Исполнение желаний
Шрифт:
— Что теперь? — тяжело дыша и оглядывась по сторонам, спросил Костян.
Ванька озирался. Шлем он потерял ещё когда рубил избушку. Меч весь иззубрен. Он схватил оружие царевича и тоже бросил. От клинка поповича остался лишь короткий обрубок. Они не успеют отковать новое.
От стен начали отваливаться камни. Змеиха с чудовищной злобой кидалась на кузню и от её ударов сотрясалась сама земля.
— Неужели она не устанет?! — прокричал Федюн.
— Должна устать! — отвечал коровий сын.
— ВЫХОДИ, ИВАН-КОРОВИЙ СЫН! — завыла буря. — ВЫХОДИ, ПРОКЛЯТЫЙ ПОГУБИТЕЛЬ!
Тот
— Не надо, Лёнька! — завопили царевич и попович, бросаясь на него и удерживая его от безумства.
— Да вы рехнулись! — возмутился Ванька, когда узнал, в чём его подозревают. Открыть входную дверь! Он что, полный идиот?!
— Она пошла на переговоры! — объяснял коровий сын. — Значит, устала зря кидаться. С мечом на такую дуру сунуться?! Ещё чего!
Они немного успокоились, когда хитроумный холоп показал им маленькое окошечко, закрытое железной заставкой. Вот через него он и думал посмотреть наружу.
— А ежели она язык сюда засунет?! — всполошился Федька.
— Вот и пускай засунет! — обрадовался Ванька.
Он кинулся назад и схватил с холодной наковальни тяжёлые щипцы.
— Держи-ка, — сунул он их Костяну. — Как только змеиха сунет в окошко свой язык, хватай и держи покрепче!
Костян засомневался, что старшая змеиха такая идиотка, но план принял и отнёсся к нему серьёзно.
— Падаль змеиная! — крикнул Ванька в окошко и быстро захлопнул дверцу.
— ОТКРОЙ МНЕ ДВЕРЬ! Я ТЕБЯ СОЖРУ! — с простодушием смертельного цунами проревела горынычева мать. Она кинулась на дверь. Все трое с тревогой наблюдали, как толстые железные косяки неистово трясутся в пазах, выбивая каменную крошку.
Едва утихло, Ванька крикнул в щелку:
— Хочешь жрать — достанешь!
И снова захлопнул.
Она попыталась грызть крышу — по железным черепицам заскрежетали зубы.
— Здесь я, дура! — крикнул Ванька.
— ОТКРОЙ МНЕ ДВЕРЬ! — снова выступила с заманчивым предложением змеиха.
Костян и Федька, несмотря на ужас, нервно засмеялись.
— Не могу! — ответили ей изнутри. — Заклинило! Попробуй дверь пролизать!
И тут же послышались резкие скребущие звуки. Дверь затряслась.
— Язык у неё железный?! — ужаснулся Федюн.
— А то! — с задором отвечал холоп. — И шкура вся железная.
За дверью слышалось громкое сопение, возня, металлический грохот. Холоп не сочинял — зверюга в самом деле бронированная.
— Пусть пока потрудится. — проронил тот и кинулся к очагу.
Все трое торопливо разжигали огонь, кидая в печь куски угля.
— Зачем? — спросил Федюн.
— Есть идея. — кратко обронил Иван. — Надо побольше угольков. Хорошо бы получилось!
Огонь жарко полыхал в печи. В закрытом помещении становилось жарко.
— Держи, попович, совок. — Иван сунул Федьке лопату. — Будь наготове. Как я крикну, так и суй в окошко угли.
Он снова занял у дверей позицию, рядом с огромными щипцами — Костик. Он не понимал, как именно холоп намеревается победить чудовище. И давно забыл, что они переживают сказку: всё, что здесь
Он посмотрел на щипцы в своих руках. Схватить ими за язык? Сумеет ли? Да что ж там за язык?! Снаружи непрерывно раздавался скрежет, дверь тряслась.
Ванька дикими глазами глянул на него, выхватил свой иззубренный меч, неистово перекрестился, взялся за рукоять задвижки и рванул. В отверстие тут же ворвалось смердящее дыхание а вместе с ним проскользнул язык. Не слыша, что кричит товарищ, Костян мгновенно ухватил клещами нечто, что могло быть гусеницей вездехода, изо всех сил сжал его клещами и рванул на себя. Происшедшее в следующий момент едва не заставило его выпустить рукоятки.
— Меч Джавайна! — оглушительно вскричал коровий сын и с размаху пронзил ослепительным клинком язык Змеихи, пригвоздив его к металлической двери!
Раздался страшный рёв, стены затряслись и стали ронять большие камни.
— Кидай угли ей в пасть!
Федюн не сплоховал и не замедлил. Совок пылающих углей влетел в окошко, словно снайперская пуля. А он тут же подхватил второй.
За дверью происходило нечто невероятное. Задыхаясь от смрада горящей плоти и насыщенного жаром воздуха, все трое отступили к стене, неотрывно глядя на сияющий клинок. Тот держал змеюку, не давая ей ни отойти, ни выплюнуть угли.
— Ещё подкинуть? — спросил ставший вдруг отважным Фёдор.
— Нельзя. В стратегии главное — всё вовремя. — проронил стратег Иван. — Дыхнёт в тебя углями — и капец котёнку.
Товарищи переглянулись. Дело, кажется, сдвинулось с мёртвой точки. Такая речь могла принадлежать Косицыну Лёлё, но не Ивану-коровьему сыну.
— А что такое меч Джавайна? — опомнился Костян.
— Кто его знает! — пожал плечами Ваня.
ГЛАВА 29. Дуб Фифендры
Змеиха сдохла. Снаружи более не доносилось ни дыхания, ни движения. Язык не дёргался, цвет его стал иссиня-чёрным. Иван попытался выдернуть из металлической двери своё оружие — ничего не вышло. Он нахмурился, отошёл, протянул руку и приказал:
— Мой меч!
Тот моментально выскользнул и, пролетев по воздуху, ровно лёг в ладонь. Иван-коровий сын всё более приобретал черты величия. Не обращая внимания на подошедших товарищей, он стал рассматривать клинок, который снова стал совершенно целым. Более того, это был совсем иной меч. Невиданный металл словно струился лунным светом — отковано как будто бы из серебра. Опаловые камни украшали фигурные узоры. А в торце рукояти сиял черный бриллиант шатровой формы. Иван перевернул меч остриём вниз и прижался лбом к камню. Постояв так немного, он повернулся к товарищам.