Исполнение желаний
Шрифт:
–Ты чего, Парфён? А ну, пусти!
Кругом были пустые поля. Вечерело. Парфён следил за Авдотьей и, когда она приотстала от молодух, бредущих с поля, вышел из-за кустов шиповника, и рывком дёрнул её к себе. Не давая опомниться женщине, кузнец вырвал из её усталых рук серп, выкинул далеко вперёд, затем большой ладонью зажал ей рот, и стал гнуть бабу к земле. В глазах молодухи вспыхнул ужас. Она исхитрилась впиться зубами в руку кузнеца.
Кузнец отдёрнул укушенную ладонь.
–Ты что! Парфён!
Парфён хлёстко врезал ей по лицу, и толкнул в пшеницу.
–А-а-а!!! – заголосила она, потом зашептала истерично. – Не трожь! Мужу скажу! Не трожь меня, Парфён!
–Убью мужа твово, если скажешь.
Кузнец задрал подол юбок Авдотьи, обнажив тугой живот и ноги, возбудился. Спустив свои порты, он полез на молодуху. Женщина онемела от потрясения – у кузнеца естество было неимоверное.
–Парфён, Христом богом… Не сдюжу такого…
–Ни одной бабе не повредил – входит, как по маслу. Ты попробуй его, сама ходить ко мне начнёшь.
–Накачаешь меня, ирод!
–Как бог даст.
Кузнец приступил к грубым ласкам. Авдотья уже не противилась…
–Шарман… Ля рюс мюжик. Ха-ха-ха.
Кузнец испуганно вздёрнулся.
Над ним и Авдотьей стояли три барыни. Одну он знал – баронесса Зинельсс, двух других видел впервые. Но они были ослепительно красивы. Он страшно перепугался, вскочил на ноги. Его орудие туго качалось.
–О-ля-ля! – воскликнула одна из барынь. – Колосаль!
Другая, хитро улыбаясь, сказала, шепелявя с польским акцентом:
–Матка бозка… Прелестно.
–Митридад, отпусти бабу. Она от тебя никуда не денется. Займись нами, – не стесняясь крестьянки, требовательно велела Зинельсс.
Авдотья поползла в пшеницу. Барыни цинично засмеялись.
–Ложись, Натали, Митридад вынослив, как жеребец, – сказала графине Бесковой баронесса.
–Прямо так, на землю?
–В этом вся прелесть, моя дорогая.
Графиня, задрав юбки, послушно улеглась в помятую пшеницу. Кузнец вгляделся в прелести широко раздвинувшей ноги белокожей, пахнущей дурманящими духами, женщины, и застонал от желания.
–Постарайся, милый, – попросила графиня, когда кузнец принялся за дело. – Тебя действительно зовут Митридад? Царское имя.
Кузнец, поглядывая на стоящих тут же баронессу и её подругу, оскалился.
–Меня зовут Парфён. А Митридадом кличет её сиятельство баронесса. У них в конюшнях есть конь-производитель Митридад, и у меня орудие такое же, как у их Митридада. Да.
–Вот как? – графиня нахмурилась, обдумывая услышанное. Работа кузнеца уже приносила ей сладостные ощущения, но она ещё не отдалась всецело наслаждению. Спросила, чуть ревниво. – Значит,
–Ещё как! – отозвался кузнец. – Их сиятельства крепки на это дело!
Три женщины громко, на всю округу, захохотали…».
Глаза уже начали болеть от яркого света, излучаемого монитором. Тело затекло. Андрей Андреевич взглянул на часы – девять утра. Не спал всю ночь. Чёртова работа. Но зато написано изрядно. А ещё предстояло ехать на дурацкий бандитский пикник, пить с ними водку, слушать блатную речь, смотреть на их шлюх. Мерзость. Глаза слипались от усталости и желания спать.
Он отправился на кухню, промыл глаза заваркой, потом сел пить крепкий кофе с сандвичами – долларовый аванс наполнил жизнью его холодильник. Сандвичи он сделал с сыром и ломтями ветчины. Ладно, перетерпит он этих бандюг, их скотство (а что скотство устроят, сомнений не возникало!), зато у него будут деньги на Машкину свадьбу, а потом он напишет опус о героических ворах-джентльменах, и сможет оплатить учёбу внучек в институте. Не стоит хныкать и кривляться. Надо пересилить в себе старые табу, победить любой ценой. А оплачиваемая работа – это победа…
Семёнов на своём «БМВ», вопреки договорённости, прикатил сам.
Когда в дверь постучали, громко и неожиданно, Андрей Андреевич вздрогнул. Кто бы это мог быть? Отложив недоеденный сандвич, утерев рот льняной салфеткой, пошёл открывать. Увидев стоявшего в дверях Семёнова, удивился.
–Саша, вы? Но как вы меня нашли?!
Семёнов хмыкнул, улыбнулся непонятливости старого писателя:
–Очень просто. В киоске горсправки взял ваш домашний адрес, и вот приехал. Мы же договорились сегодня ехать к спонсору!
–Да, да, я помню. Проходите в квартиру. Неловко на пороге разговаривать! Я бы подъехал к вашему офису, как мы договаривались. Не стоило беспокоиться. Я человек пунктуальный, особенно в той части, когда от этого зависят другие люди.
–Знаете, Андрей Андреевич, – Семёнов шагнул в прихожую, но дальше не пошёл. – Творческие люди, народ не постоянный: на уме одно, тут же другое, потом третье. Эмоции, впечатления, переживания… А тот человек, который нас пригласил, он не поймёт, если ему пообещать приехать, и не приехать или опоздать. Потому, уж не обессудьте, я за вами прямо сюда заехал.
–Понятно. Проходите в зал.
–Нет, я здесь вас подожду.
–Хорошо. Я быстро соберусь.
Андрей Андреевич двинулся в зал, про себя сетуя, что Семёнов, из-за своей недоверчивости к нему, помешал спокойно позавтракать. Ну, да ладно. Надо дела делать. Надо потакать преступному авторитету, ради издания книг, гонорары за которые закроют финансовые бреши семьи сына. Это самое важное сейчас.
–Один живёте?! – прокричал из прихожей Семёнов.