Исполнитель приговора
Шрифт:
Кот обернулся к первому нападавшему. Ехавшая в этот момент по дороге машина осветила фарами перекошенное злобой, окровавленное лицо. Нос был неимоверно распухшим. Губы словно два вареника. В правой руке бандит держал нож.
Механически Олег сделал к нему шаг, встав почти вплотную и таким образом, что лезвие прошло мимо. Вновь поймал запястье и, развернув нападавшего к себе спиной, схватил за волосы, отступая назад. Вскрикнув, парень полетел на него. Резко уйдя в сторону, Кот приложил его затылком о бордюр. Готов. Нож со звоном выпал из безвольно разжавшейся руки. Он отряхнулся, собираясь
«Может, милиция?» – мелькнула мысль.
Кот развернулся. Ослепленный светом галогеновых фар, не сразу увидел стоящего перед ним крепыша. В глазах что-то сверкнуло, и фары, медленно уплыв в сторону, погасли…
Известие об исчезновении зама застало Филиппова у авиакасс. Дрон сообщил по телефону, что с утра Кот не появился, как договаривались накануне, у него. На звонки не отвечал. Перезвонив в гостиницу, узнал, что тот не ночевал в номере.
Антон вкратце описал место, где высадил офицера. Это давало возможность проверить улицы и переулки, которыми тот мог воспользоваться, направляясь к себе. Наверняка найдутся люди, которые что-то видели. Антон знал, Дрон, со свойственной ему педантичностью, постарается определить места, где удобнее всего устроить засаду, и не только внимательно изучит их, но и перетрясет всех, кто живет поблизости. Кот не мог исчезнуть без шума. Не та категория людей. Наверняка есть свидетели его похищения. В том, что офицер жив, Антон был уверен. Через закрытый сайт объединенного контртеррористического штаба он имел возможность получать информацию по линии МВД. В утренних сводках происшествий убийств по городу не зафиксировано. Ко всему, наверняка Болту нужны все, кто испортил вечер. Оставалось непонятным, где был прокол. Если бы бандит был уверен, что имеет дело с сотрудниками милиции, он бы не решился на слежку, а тем более на похищение. Неужели сдал кто-то из области?
Перелет до Москвы занял чуть больше двух часов. За это время Антон успел выспаться. Едва выйдя из здания аэропорта, увидел машину Управления и стоящего рядом одного из водителей отдела Родимова. От досады он зло сплюнул прямо на мраморные ступеньки. Появление представителя ГРУ означало одно: он должен был обеспечить быстрое прибытие Филиппова к шефу. А так хотелось хоть на часок заглянуть домой.
Антон давно заметил за собой странность – чем старше он становился, тем сильнее начинали преобладать над службой вопросы семейной жизни. Если раньше, вернувшись из командировки в Москву, спешил к Родимову, то теперь под любыми предлогами старался сначала навестить Регину и сына.
Жена у него была что надо. И красивая, и умная, и терпеливая.
Он невольно вспомнил ее лицо при последнем расставании. Синие бездонные, с упрятанной в глубину тоской, глаза. Поджатые губы. Золотистые волосы туго стянуты на затылке. Когда он возвращается, Регина выглядит совершенно по-другому. Взгляд играет лучиками радости. Верхняя губка слегка приподнята и обнажает ряд ослепительно белых зубов. Привстав на цыпочки,
– Как долетел? – пожимая руку, спросил уже не молодой мужчина.
– Спасибо, нормально, – Антон забросил на заднее сиденье «Опеля» чемодан и плюхнулся рядом с «коллегой по цеху», который уже занял свое место и завел двигатель.
– В Управление? – спросил Антон.
Водитель, выезжая со стоянки, покачал головой:
– В учебный центр. Там собеседование сегодня…
Из семи представленных Антону офицеров и прапорщиков он должен был отобрать пятерых. Просмотрев в течение получаса у себя в кабинете личные дела, ознакомившись с разного рода ведомостями, графиками и справками, дающими оценку подготовки будущих спецназовцев по специальным программам, он по внутренней связи начал вызывать их для разговора.
– Майор Туманов, – представился вошедший первым высокий, со слегка вытянутым лицом офицер.
Антон взглядом указал на стул, стоящий у стола напротив:
– Проходите, Олег Сергеевич, – не заглядывая в личное дело, которое вместе с остальными перекочевало в стол, Антон безошибочно вспомнил фамилию и отчество. – Догадываетесь, какие задачи решает наше подразделение? – задал он первый вопрос, дождавшись, когда кандидат в разведчики-диверсанты усядется.
– Конечно, – с готовностью кивнул тот и преданно уставился в глаза Филиппова.
– Жена согласна с вашим выбором? – Антон с ходу стал провоцировать кандидатов.
– Она ничего об этом не знает.
– Хорошо, – он удовлетворенно хмыкнул.
Близкие постепенно вводятся в курс дела, зачастую находясь в неведении по нескольку лет, куда исчезает их муж, отец, сын.
Как правило, длительные командировки оправдываются прохождением службы в Генеральном штабе и, как следствие, инспектированием отдаленных округов.
Туманов уже имел опыт боевых действий, впрочем, как и остальные кандидаты. Свободно владел английским. Чуть хуже знал немецкий. Физически вынослив. Инструктора по рукопашному бою отмечают отменную реакцию. Огневая подготовка – «отлично». Все остальное на «хорошо».
Поговорив еще с полчаса, Антон пригласил следующего.
Темноволосый прапорщик Марат Шаяхметов со слегка выдающейся вперед нижней челюстью, несмотря на предупреждение врачей, опасающихся за крепость и способность костей лицевой части его черепа противостоять ударам, Антону также понравился. Он был раскован. С легкостью, не напрягаясь, отвечал на вопросы и даже пытался шутить.
«Будет Дрону компаньон, – с иронией подумал Антон, твердо решив забрать татарина в свою группу. – У меня хоть уши отдохнут».
– …Старший лейтенант медицинской службы Саватеев Николай Иванович!
Антон поднял взгляд на русоволосого громилу с широко посаженными глазами и приплюснутым носом.
Внешность предложенного на должность врача группы молодого мужчины никак не вязалась с образом человека, дававшего клятву Гиппократа. Скорее он походил на средневекового палача или инквизитора. Наверняка Дрон выразит свое впечатление от знакомства с эскулапом словами: «Если меня ранят, лучше добейте».
Альтернативы этому специалисту не было, и Антон с ходу утвердил его кандидатуру.