет слишком сильным, отступить, не нанося серьезного ущерба своему положению внутри страны. Полностью контролируя каналы массовой информации в своей стране, он может изобразить отступление на Кубе как еще одну «миролюбивую» акцию Советского Союза.
При подготовке оценок, касающихся политики, действий и возможной реакции Советского Союза, в числе участников этой работы всегда хорошо иметь одного или двух человек, которые могли бы объяснить, почему и когда Хрущев может предпринять необычные, сенсационные и даже неразумные, с нашей точки зрения, невыгодные действия. Конечно, считая, что Советский Союз почти всегда действует непредсказуемо, мы будем приходить к довольно комичным и в большинстве случаев неправильным выводам. Однако полезно время от времени напоминать лицам, разрабатывающим политический курс страны, что подобную необычность, непредсказуемость в действиях Советов не следует исключать.
Если некоторые наши работники, составлявшие оценки, ошиблись в случае с Кубой, то Хрущев и его советники допустили еще более серьезный просчет. Они явно полагали, что смогут осуществить этот грубый маневр, не натолкнувшись на решительное противодействие со стороны США. Работники разведки должны считаться с фактом, что каждый раз, когда в области международных отношений происходит какое-либо значительное обострение ситуации, к которому публика, возможно, не была подготовлена, можно ожидать, что поднимется шум: «разведка снова проглядела». Иногда такие обвинения являются справедливыми. Однако в большинстве случаев, когда разведка предвидела то или иное событие и правильно его оценивала, она не могла афишировать тот факт, что своевременно и правильно оценила перспективу развития событий.
Так было с интервенцией в Суэце в 1956 году. В этом случае разведка хорошо знала о том, какие действия предпримут Израиль, а затем Англия и Франция. У общественности, однако, создалось впечатление, что разведка не сработала. Официальные американские лица выступили с заявлениями о том, что страна не была заранее предупреждена об этих действиях. Официальные лица хотели сказать лишь, что англичане, французы и израильтяне не сообщили нам о том, что они намерены предпринять. Фактически разведка Соединенных Штатов информировала правительство все время, но, как обычно, не афишировала свои успехи.