Исламская интеллектуальная инициатива в ХХ веке

Градировский С.

Ярким примером насаждения подобных концептов является назойливое тиражирование идеи «бесконечного морального самосовершенствования», «войны с собственными недостатками и пороками», которую, к слову, употребляют в качестве одурманивающего «успокоительного» против любого проявления нонконформизма и всякой попытки выступления против Системы, изменения реальных отношений между людьми. В мусульманском варианте «моральное самосовершенствование» именуется «борьбой с нафсом», к тому же объявляемой «великим джихадом». К слову, вопрос о джихаде в исламе является одним из камней преткновения, своего рода «скользкой» и «неудобной» темой. Клерикалы, власть предержащие и вторящие им солидные востоковеды и «независимые и объективные исследователи» усиленно навязывают мусульманам концепцию джихада, понимаемого именно в качестве «борьбы с нафсом». Что касается джихада как вооруженной борьбы, то эта тема подвергается абсолютной идиотизации, и фальсификаторы представляют его в качестве стремления насильственного обращения в ислам всех немусульман, сопровождаемого многочисленными убийствами, устрашающими акциями террора, реками крови в лучших традициях фильмов ужасов. Многие мусульмане, в свою очередь, пытающиеся всеми возможными способами доказать свою исключительную лояльность, благостность, радостность, потрясающее миролюбие и осуждение экстремизма в любом его виде, быстро ловятся на удочку «борьбы с нафсом». Однако ошибочно полагать, что идеей «войны против нафса» одержимы только явно клерикально ориентированные люди, примитивные ритуалисты и конформисты, исповедующие, по выражению аятоллы Хомейни, «американскую версию ислама», то есть думающие исключительно о том, какой длины должна быть борода, какого фасона и цвета носить хиджаб, как крепче прижать нос во время намаза, позволительно ли носить джинсы, насколько зловредна яркая помада и т.д. Подчас можно встретить приверженцев политического ислама, довольно хорошо осведомленных о насущных проблемах уммы, о зверствах сионистов, об агрессивной политике США в отношении исламского мира и т. п., и при этом способных долго и вдохновенно говорить о необходимости «борьбы с нафсом», абсолютно не понимая при этом, что эта идеологема никакого отношения к исламу не имеет, что подтверждается основными источниками мусульманского вероучения — Кораном и Сунной.

Аргументы, приводимые в пользу необходимости «борьбы с нафсом»

Сами

клерикалы и суфии также ссылаются на главные священные тексты ислама. В расхожей интерпретации «борьба с нафсом» — это самосовершенствование, то есть борьба со злом не вне, а прежде всего внутри себя, с собственным «эго», со «стремлениями и вожделениями, притягивающими душу к телу», с «плотью и плотскими пристрастиями». В более точном суфийском смысле «борьба с нафсом» подразумевает полную покорность и строгое подчинение мюрида (ученика) своему шейху (наставнику) в суфийском ордене. По мнению суфиев, нафс настолько коварен и рецидивы его проявления так часты, что борьба с ним должна быть интенсивной и перманентной, а это достигается путем скрупулезного следования указаниям вышестоящего шейха в суфийской иерархии. Именно так, по их мнению, мусульманин должен приступать к собственному джихаду — в данном случае вспоминается набившая оскомину фраза «начинать нужно с себя», которую часто злостно бросают в лицо революционерам и нонконформистам, призывающим к реальной борьбе против столь же реальной системы угнетения и тирании. Что касается цели суфиев, то это — «слияние» с Аллахом или даже «растворение» в Нем, что является пантеистическим тезисом, вопиющим отрицанием самого основополагающего исламского принципа — «таухид», отвержением единобожия. Тем не менее доктрина «борьбы с нафсом» обосновывается прежде всего при помощи апелляции к Корану и Сунне.

Так, зачастую «борцы с нафсом» ссылаются на аяты «...Аллах не отменяет милость, которую Он оказал людям, пока они сами не изменяют того, что в их душах» (8:53), «Воистину, Аллах не меняет положения людей, пока они не изменят себя» (13:11), «...поистине, нафс влечет ко злу» (12:53), «...и не следуй страстям, ибо они собъют тебя с пути Аллаха» (38:26). Кроме того, ими цитируются хадисы «Мы перешли от малого джихада к великому (борьбе с нафсом)», «Лучший джихад — это борьба со своим собственным нафсом», «Пророк (СААС) сказал: «Я был послан только для того, чтобы довести достойные нравы до совершенства» (аль-Байхаки).

Все эти аргументы считаются весомыми уже постольку, поскольку авторитет Корана и Сунны для любого мусульманина абсолютно непререкаем. Но при этом зачастую упускается из вида тот факт, что эти стихи Корана понимаются и интерпретируются совершенно неверно, потому что они рассматриваются изолированно от других аятов, достоверных хадисов, а также содержания Сира, то есть жизнеописания Пророка Мухаммада (СААС) — кстати, именно на нее справедливо советовал обратить особое внимание Калим Сиддыки, особенно когда речь заходит о политических стратегиях мусульман и воспроизведении той модели взаимоотношений между людьми, которую предлагает ислам. Поэтому критика концепции «борьбы с нафсом» возможна и необходима при обращении к Корану не как к набору хаотичных предписаний, запретов и рекомендаций, а как к целостному источнику.

Что касается Сунны Пророка (СААС), то при апелляции к ней возникает риск использования сфабрикованных, ложных, подчас абсолютно нелепых хадисов. Данный тезис, на первый взгляд, может показаться странным и надуманным, поскольку в структуре шариатских наук функционирует такая старая и развитая дисциплина, как хадисоведение, в русле которой факихи разработали специальные методики выявления слабых и недостоверных хадисов. Кроме того, известны шесть суннитских сборников хадисов («сахих»), считающихся заслуживающими полного доверия. Однако все эти методы основываются не на доказательстве истинности самого хадиса, то есть его текста, называемого «матн», а на тщательной проверке надежности и достоверности иснада — цепочки передатчиков. Иными словами, в хадисоведении главным образом используются доказательства не по существу, а генетические, в науке логике, кстати, признанные намного менее убедительными и качественными. Если же принять во внимание все те коллизии и драматические события, сквозь которые до нас дошли известные ныне хадисы, то возможность ориентации только по их иснаду, пусть даже и видимо безупречному, весьма сомнительна. Так, сразу после смерти Пророка Мухаммада (СААС) многие сподвижники начали уничтожать записанные хадисы под предлогом профилактики их смешения с аятами Корана, тогда лишь имам Али (АС) сохранил свитки с хадисами, провозгласив, что будет править по Корану и Сунне. В период правления омейядского халифа Умара II, когда возникли затруднения в развитии системы мусульманского права, начался сбор утраченных хадисов, сопровождающийся вакханалией их активного изобретения и фальсификации. Добавить к этому количество прошедших веков — и результат покажется вовсе неутешительным... Даже надежный иснад вовсе не дает гарантии против фальсификации, ибо сам может быть искусно сфабрикован.

На что же в таком случае должен ориентироваться современный мусульманин? Ведь в Коране ясно сказано: «О те, которые уверовали! Повинуйтесь Аллаху, повинуйтесь Посланнику и авторитетным людям среди вас» (4:59), «Кто повинуется Посланнику, тот повинуется Аллаху» (4:80); «И что даровал вам Посланник, то берите, а что он вам запретил, от того удержитесь» (59:7), то есть данные аяты подтверждают необходимость следования не только Корану, но и Сунне.

Предусмотрительный Пророк (СААС) указал на самый точный и существенный критерий оценки хадиса, отметив, что если будут ссылаться на его высказывания, то они не могут противоречить Корану. Если же непредвзятый и не оперирующий банальными клише исследователь обратится к основным каноническим суннитским сборникам хадисов — «сахихам» Бухари и Муслима, то он обнаружит огромное количество хадисов, открыто или неявно противоречащих Корану, не говоря уже о том, что зачастую упоминающиеся в одном и том же своде хадисы откровенно аннулируют друг друга, а ведь в данные сборники включены только те предания, иснад которых безупречен (!). Чтобы мои аргументы не казались голословными, приведу один простой и красноречивый пример. Так, в сборниках Бухари и Муслима приводится хадис следующего содержания: «Передают, что 'Абдуллах ибн 'Амр, да будет всевышний Аллах доволен им и его отцом, рассказывал, что однажды к Пророку (СААС) пришел мужчина и попросил его разрешить ему принять участие в джихаде. Он спросил: «Живы ли твои родители?» Мужчина ответил: «Да». Он сказал: «Позаботься о них, и это будет твоим джихадом». Существует и похожий хадис, переданный Абу Давудом со слов Абу Са'ида аль-Худри, в котором сообщается, что Посланник Аллаха (СААС) сказал: «Ступай к ним и попроси у них разрешения! Если же они не позволят тебе, то будь добр к ним». Любой хотя бы немного знакомый с Кораном человек отметит, что эти предания находятся в вопиющем противоречии со многими аятами. В Коране говорится: «Ты не найдешь людей, которые веруют в Аллаха и в последний день, чтобы они любили тех, кто противится Аллаху и Его посланнику, хотя бы они были их отцами, или сыновьями, или их братьями, или их родом...» (58:22), «Скажи: «Если ваши отцы, и ваши сыновья, и ваши братья, и ваши супруги, и ваша семья, и имущество, которое вы приобрели, и торговля, застоя в которой вы боитесь, и жилища, которые вы одобрили, милее вам, чем Аллах и Его посланник и борьба на Его пути, то выжидайте, пока придет Аллах со Своим повелением. А Аллах не ведет народа распутного» (9:24)... И подобных несуразиц в «сахихах» — огромное количество.

Именно поэтому сама по себе ссылка на определенные хадисы только в силу того, что они входят в канонически утвердившиеся сборники, используемые представителями разных мазхабов, и по причине надежности их иснада, не может убедить и удовлетворить человека размышляющего [224] . Для того же, чтобы разъяснить подлинный смысл аятов, якобы утверждающих необходимость «борьбы с нафсом», и доказать ложность хадисов, в которых о ней говорится, лучше всего обратиться к Корану и тем хадисам, которые ему не противоречат и которые признаются всеми мусульманами — и шиитами, и суннитами.

224

Быть именно таким мусульманина призывает Коран.

Коран и достоверная Сунна опровергают концепцию «борьбы с нафсом» и призывают к борьбе против угнетения и тирании

В Коране сказано: «О люди! Бойтесь вашего Господа, Который сотворил вас из одной души...» (4:1) — «Йе йюха ннасу ттакуу раббакуму аллези халакакум мин нафси». Каково же строгое лексическое значение арабского слова и коранического термина «нафс»? Согласно арабо-русскому словарю Баранова, понятие «нафс» полисемантично, переводится как «душа», «кровь», «человек», «лицо», «намерение», «желание», «охота», «аппетит», «старание», «усердие», «рвение», «высокомерие», «гордость», «сущность». Таким образом, в наиболее общем смысле нафс — это сущность и природа человека, о которой много говорится в Коране. Свет на нее проливает, в частности, история создания Адама, сказание о сотворении человека. Так, Св. Коран сообщает следующее: «И Мы создали человека из квинтэссенции глины...» (23:12). «Мы сотворили вас, потом придали вам облик. Потом Мы сказали ангелам: «Падите ниц перед Адамом!» Они пали ниц, и только Иблис не был в числе поклонившихся. Аллах сказал: «Что помешало тебе пасть ниц, когда Я приказал тебе?» Иблис сказал: «Я лучше него. Ты сотворил меня из огня, а его из глины». Аллах сказал: «Низвергнись отсюда! Негоже тебе превозноситься здесь. Изыди, ибо ты — один из униженных» (7:11-13). Во второй суре «Аль-бакара» («Корова») сказано: «Вот твой Господь сказал ангелам: «Я установлю на земле наместника». Они сказали: «Неужели Ты поселишь там того, кто будет распространять нечестие и проливать кровь, тогда как мы прославляем Тебя хвалой и освящаем Тебя?» Он сказал: «Воистину, Я знаю то, чего вы не знаете» (2:30). Кроме того, Коран повествует, что также Аллах наделил человека Своим духом. Как отмечал мусульманский мыслитель Али Шариати, глина является символом пассивности, апатии, покорности человека сильным мира сего [225] , его конформизма и приспособления к среде, божественный дух же является полюсом свободы, активности, творчества. Именно благодаря духу человек способен к свидетельствованию, которое возможно через осознание своего нетождества окружающему миру, способности к противопоставлению себя внешнему и его трансформации — в частности к тому, чтобы встать в оппозицию по отношению к существующему обществу и волевым усилием [226] реально, революционно изменить существующее положение дел, устранить несправедливость в отношениях между людьми. В этом и заключается смысл свободы, дарованной человеку. Гейдар Джемаль в «Манифесте нового интернационала» пишет: «Свобода как безусловное различение «точечной экзистенции внутреннего» и «протяженного внешнего» — это и есть подлинное бытие конкретного смертного человека, осознающее себя бытие нетождества всему». Поэтому Св. Коран, говоря о наместничестве

человека, повествует и об этой его избранности. Однако наместником человек становится именно в силу внутренней амбивалентности, противоречивости собственной природы, более того, он способен осуществлять возложенную миссию не только в силу наличия духа, но и поскольку он обладает телом, плотью со всеми присущими ей свойствами. Человек является носителем экзистенциальной драмы, глубокого внутреннего противоречия. Он одновременно и инструментален, исключительно несамодостаточен, и избран, выделен из окружающего мира, противопоставлен внешнему, что в одинаковой степени обусловлено тем, что он призван к наместничеству. И эта миссия возложена на человека именно в силу наличия этого внутреннего диссонанса, котла противоречий [227] — более того, согласно исламу он специально был создан Аллахом именно таким, чтобы быть Его орудием. В Коране есть аят: «...И сражайтесь на пути Аллаха своим имуществом и своими душами» (9:41) — «...ва джахидуу би амваликум ва анфусикум» — таким образом, там не сказано, что человек должен бороться со своей душой, против нее, он должен бороться своей душой, посредством неё [228] . Нафс так же, как и дух (ар. «рух»), становится орудием Провидения. И несмотря на то что душа влечет ко злу, что «естественный человек» отнюдь не является мусульманином [229] и находится в убытке, человек не должен подавлять нафс и свои потаенные, темные страсти [230] . Ислам предлагает человеку пойти иным путем — не быть рабом своих страстей, а господствовать над ними, инструментализировать свое тело, свои страсти, свои наклонности, в том числе и присущую ему способность проливать кровь, чтобы все это служило его джихаду, и прежде всего борьбе против несправедливости и тирании (коранич. «зульм»). «Строго держитесь справедливости, свидетельствуя пред Аллахом, даже против самих себя, или родителей, или близких» (4:135), — приказывает Коран. Известен также аят суры «Ан-Ниса» («Женщины»): «Отчего вам не сражаться на пути Аллаха и ради слабых мужчин, женщин и детей, которые говорят: «Господи наш! Выведи нас из этого селения, жители которого тираны, и дай нам от Тебя покровителя, и дай нам от Тебя помощника» (4:75). «О рабы Мои, поистине, Я запретил несправедливость Себе и сделал ее запретной меж вами, так не притесняйте же друг друга!..» — гласит священный хадис, хадис-кудси [231] , упомянутый, в частности, у Муслима и цитируемый ан-Навави в книге «Сорок хадисов». Пророк Мухаммад (СААС) сказал: «Бойтесь притеснений, ибо в День воскресения притеснения обернутся мраком» (Муслим). Известно также высказывание имама Али (АС): «...Ничто так не ведет к утрате благосклонности Аллаха и не приближает Его возмездие, как гнет и несправедливость, ибо Аллах чутко внемлет мольбам обиженных и пристально следит за обидчиками» («Нахдж-уль-балага», послание 53). Данные хадисы достаточно красноречиво свидетельствует о том, что эксплуатация, угнетение является наихудшим проявлением куфра, и джихад есть противодействие зульму, а не нафсу. Борьба со злом вне себя является приоритетной задачей мусульманина, что подтверждается сотнями коранических аятов [232] , Сунной Пророка (СААС) и праведных имамов (АС), недаром одной из неотъемлемых основ ислама (фуру-уд-дин) является принцип «ал-амр би-л-ма'руф ва-н-нахи 'ани-л-мункар» (поощрение добра и противостояние злу). В частности, существует обладающий непререкаемым авторитетом, абсолютно достоверный хадис о джихаде, признаваемый как шиитами (он приведен в томе 16 книги «Вас'ил аш-шиа»), так и суннитами (упоминается в «Сахихе» Муслима): «Святой Пророк (СААС) сказал: «Тот, кто станет свидетелем недозволенного деяния, должен пресечь его, если сможет, делом, а если не сможет, то словом, а если не сможет и словом, то пусть восстанет против него сердцем». В другом переводе [233] этот хадис звучит следующим образом: «Посланник Аллаха (СААС) сказал: «Пусть тот из вас, кто увидит порицаемое, изменит это собственноручно, если же он не сможет (сделать) этого, (пусть изменит это) своим языком, а если не сможет (и этого), то — своим сердцем, и это будет наиболее слабым (проявлением) веры». Важно отметить, что термин «порицаемое» необходимо подвергать максимально широкой трактовке, понимая под ним не только отдельные проступки и нарушения предписаний шариата (хотя и их тоже), но и любые проявления несправедливости в международной политике, все аспекты угнетения, которому подвергает человека Система. Только такой подход будет правильным с точки зрения шариата. И данный хадис указывает на конкретные способы ведения борьбы с этим злом. Так, высшим ее проявлением является джихад руки, далее по значимости следует джихад языка, и наименее предпочтительным является джихад сердца, который опять-таки подразумевает не «борьбу с нафсом», а внутреннее осуждение и неприятие зла человеком. Таким образом, все эти формы джихада представляют собой выстроенные в иерархию методы революционной борьбы. Помимо всего сказанного, важно упомянуть и о том, что предпринимаются попытки возвести джихад языка в ранг наивысшей формы джихада — в качестве аргумента приводятся слова Пророка (СААС): «Лучший джихад — это правдивое слово, брошенное в лицо несправедливому тирану». Однако, согласно Корану, Аллах превыше всего ценит реальное действие: «Велико отвращение Аллаха к тому, чтобы вы говорили то, чего не делали бы» (61:3), «Тех же, кто уверовали и совершали добрые дела, Мы причислим к добропорядочным» (29:9), «Ведь те, которые уверовали и совершали добрые дела, суть самые лучшие твари» (98:7), «Тем, которые уверовали и совершали добрые дела, мы простим их прегрешения и воздадим им за самое лучшее из того, что они совершили» (29:7).

225

В целом «глиняность» в коранической терминологии является синонимом материальности, и — шире — реальности.

226

Джихад переводится именно как «усилие».

227

В данном случае нелишне вспомнить тезис Гегеля о том, что противоречие является критерием истинности.

228

Об этом свидетельствует употребление арабского предлога «би».

229

Об этом свидетельствует аят «Он сотворил человека из капли, и после этого он откровенно препирается» (16:4).

230

Это бесполезно — как мы знаем благодаря развитию психологии, это лишь усиливает тайную власть этих импульсов и влечений над человеком и еще больше ставит его в кабальную зависимость от них.

231

Такое название получают предания, которые считаются не транслирующими высказывания Пророка (СААС), но содержащими слова Аллаха, по тем или иным причинам не вошедшие в Коран.

232

По этому поводу можно цитировать целые суры.

233

Разные варианты перевода отражают смысловые нюансы данного предания.

Все приведенные мною хадисы и аяты Св. Корана камня на камне не оставляют на цитируемых суфиями и клерикалами преданиях о «борьбе с нафсом как о лучшем джихаде». Очевидно, что все эти хадисы вымышлены и насквозь фальшивы. Концепция «борьбы с нафсом» совершенно не вписывается в исламскую антропологию, в контекст мусульманского понимания природы и предназначения человека и даже шире — в ислам как таковой. «Борьба с нафсом», подавление плоти и «плотской души», всех пороков и слабостей оборачивается установкой на перспективу самообожения, присущую христианству (разумеется, историческому, а не аутентичному), квинтэссенцией которого является тезис «Бог стал человеком, чтобы человек стал богом». С точки зрения ислама это — ширк (многобожие). Кроме того, борьба с нафсом предполагает совершенствование не духа, а глины, поскольку, согласно Корану, глина бывает как «грубой» (аспекты телесности), так и «субтильной» (душевные, морально-этические стороны человеческой натуры»): «Мы сотворили человека из сухой звонкой глины, полученной из видоизмененной грязи» (15:26). Это очень сложный для толкования и вместе с тем чрезвычайно важный аят, обладающий некоторыми нюансами смысла. Так, изначальная грязь — это глина, смешанная с водой, сухая звонкая глина — это грязь, подвергнутая шлифовке и гончарной обработке при помощи огня. Первая, таким образом, представляет собой наиболее брутальную, сугубо физиологическую грань плоти, вторая же обозначает психические, этические, индивидуальные особенности, способности, задатки, черты характера, которые Пророк (СААС) якобы был призван совершенствовать. Аят четко акцентирует, во-первых, психофизическое единство человека, и, во-вторых, указывает на то, что моральные качества, позитивная мораль, «положительные» черты характера суть аспекты глины. Поэтому они не имеют никакого отношения к духовности, а потому стержнем ислама не может быть призыв ни к их совершенствованию, ни к их подавлению и борьбе с ними, ибо они не самоценны, а так же инструментальны, как и само тело. Борьба с нафсом предполагает бесконечное укрепление и ублажение этой «тонкой глины». Все это в конечном итоге чревато гуманизмом — а ислам принципиально антигуманен, поскольку он постулирует инструментальность человека и отвергает поклонение обожествленному человечеству. Кроме того, как справедливо отметил Гейдар Джемаль в своем выступлении «Неоленинизм в XXI веке», гуманизм является идеологической основой Системы, ибо она возникает, когда человечество начинает мыслить себя в качестве абсолютно самодостаточной данности. По словам мыслителя, «когда человечество приходит к Системе, оно объявляет устами борзописцев и идеологов, что человечество есть некий феномен, существующий ради себя. Оно просто есть и все! И это самоценность». В связи с этим Джемаль дает весьма глубокое и емкое определение Системы: «Системой называется такая организация общества, которая состоит из баланса, сочетания групп населения, социальных групп, единственная роль которых заключается в переводе чистого количества в человеческий фактор, а человеческого фактора в чистое количество. Под чистым количеством мы имеем в виду наиболее обобщенную социальную форму количества — деньги». Вместе с тем исламский философ подчеркивает, что «сущность революции — это восстание против человеческого фактора. Если революция восстает против золота, если революция восстает против количества, то она не может не восставать против человеческого фактора: она должна быть антигуманной. Антигуманизм есть сакральный метафизический пафос революции». Подлинный, аутентичный, революционный политический ислам восстает против Системы и против человеческого фактора.

Но это предполагает лишь осознание того, что, как сказал Гейдар Джемаль, «человечество является одновременно центром и инструментом, и некоей точечной центровой позицией и вместе с тем механизмом для реализации неких задач, которые, по большому счету, этому человечеству неведомы». Доктрина «борьбы с нафсом», напротив, призвана к тому, чтобы увести человека от реальной борьбы и подтолкнуть его к обожествлению человеческого фактора (потому что противодействие нафсу оправдано именно в свете такой перспективы), то есть к ширку, квалифицируемому в исламе в качестве одного из самых страшных грехов.