Испорченная тобой

Макнамара Элена

Все в этом баре, благодаря стараниям моей подружки, уже давно знали, что мы работаем в такой же индустрии.

— Вот, — ставит два запотевших стакана на стол. Плечистый здоровяк бармен по имени Дин. Он никогда не спорит с Глорией. Потому что её невозможно переспорить.

— Умница, — приторно сладко улыбается ему. Переводит свой взгляд карих глаз на меня, и поддельная улыбка сразу гаснет. — Продолжай.

Тяжелый вздох.

Почти два года назад.

Я тогда поверить не могла, что он обратил на меня внимание. И не просто обратил, а пригласил на вечеринку

в свой дом. Таких как я, обычных, незаурядных, никто не приглашал на вечеринки, а меня позвали…

Помню, как визжала от восторга, рассказывая подругам о том, куда пойду. Они смотрели с сомнением и задавались вопросом — почему я? Я не могла им сказать, почему. Впрочем, как и не могла рассказать, при каких обстоятельствах он меня позвал. Я же сказала, что не трепло.

Вечеринки в доме Питера были не в новинку. н устраивал их каждую субботу, как только его родители переступали порог их дорогого коттеджа и уезжали в домик на побережье на все выходные. На большой зелёной плантации газона возле его дома было припарковано много машин, а я пришла пешком. Мой дом стоит по соседству, всего в семи минутах ходьбы. Вечеринка выдалась многолюдной, хотя мне не с чем было сравнивать. Я впервые присутствовала на подобном празднике жизни. Все собравшиеся не были мне ровесниками, разве что ари, но он не был в числе приглашенных, он просто жил там. Он как-то сразу удивился и возмутился от того, что я пришла. Даже пытался меня выпроводить, предположив, что пришла не по адресу. Я тогда достаточно жёстко его послала, сообщив, что меня позвал Питер. Он опешил, посмотрел с недоверием, а потом даже засмеялся, явно мне не веря. Увидев, что весело только ему, вмиг замолк и пробежался взглядом по мне от самой макушки до пяток.

— И что ты сделала? — скептически спросил меня.

— Ничего, — промямлила, не стараясь скрыть раздражение. — Он что, просто так не мог позвать меня?

— Нет, — резонно заметил Гари. А я так надеялась, что мог. Что просто захотел и позвал.

— Шла бы ты лучше домой, Кэсси, — скрестив руки на груди и посмотрев на меня с жалостью, посоветовал парень. — Пока не влипла в какую-нибудь историю.

С этими словами он развернулся и пошёл в сторону лестницы.

— Сама разберусь, — пробубнила себе под нос.

— Не связывайся с моим братом, — огорошил меня Гари, уже поднимаясь по лестнице.

Спасибо. Разберусь без сопливых. Тоже мне, умник.

Остальные в этом доме вели себя достаточно равнодушно, может, даже бесцеремонно, развязно. Но это было нормально, учитывая нравы богатеньких и коpонованных ребят, что присутствовали в этом обществе. Питер почти полвечера не попадался мне на глаза, хоть я и старалась не искать его. Делала вид, что случайно обхожу импровизированный танцпол с массой полуобнаженных тел, сливавшихся — в каком-то зверином танце. Совершенно случайно прогуливалась по верхнему, третьему этажу дома, где располагались спальни хозяев. Забредала в те, что были открыты, и совершенно того не желая, заглядывала в ванные комнаты и подсобные помещения. Нет, я ничуть его не искала.

Но нашла…

Глава 7

— Садись, Кэсcи! Посиди с нами, — мужские руки буквально силой усаживают на кожаный двухместный диван. Таких тут восемь штук, и все обращены к огромному экрану. Домашний кинотеатр, вот где я нашла Питера.

Он слегка пьян и без умолку ржёт над каким то фильмом, что идёт на экране. Его верные подданные, его друзья, как и всегда, примостились поблизости. Джозеф Бигсли — сын владельца не одного крупного банка на побережье. И Марат Гадаев — сын какого-то успешного бизнесмена из России. ба выпускники нашей школы, богатенькие гавнюки и засранцы, разбившие немало

женских сердец.

— Ты хочешь выпить, Кэсси? — в третий раз спрашивает меня Питер, не обращая внимания на то, что ему отвечаю. н как-то по — хозяйски сжимает рукой мою коленку, а вторую руку закинул на моё плечо. Его друзья сидят через два дивана от нас, поедают попкорн и громко комментируют фильм, который оказался очень пошлым и откровенным.

— Смотри, Питер, — зовёт его Джозеф, тыча пальцем в экран. — Предложи своей девчонке так же поразвлечься.

Поднимаю свой негодующий взгляд с коленки, на которой лежит рука Питера, и смотрю на экран. Лучше б не смотрела, и по звуку всё понятно. Мне хочется уйти, но не знаю, как бы это вежливо сделать.

— Ты какая-то зажатая, — ощущаю губы парня рядом с ухом. Кожа вибрирует от лёгкого потока воздуха, что выходит из его рта.

— Не… нет, всё нормально, — мямлю я в растерянности.

— Скажи, что не так? — решает выяснить это Питер. мне надо просто встать и уйти. Встать и уйти. — Ты стесняешься, — вдруг озаряет его, — или боишься?

— Просто я тут одна, — нервно сглатываю, — то есть тут, кроме меня, больше нет других девушек, — что же я несу? Просто встать и уйти.

— И от этого ты чувствуешь… неловкость? — удивляется Питер. Я его не виню. Любая девчонка мечтала бы оказаться на моём месте. Быть рядом с ним, наедине, его придурки друзья не в счёт. А я отчего-то дёргаюсь и никак не могу расслабиться. Я просто хочу встать и уйти.

— Послушай. Ты вроде с моим братом в одном классе, — как будто протрезвев, спокойным размеренным тонoм говорит мне парень. Киваю в знак согласия. — Так значит, ты мне как сестра, — заключает в итоге. А у меня даже глаз задергался. Какая сестра? Какая связь вообще? Смотрю на него во все глаза, а Питер начинает ржать.

— Вот видишь, — тычет мне в лицо пальцем, — по лицу вижу, что не хочешь быть мне сестрой.

Всё-таки поднимаюсь, несмотря на дрожь в ногах и поджилках.

— Уходишь? — смотрит на меня исподлобья, но не со злостью, а как-то испытующе. Губы кривятся в усмешке, демонстрируя ровные белые зубы, и я снова сомневаюсь в своих решениях. Он так хорош, что, глядя на его лицо, понимаю, что все мысли покидают мою и без того пустую голову.

— Вечеринка внизу, — выдавливаю онемевшим языком. — Может …туда пойдём?

— Можно, — на моё удивление тоже поднимается. — Эй, недоноски, — обращается к своим дружкам. — Вы с нами?

Джозеф, не отрываясь от экрана, отмахивается от Питера.

– тправь сюда цыпочек, — Марат, устремляет свой оценивающий взгляд на меня. — Погорячее, — произносит сахарным, со смешным акцентом, голосом. Говорит он всегда мало, но строго по делу.

Я первая срываюсь с места и слишком поспешно покидаю комнату. Они, наверное, считают меня дерганой психопаткой. Уже в коридоре Питер ловит мою руку своей. Горячие пальцы переплетаются с моими, потными и холодными.

— Эй, расслабься, — говорит мне успокаивающе. — И не обращай внимания на моих друзей. Ни на кого не обращай внимания, — ведёт меня по лестнице вниз, явно не собираясь отпускать. Что беспокоит меня не на шутку. На первом этаже грохочет ритмичная музыка, которая не даёт спать всем соседям в радиусе километра. Но никто не будет связываться с этой семьёй, вечеринка будет продолжаться столько, сколько пожелает Питер.

Парень ведёт меня сквозь толпу горячих тел, и я натыкаюсь на вопросительные взгляды. И девушки, и многие парни с интересом меня разглядывают, явно не понимая, за какие такие заслуги их кумир держит такую как я за руку. Этот же вопрос, вероятно, написан и на моём лбу. Питер лишь усмехается, не давая никаких объяснений. Да и не должен, всем давно известно, что этот парень делает то, что ему хочется.