Испанские грезы
Шрифт:
Вильда окончательно поняла теперь то, чего не понимала раньше: она потеряла сестру.
Гермиона очень изменилась после замужества.
Испытывая легкую боль от потери чего-то очень дорогого для себя, Вильда почувствовала, как Мирабелла вложила свою маленькую ручку в ее руку.
И тут пришло озарение, если она потеряла Гермиону, то обрела Мирабеллу, и маленькая племянница уже завладела ее сердцем.
Глава 3
Когда они прибыли в Кале, Вильда обнаружила, что их ожидал отдельный вагон, похожий
Мирабелла была в восторге и называла поезд домом на колесах, пока Гермиона сердито не приказала ей замолчать. Тогда она устроилась рядом с Вильдой.
– Пожалуйста, мисс Уорд, расскажите мне историю о доме на колесах.
– Я ее придумаю, – пообещала Вильда. – А пока давай поговорим об испанцах, какие это люди, как они выглядят, чем занимаются.
Когда Мирабелла легла спать, у Вильды появилась возможность поговорить с сестрой наедине. Гермиона утратила свою холодность и стала мягче и доверчивее.
– Я рада, что ты едешь со мной, – сказала она, – потому что, по правде говоря, я чувствую себя, как какой-то товар, взятый на пробу или на испытание.
Вильда рассмеялась.
– Это должно быть непривычное для тебя чувство, когда ты такая красавица и все видят в тебе что-то особенное.
– Хотела бы я этому верить, – вздохнула Гермиона, – но маркиз совсем другой.
– В каком смысле другой? – спросила Вильда, надеясь, что сестра скажет ей правду.
Немного поколебавшись, Гермиона сказала:
– Одна из причин, почему я нахожу его таким привлекательным, в том, что он в каком-то отношении недосягаем. Он намного превосходит всех тех, кто ухаживал за мной в Лондоне, не только по своему рангу, но просто сам по себе.
Вильда пыталась понять, что хочет сказать Гермиона.
– Он производит такое впечатление, что мир создан для него, и у него такое презрительное выражение, словно считает, что все, с кем он встречается, пытаются его обмануть.
– А почему он так считает? – изумилась Вильда.
– Я думаю потому, что женился очень молодым на девушке из такой же аристократической семьи, как и его, такого же высокого происхождения, и брак их был устроен родителями, как это всегда бывает в таких семьях. Но с первого момента супружеской жизни они возненавидели друг друга.
– Но они же должны были составить представление друг о друге до свадьбы?
Гермиона засмеялась.
– Ты понятия не имеешь, в какой строгости здесь держат девушек. Карлос сказал мне как-то, что он ни разу не говорил с будущей женой до того, как после свадебного приема они остались одни.
– Это неестественно, – сказала Вильда. – Как можно ожидать, что кто-то будет счастлив при таких обстоятельствах?
– В Европе так повсюду бывает, – небрежно заметила Гермиона. – Поэтому, я уверена, он твердо решил, что его второй брак должен быть счастливым, – если, конечно, он вообще захочет жениться. Его первая жена умерла шесть лет назад.
– Ты хочешь сказать, что он может решить не жениться на тебе… или на ком-нибудь
– Есть такая возможность, – откровенно призналась Гермиона. – Но я твердо решила стать его женой. Подумай только, какой я стану важной особой! – с восторгом сказала она. – Все эти женщины, которые от зависти смотрели на меня сверху вниз, присмиреют, и это зрелище доставит мне огромное удовольствие!
Вильда подумала про себя, что Гермионе стоит волноваться о том, полюбит ли ее маркиз. Но вслух она это не высказала.
Ей казалось, что если Гермиона имела такой успех в Лондоне, где у нее был по меньшей мере десяток достойных претендентов на руку и сердце, не стоило скакать по Европе за неуловимым испанцем.
Но и этого она не сказала вслух, опасаясь, что сестра закончит откровенный разговор.
– Я знаю, конечно, что Карлоса больше устроило, если бы я согласилась стать его любовницей, но вот уж на это я никогда не пойду!
– Разумеется, нет! – в ужасе воскликнула Вильда. – Как бы ты могла совершить такой чудовищный поступок – позволить человеку любить тебя без брака?
Ей показалось, что сестра бросила на нее какой-то странный взгляд, прежде чем она поспешно ответила:
– Конечно, Вильда, ты права, поэтому-то я и держу Карлоса на расстоянии, что его удивляет.
– Я бы считала, что ничего другого он и не мог бы от тебя ожидать, – заметила Вильда сухо.
Гермиона засмеялась.
– Все испанцы легко смотрят на такие вещи. Они готовы преследовать любую хорошенькую женщину, и в этом они следуют примеру своего короля.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Вильда.
– В Лондоне хорошо знают об изменах короля Альфонсо, – отвечала Гермиона, – но в его случае, я полагаю, это вполне понятно.
– Почему?
– А я-то думала, в истории ты сильна! – саркастически заметила Гермиона. – Ты же, наверно, знаешь, что в 1878 году Альфонсо ХII женился на инфанте Мерседес, дочери герцога и герцогини Монпансье.
– Да, теперь я припоминаю, – сказала Вильда. Но Гермиона, не слушая ее, продолжила:
– Карлос говорит, что она была красавица, с огромными темными глазами и волосами цвета андалузской ночи. – Гермиона на мгновение замолчала, а потом сказала с оттенком неприязни в голосе: – Он просто впал в лиризм, говоря о ней, назвал ее совершенным воплощением испанской женственности, утонченной и изысканной.
– Я вспоминаю теперь, что она умерла.
– Да, это, очевидно, была большая трагедия, – признала Гермиона. – Они были женаты всего пять месяцев. Это был брак по любви, и Альфонсо обожал ее.
– Какая ужасная история! – воскликнула Вильда. – От чего она умерла?
– Говорили, что у нее был острый гастрит. Она умерла через два дня после того, как ей исполнилось восемнадцать. Король был так потрясен, что, по словам Карлоса, опасались за его жизнь.
– Но он женился снова.
– Конечно, как это и ожидалось от человека в его положении. На этот раз, я считаю, он сделал очень удачный выбор. Он женился на эрцгерцогине Марии-Кристине Габсбургской, родственнице австрийского императора.