Исполнено!
Шрифт:
Через стекло в барабане было видно линяло-розовую ткань куртки, светло-синие джинсы, зелёный свитер, которому, скорей всего этот температурный режим будет стоить пары размеров.
– Это ты?! – в отчаяньи взвыла Эмма, оборачиваясь на следовавшего за ней гостя. – Ты включил?!
– Нет. А что такое?
Девушка вновь уставилась в "иллюминатор" барабана. Так внимательно, словно от того, что она там увидит, зависела жизнь.
Машинка взвыла ещё громче, достигая стирального пика и вдруг запищала и замигала кнопками приглашая открыть дверцу и наслаждаться
Эмма дрожащими руками открыла барабан и вынула куртку. Торопливо залезла в карман и вытащила мокрый кошелёк. Открыла его тут же, в ванной, бережно раскладывая содержимое на стиральной машинке.
– Богатство твоё? – усмехнулся парень.
Эмма, у которой из глаз капали слезы, ничего не ответила, разглаживая постиранные купюры.
– Да брось! У тебя полная квартира сокровищ, а ты ревешь над этой мелочью!
Девушка обернулась к нему, сверкая глазами:
– Ах, вот кто ты! – выкрикнула она. – Ты из этих стервятников, которые хотят купить то, что собирал дед?! Я не торгую памятью, понятно?! И лучше буду голодать, чем продам хоть что-то таким, как ты!
Парень удивленно наблюдал за этой вспышкой праведного гнева, а потом тихо процедил:
– Я здесь не за этим!
Слова были сказаны так, что девушке стало неловко, словно она не только зря обругала хорошего человека, но и глубоко этим ранила.
– Я не понимаю ничего! – жалобно проскулила Эмма. – Кто ты такой?! Как сюда попал и что вообще происходит?!
Незнакомец скрестил руки на груди, задумчиво скользнул сверху вниз по замершей посреди ванной комнаты жалкой фигурке и холодно ответил:
– Я понимаю твое нетерпение. Разговор состоится, и я отвечу на все вопросы, но сейчас будет лучше, если ты поешь и выпьешь чашку крепкого сладкого кофе.
– Возможно, ты и прав, но, – она стерла слезы рукавом намеренно опуская глаза на старые плитки пола и завязала потуже пояс халата. – Я хочу сказать тебе… Вам… спасибо за… За все спасибо. Мне ничего не нужно. И… уже поздно. Тебе… Вам… наверное пора?
Девушка справилась с собой и подняла глаза на парня. Его бровь полезла вверх, а потом он покачала головой и сказал:
– Нет.
– Нет?
– Я никуда не тороплюсь.
– Ну, – Эмма озадаченно вцепилась в хвостики махрового пояса. – Я должна заниматься. Завтра в университет. Важный день.
– Да что ты?! – с наигранным сочувствием качнул головой парень и решительно заявил: – Нет!
Эмма почувствовала пробирающую тело дрожь – от страха, что она ничего не может сделать. Ничего не решает. Ни в жизни, ни в этой глупой ситуации. На глаза снова навернулись слезы и как бы девушка не пыталась сдерживаться, закапали по щекам.
– Я сейчас позвоню в полицию, – пригрозила Эмма, понимая, как жалко выглядит эта угроза.
Парень испепелил ее взглядом, но сдался.
– Будь по твоему! – бросил он. – Я хотел, как лучше!
Он решительно вышел из ванны и вскоре девушка услышала:
– Эмма!
Вздрогнула. Ей раньше как-то и в голову не приходило, что нежданный гость не может знать ее имени.
Или
Он звал её из комнаты, которая служила сейчас гостинной и в которой когда-то располагался кабинет деда. Эмма осторожно вошла. Здесь было сумеречно – серый свет с улицы немного разгонял «музейный» сумрак и причудливые тени жались в пыльных углах.
«Де жа вю» – подумала Эмма.
Незнакомец сидел в кресле у окна, полностью скрытый темнотой. Девушка осторожно села на диван.
– Спрашивай, – велел голос.
– Кто ты? – и вновь показалось, что это уже происходило.
– «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», – в голосе мелькнул смешок.
Эмма вздрогнула. Ей казалось, что она сошла с ума. Голос, эта комната, освещение… Все точно, как в сегодняшнем странном сне. Как она сразу не сообразила?! Голос! Тот самый голос! Не было сомнений. Никаких сомнений в том, что… Сон не был сном? Или реальность не была реальностью? Значит, незнакомец не был обычным человеком?.. Или?.. Был ли он вообще человеком?!..
– Мой сон! – прошептала Эмма. – Я все помню… Но…
– Тише, – попросил голос. – Ты же хочешь знать зачем я здесь?
– Хочу.
– Я пришел исполнить твои желания.
– Что за глупая шутка! – воскликнула Эмма. Ей было так жутко от происходящего, что во что бы то ни стало хотелось разорвать череду воспоминаний о вчерашнем сне. Девушка метнулась к торшеру и дёрнув за шнурок выключателя зажгла свет.
Красивый незнакомец сидел в кресле, щуря черные, будто густые августовские сумерки, глаза.
– И что дальше?
Эмма же молча рассматривала его – теперь уже более внимательно, как бы решая для себя – может ли человек из плоти и крови быть таким совершенным или же это под силу только злому духу?
На вид ему могло быть лет двадцать пять – двадцать семь. Выше ее больше, чем на голову, хорошо сложен. Это она заметил еще тогда, на кухне. Черные, как смола волосы обрамляли лицо, смуглая, золотистого оттенка кожа, прямые черные брови, как две бездны глаза, прямой нос, красивые губы, изогнувшиеся в усмешке, острые скулы. Эмма сама не заметила, что уже не просто рассматривает, а снова любуется им. Таким идеальным, таким …
Божественным.
Теплым, словно полуденное осеннее солнце…
Слишком красив для обычного человека.
– Рассмотрела? – усмехнулся незнакомец. – Ну, я похож на того, кто исполняет желания?
– Не знаю, – Она выключила свет, желая спрятать свое смятение и вернулась на диван, прикрыв пледом озябшие ноги. – Наверное… Бес исполняющий желания. Самоискупление зла?
– Чем плохо?
– Не знаю, – растеряно покачала головой Эмма. – Ничего не знаю… Голова гудит.
Она вдруг почувствовала себя невероятно уставшей. Раздавленной неподъемным грузом последних дней. Может, это хрупкая психика дала сбой и породила этого "джинна", который был прекраснее, чем Джонни Депп? И нет никого. И ничего. Кроме ее мокрой одежды в ванной и купюр, что сушатся на стиральной машине.