Искусство учиться
Шрифт:
Когда прозвучал гонг к началу боя, меня переполняло волнение. Наши запястья соприкоснулись в центре ринга, и он немедленно атаковал меня, стремясь провести бросок. Я отразил атаку. Но он продолжал усиливать давление, одновременно защищаясь и стремясь занять выгодную тактическую позицию. Опасность грозила мне отовсюду. Я всячески старался не подпускать его слишком близко, парируя один бросок за другим, но он и не думал останавливаться. Чувствовалось, что он полон внутренней, струящейся и расслабленной силы, готовой взорваться в любой момент. Соперник полностью доминировал на ринге и не уставал двигаться, тем не менее ему пока не удалось получить ни одного очка. В середине первого раунда я умудрился захватить его в момент разбалансированности посреди одной из атак и применить прием, оторвавший его от ковра. Казалось, Чен уже вылетел за пределы ковра, но
Я бросился в атаку, но он уже ухитрился занять устойчивую позицию. Это был настоящий бой!
Чем дольше длился наш поединок, тем больше мне казалось, что противник проник мне под кожу и высасывает из меня энергию. Я старался держаться и отбивался толчками, как от дурного сна. Иногда посреди атаки мне удавалось вывести его из равновесия, но психологическая стойкость этого человека просто поражала, и он продолжал атаковать. Секунд за тридцать до конца раунда я почувствовал опустошенность. Постепенно приходило понимание того, что это часть стратегии Чена: он побеждал противника, изматывая его. Конечно, он использовал удобную возможность для атаки, но в основном его соперники сами истощали себя, стараясь удержать его на расстоянии. Он постоянно усиливал давление, отступая назад под толчками и возвращаясь на прежнюю дистанцию с неумолимой настойчивостью. Осознав это, я решил войти в клинч и подержать его около минуты, заодно выяснив, сможет ли он что-то предпринять в таком положении. И — не успев моргнуть глазом, оказался на полу.
Это был просто потрясающий бросок. Только что я стоял, а через секунду уже лежал на полу и не мог понять, откуда был нанесен удар. Оставалось только встать, потрясти головой и возобновить бой. До гонга оставалось очень мало времени, и я кинулся в атаку со всей агрессией, на которую был способен, но очень быстро снова оказался на полу. Второй раунд прошел примерно так же. Чен давил, я парировал броски, искал случая для атаки, но большую часть времени чувствовал себя лилипутом в бою с великаном. По истечении минуты он застал меня врасплох, и следующее, что я помню, — как пропахал лицом мат на ринге. Господи, до чего же он быстр! После этого Чен просто удерживал меня на расстоянии, оберегая свое преимущество по очкам. Я преследовал его по всему рингу, и в середине очередной яростной атаки прозвучал гонг. Поединок закончился. Мы обнялись. Он победил меня в честном бою с грацией и истинным совершенством. Шея и плечи ныли от боли. Я чувствовал себя полностью разбитым. Оставался последний поединок в этом турнире — бой за третье место, который я каким-то образом ухитрился выиграть, несмотря на то что еле-еле мог двигать правой стороной туловища. В итоге я завоевал бронзовую медаль и еще два года мог вариться в собственном соку в ожидании следующего шанса. Планка была поднята высоко.
После чемпионата мира 2002 года я всецело посвятил себя реализации одной цели: пришло время поднять свое боевое искусство на новый уровень. Я чувствовал, что вплотную приблизился к сильнейшим мастерам боевых искусств и при желании смогу встать с ними в один ряд. На следующем этапе обучения предстояло выработать и отточить мои собственные боевые приемы, не уступающие методам соперников. Я начал тренироваться сразу же по возвращении в Нью-Йорк.
Первые два месяца тренировок после чемпионата были посвящены в основном психологическим аспектам борьбы, потому что мне необходимо было сначала залечить травмы. Поврежденное плечо не позволяло тренироваться с полной нагрузкой.
Поэтому я изучал видеозаписи, разбирал приемы Чена и других ведущих тайваньских бойцов. Часами кадр за кадром просматривая записи, я выявил невероятно тонкие нюансы боевых приемов и техники движения. Это буквально открыло мне глаза на то, куда следует двигаться. Разница между третьим и первым местами оказалась колоссальной. Мне предстояло стать бойцом совершенно другого типа. Постепенно.
К середине января я вернулся к тренировкам на ринге, стараясь не слишком нагружать больное плечо и при этом держать себя в форме. Я работал над новыми техническими приемами, стараясь включить их в мой постоянный арсенал, и много раз повторял каждый в замедленном ритме. К марту я уже мог выполнять их в нормальном ритме, не опасаясь за свое плечо, но все еще не принимал участия в соревнованиях. Оставалось усиленно работать
Я уже говорил о стиле, личных вкусах, необходимости учитывать характер и темперамент. Это очень важно на любом этапе обучения. Если задуматься о сугубо теоретических принципах обучения, о которых идет речь в этой книге, то ясно, что все они появились в результате глубокого погружения в первоначально неглубокий бассейн информации. В первых главах книги я писал о том, как важно шахматисту заложить прочный фундамент шахматных знаний, разбирая самые простые позиции — например, сначала эндшпиль с двумя-тремя фигурами, а уже потом дебют. Усвоенные на этом материале принципы можно применять ко все более сложным позициям. В главе «Маленькие круги» мы берем один прием или идею и доводим ее до совершенства. Затем постепенно ускоряем движения, сохраняя их силу, до тех пор пока не отрабатываем их настолько эффективно, что они становятся практически невидимы постороннему глазу. В главе «Остановить время» мы опять рассматривали небольшой перечень технических приемов и отработку их до мельчайших деталей. После такой тренировки в единицу времени мы можем воспринимать гораздо больше информации, поэтому возникает ощущение замедления хода времени. В главе «Иллюзия тайны» мы рассмотрели использование этой методики для контроля намерений противника. Повторю, что это достигается за счет концентрации внимания на мельчайших деталях, остающихся невидимыми всем остальным.
Особенно ценно в этом методе обучения то, что, как только вы добились хоть самого незначительного прогресса в освоении боевых навыков, можно использовать это ощущение как критерий правильности своих действий при овладении более широким набором приемов и навыков. Если вы знаете, что такое позитивное ощущение, то можете сосредоточиться на нем, искать его в любом процессе обучения независимо от сферы деятельности.
В общем смысле именно так я переносил свое понимание шахмат на область боевых искусств. В более конкретном — именно так я готовился к чемпионату мира по туйшоу в 2004 году.
Принцип решения масштабной задачи через отдельные минисоставляющие является ключевым для совершенствования исполнителя; он же может стать базовым для подготовки спортсмена высокого класса. На высших ступенях иерархии в любом виде спорта каждый спортсмен по-своему велик. С этой точки зрения, решающее значение имеет не то, кто из соперников знает больше, а то, кто диктует ход поединка. По этой причине практически всегда чемпионами становятся те, чей стиль боя проистекает из глубокого осознания своих внутренних преимуществ, и те, кто умеет навязать сопернику бой в выгодном для себя положении.
С учетом всего вышесказанного я собирался построить подготовку к чемпионату мира 2004 года вокруг развития своих естественных преимуществ. Конечно, я довольно силен и вынослив, но, честно говоря, на Тайване найдется немало спортсменов, гораздо более одаренных в физическом плане. Некоторые из них сильнее, некоторые быстрее и выносливее. Но нет ни одного, способного превзойти меня в стратегическом планировании поединка. Чтобы выиграть чемпионат мира, потребуется найти способ справиться с ними. Вряд ли мне удастся преуспеть, если воспринимать поединок как состязание в скорости или акробатике. Мне надо понять намерения противника и разрушить их, противопоставив стратегию боя и технические приемы, о существовании которых они не имеют представления. Чтобы получить шанс на победу, я должен задать тон поединку и заставить Чена сыграть со мной в шахматы.
У меня имелось одно важное преимущество. Как говорилось в последних главах второй части книги, моим основным спарринг-партнером при подготовке к турниру был Дэн Колфилд. Дэн невероятно одарен физически и почти всю жизнь занимается боевыми искусствами. С самого детства значительная часть его жизни была посвящена исследованию пределов физических возможностей. Мальчик, выросший в сельскохозяйственном штате Нью-Гемпшир, учился прыгать со все большей высоты, пока не смог спрыгнуть с десятиметровой крыши сарая, перекатиться по земле и бегом подняться обратно. Будучи в подходящем настроении, Дэн мог перепрыгнуть через любую машину на выбор. Если на его пути попадалась отвесная скала или кирпичная стена, он мог легко взобраться на нее. Если вы катались с ним на велосипедах, то он скакал с валуна на валун вверх по горе как коза. Добавьте к этому более пятнадцати лет занятий айкидо и тайцзицюань, и получите противника, с которым надо считаться.