Искусство Сновидения (перевод И. Старых и др.)
Шрифт:
Я помню, что она говорила об этом, но не объясняла, что значит на самом деле намерение ко второму вниманию. Кэрол обратилась к концепции, о которой никогда не упоминал дон Хуан.
– Откуда у тебя эти новые идеи? – спросил я, откровенно любуясь ей.
Уклончивым тоном Кэрол заверила меня, что многое об этих странных запутанных вещах объяснила ей женщина в церкви.
– Сейчас мы погружены во второе внимание, – продолжала она. – Женщина в церкви ввела нас в сновидение, тебя – здесь, а меня – в Таксоне. А затем мы снова заснули в нашем сне. Но ты не помнишь этой части, а я помню. Секрет сдвоенной позиции. Вспомни, что
После длинной паузы, во время которой я не смог сказать ни слова, она произнесла:
– Я думаю, что женщина в церкви в действительности сделала тебе подарок, хотя ты и не хотел его получать. Ее подарком было то, что она присоединила свою энергию к нашей, чтобы передвигаться туда и назад в здесь-и-сейчас энергии вселенной.
Это очень взволновало меня. Слова Кэрол были точными и мне нечего было возразить. Она дала определение чему-то, что я считал невозможным определить, хотя и не знал, что же именно она определила. Если бы я мог двигаться, я бы вскочил и обнял ее. Она улыбалась своей прекрасной улыбкой, в то время как я судорожно продолжал размышлять над смыслом ее слов. Я еще раз отметил, что дон Хуан никогда не говорил мне ничего подобного.
– Возможно он не знает, – сказала Кэрол примирительно, ни чуть не обижаясь на дона Хуана.
Я не стал с ней спорить. Какое-то время я оставался в неподвижности, глубоко погрузившись в свои мысли. Затем мысли и слова посыпались из меня, как при извержении вулкана. Люди шли по площади, кое-кто даже остановился посмотреть. Должно быть, мы представляли собой то еще зрелище: Кэрол Тиггс целовала и ласкала моя лицо, в то время как я еще и ещя разглагольствовал о ясности ее ума и о моей встрече с бросившей вызов смерти.
Когда я смог идти, она проводила меня через площадь в единственную в городе гостиницу. Она убедила меня, что у меня еще недостаточно энергии, чтобы идти в дом к дону Хуану, но что все там знают, где мы находимся.
– Как они могли узнать, где мы? – спросил я.
– Нагваль – старый хитрый маг, – ответила она, смеясь. – Это он сказал мне, что если я найду тебя энергетически ослабленным, то мне следует отвести тебя в гостиницу, а не рисковать, таща на буксире через весь город. Ее слова и особенно ее улыбка заставили меня почувствовать такое облегчение, что дальше я продолжал идти в блаженном состоянии. Мы обошли угол и прошли полквартала вниз по улице ко входу в гостиницу, который был расположен как раз напротив церкви. Мы прошли через фойе, поднялись по цементным ступенькам на второй этаж прямо в номер. В столь неприветливых гостиничных номерах мне раньше бывать не приходилось. Кэрол сказала, что я уже был здесь; тем не менее у меня не было никаких воспоминаний ни о гостинице, ни о номере. Хотя я настолько устал, что просто не был способен думать об этом. Я просто упал на кровать вниз лицом. Единственное, чего я хотел, – это спать, хотя и был очень взвинчен. Было так много несвязанных концов, хотя внешне все выглядело достаточно упорядоченным. Вдруг я почувствовал внезапный прилив нервного возбуждения и сил.
– Я никогда не говорил тебе, что не принял подарок бросившей вызов смерти, – сказал я, повернувшись к Кэрол. – Откуда ты знаешь, что я не принял его?
– Но ты сказал мне об этом сам, – запротестовала она, садясь рядом со
Как ни странно, это был единственный ответ, который не удовлетворил меня. То о чем она сообщила, не выглядело как мое утверждение.
– Я думаю, что ты неправильно меня поняла, – сказал я. – Я просто не хотел принимать ничего, что отклонило бы меня от моей цели.
– Ты хочешь сказать, что не чувствуешь гордости за свой отказ?
– Нет. Я ничего не чувствую. Я не способен больше что-либо чувствовать, кроме страха.
Я вытянул ноги и положил голову на подушку. Я почувствовал, что если бы я закрыл глаза или прекратил говорить, я бы тут же заснул. Я рассказал Кэрол, как я спорил с доном Хуаном в начале моего знакомства с ним, о его убедительных мотивах следовать по пути воина. Он говорил, что страх поддерживает его, чтобы идти прямо и что больше всего он боится утратить нагваль, абстрактное, дух.
– По сравнению с утратой нагваля смерть – это ничто, – говорил он с искренней страстью в голосе. – Мой страх потерять нагваль – это единственная реальная вещь, которая у меня есть, потому что без этого я буду хуже, чем мертвец.
Я рассказал Кэрол, как я тут же возразил дону Хуану, гордо заявив, что поскольку мне неизвестен страх, то если бы мне пришлось выбирать такой путь, – силой, подвигающей меня на это, для меня была бы любовь.
Дон Хуан заявил, что когда приходит критический момент, то единственным стоящим состоянием для воина является страх. Втайне я возмущался узостью его взглядов.
– Колесо сделало полный оборот, – сказал я Кэрол. – Посмотри на меня сейчас. Я могу поклясться тебе, что единственное, что заставляет меня держаться, – это страх утратить нагваль.
Кэрол как-то странно взглянула на меня. Такого взгляда я у нее раньше не замечал.
– Я позволю тебе не согласиться, – сказала она мягко. – Страх ничего не значит по сравнению с любовью. Страх заставляет двигаться как попало, любовь заставляет двигаться разумно.
– Что ты говоришь, Кэрол Тиггс? Разве маги сейчас любят ?
Она не ответила. Она легла рядом со мной и положила голову ко мне на плечо. Мы оставались там, в этой странной неприветливой комнате долгое время в полной тишине.
– Я чувствую, что чувствуешь ты, – вдруг сказала Кэрол. – Теперь постарайся почувствовать, что чувствую я. Ты можешь это. Но давай сделай это во тьме. Кэрол протянула вверх руку и щелкнула выключателем над кроватью. Одним движением я сел прямо. Толчок страха пронзил меня как удар электрическим током. Как только Кэрол выключила свет, в комнате наступила ночь. С огромным беспокойством я спросил ее об этом.
– Ты еще не в себе, – сказала она подбадривающе. – У тебя был грандиозных размеров припадок. Войдя так глубоко во второе внимание, ты как бы немного не в порядке. Конечно сейчас день, но твои глаза не могут еще привыкнуть к тусклому свету в номере.
Более или менее успокоившись, я снова ляг. Кэрол продолжала говорить, но я не слушал. Я чувствовал простыни. Это были настоящие простыни. Я пробежался руками по кровати. Это была кровать! Я наклонился и дотронулся пальцами до холодного пола. Я встал с кровати и проверил каждый уголок в номере и ванной. Все было обычно, естественно. Я сказал Кэрол, что когда она выключила свет, у меня появилась абсолютная уверенность, что я сплю.