Исполнитель
Шрифт:
Сегодня – ко мне пришел по почте тот самый проклятый CQBR почти за две тысячи долларов (думал уже, что продаван меня кинул), а вчера – я получил две коробочки от EOTECH – прицел и магнифайер, тактическую лупу с увеличением 3Х. Поставив машину перед домом, я пронес все в дом, сразу зашел в гараж, задернул штору из толстого полиэтилена. Распаковал все, проверил – долго ли умеючи – перекидал все на один из «софтовых» ресиверов, установил прицел. Вставил магазин – пока насухую, прицепил снизу лазер от Surefire, вскинул… готово. Короткий готов, на длинном работы – на пару часов. Все готово.
Да и еще так без документов и без разрешений – можно собрать Глок или Кольт-1911. Я выбрал Глок-17, на восьмидесятипроцентной рамке, и даже с глушителем.
Вопрос в том, что дальше.
Америка – страна эмигрантов. Раньше это было хорошо, сейчас, после того как сенатор Эдвард Кеннеди протолкнул закон о распределении квот на миграцию – это убивает Америку 10 . Здесь кого только нет. Я видел тут маленькие афганские кварталы, в Нью-Йорке проживает двадцать пять тысяч узбеков, а в Калифорнии есть город – маленький Сайгон, над которым развевается желтый, с красными полосами флаг – там живут потомки беженцев из Южного Вьетнама 11 . Если Бостон ничему не научил – то это ни разу не моя проблема 12 . Но в этом – есть и мой личный интерес. Папаша этого ублюдка – больше года держал меня в рабстве. И мне совсем не по ноздре, что его сын сейчас разгуливает в нескольких десятках милях от меня с какими-то подозрительными делами…
10
Согласно этому закону каждая страна и каждый континент получает квоту на миграцию в США и недобор квоты одной страной – нельзя заместить перебором с другой. В результате если раньше в США ехали самые здоровые, трудоспособные, амбициозные, то теперь едет всякая шваль, порой откровенно опасная. Смысл этого закона для Эдварда Кеннеди как одного из столпов Демократической партии был в том, чтобы навпускать в страну побольше обиженных и угнетенных, которые почти автоматом голосуют за демократов. Две крайние президентские кампании – это отчетливо дали знать. Не менее круто поступили канадцы – устыдившись того, что по сравнению с США у них слишком белое население – они аккордно впустили в страну 20000 беженцев из Сомали. Недавно группа таких беженцев попыталась пустить под откос поезд.
11
Такое место существует.
12
В Бостоне в 2014 года двое братьев Царнаевых оставили на месте финиша ежегодного легкоатлетического марафона самодельные взрывные устройства. Три человека погибло. Один их братьев впоследствии был убит в перестрелке с полицией, второй был взят живым и приговорен к смерти.
– Тук-тук…
Я быстро спрятал автомат под лежащую тут же грудой одежду
– Я печенье принесла…
Я задвинул штору, подошел вплотную – женщина была вынуждена посторониться, пропуская меня. Мы прошли на кухню.
– Ставьте сюда, – показал я, – чая, или чего покрепче?
– Пива, если можно.
– Ого.
– У вас на Украине женщины не пьют пиво?
– Почему, пьют, – поджал плечами я, – только легкодоступные. Дворовые девчонки.
Она не обиделась, засмеялась…
Ее зовут Марта, она моя соседка справа и ведет себя совсем не так, как пристало бы вести себя соседке. Ей тридцать с чем-то – я подозреваю, что к сорока, но пробежки, косметика и уход за собой – делают ее тридцатилетней. Она работает в Сан-Антонио в медицинском центре, но кем – я так и не понял – то ее все время нет, то она целый день дома. Ее супруг… я так честно говоря и не понял, чем он занимается –
А она не понимает.
И дело не в том, что она некрасивая – наоборот. Просто – мне проблемы не нужны, вот и все. У меня работа.
Достаю из холодильника ледяное пиво для нее и чай для себя. Американское пиво – по нашим меркам совсем не пиво, это какая-то слабоалкогольная дурь. Дрожжей там совсем нет, оно водянистое и крепкое. Я пиво здесь совсем не пью – это не пиво. Спиртное американцы вообще пить не умеют – зачем то бросают в бокал льда доверху…
– А знаете, я как раз такая. Нью-йоркская дворовая девчонка.
Глаза у нее… не очень. Совсем не дура.
– Где росли?
– В Бруклине
– Там есть жилье?
– Есть. Дорогое, правда.
Я протягиваю бокал с пивом
– И там вас научили пить пиво?
– Я сама научилась. Папаша задолбал своими наставлениями.
– Кто он был?
– Держал тратторию
– Так вы итальянка?
– Наполовину. На другую аргентинка, мы из Аргентины переехали.
– Здорово. Я в Буэнос-Айресе был…
– Правда?
Опасно.
– Проездом, – неопределенно отвечаю я, – там больше ста тысяч украинцев сейчас. Жизнь – штука нелегкая.
Это на самом деле так. В Аргентине я был, Буэнос-Айрес город конечно красивый, почти европейский. Но – не лег в душу.
– А все-таки, почему вы уехали из Украины?
– Жизнь нелегкая. Да и сейчас там… сами знаете, что творится.
– Да? А мне показалось, у вас есть деньги.
Штрафной.
– А как ваш муж поживает?
Фразы «объелся груш» здесь нет.
– Работает. Зарабатывает деньги.
– Это хорошо, когда есть работа, позволяющая зарабатывать деньги.
– Да, точно. А вы чем на жизнь зарабатываете?
– Я инвестор.
– И во что же вы инвестируете?
– Недвижимость. Дубай, Панама…
Марта поставила недопитый бокал на стол
– Хотите откровенно?
– Не уверен.
– Вы не слишком похожи на инвестора.
– Вот как? И на кого же я похож?
Марта пожала плечами… а они у нее изящные, совсем не американские. Несмотря на то, что, по словам Гарри Трумена мы все – американцы через черточку, здесь есть американки и есть европейки. И я – отличаю одних от других в секунду. Так вот, Марта – европейская женщина. На сто процентов.
– Не знаю… на бандита… секретного агента… не на одного из тех, кто делает еще один миллион долларов вдобавок к уже имеющимся.
– Откровенность за откровенность?
– Давайте.
– В детстве – каждая девочка мечтает о принце на белом коне. Или белом Кадиллаке. О маверике, который идет напролом. О том, кто устанавливает свои правила в этой жизни. Но девяносто девять процентов женщин – в конечном итоге получает ипотеку на тридцать лет и семейное барбекю по выходным. Но свои мечты не забывает. В психологии это называется «компенсация»…
– Да… возможно, вы и правы…
Марта грациозно встала.
– Пока.
…
Когда за ней закрылась дверь – я облегченно выдохнул. Нет ничего хуже женщины, которой ты не безразличен. Женская логика – непостижима, но каким-то чудом женщины часто оказываются правы. Я понимаю, что Марта просто хочет меня, что ей надоел ее муж, но…
И вот что мне делать? Убить ее? Извините, но я не монстр… по крайней мере, мне на это хочется надеяться. Уехать? Не могу. Пока не могу. Поговорить с мужем? Во-первых, мы почти не пересекаемся, во-вторых – еще неизвестно, что она выкинет в ответ. Мстящая женщина – еще более опасна. Трахнуть ее? Тогда неизвестно, что предпримет ее муж и чем вообще всё это закончится, нахрен…