Испорченный/Зараза (др. перевод)
Шрифт:
2. Притяжение
— За исключением случаев, когда мужчина в безвыходном положении или в нетрезвом состоянии, он не может и не будет трахать то, на что у него не стоит.
На этот раз вздохов меньше, но каждое идеально напудренное лицо свекольно-красное от смущения, что вызывает у меня насмешливую улыбку.
По правде говоря, я люблю это дерьмо. Люблю трепать их тщательно ухоженные перышки. Их явный дискомфорт развлекает меня. Видеть розовый оттенок стыдливости, пробивающийся через их румянец — как бальзам на мою немного садистскую душу.
—
Честная игра. Гребаная честная игра.
— Кто-нибудь? Ну же, дамы. Я не смогу вам помочь, пока вы не захотите, чтобы вам помогли. Так что, если у вас нет идеального брака и мужей, которые регулярно доводят вас до оргазма, я должен видеть несколько рук.
В этот раз я был вознагражден одиннадцатью практически одновременными резкими вдохами. Они все еще здесь. Не возражающие обнажить души и грязное белье, стремясь вновь разжечь потухшее пламя между ног.
Дело в том, что женщины — лгуньи.
Ага, я это сказал. Л-Г-У-Н-Ь-И.
Они хотят близости так же сильно, как и мужчины. Но для них близость — больше, чем просто физический акт. Они хотят быть нежно любимыми, еще хотят мужчину, который не останавливается ни перед чем. Они хотят нежности, но страстно желают быть оттрахаными, как двухдолларовые шлюхи. Они хотят мужчину, который будет действовать всю ночь, но у него все еще будут силы, чтобы поцеловать, обнять и поговорить об их чувствах после.
Послушайте, дамы. Мы чертовски устаем! Попробуйте сами поработать в стиле фаллоимитатора, совершая некоторые движения как в «Цирке дю Солей», и увидите, сможете ли вы удержать свои глаза открытыми. Для нас вырубаться после секса — комплимент, свидетельство того, как хорошо это было. И, откровенно говоря, если ваш парень может выпрыгнуть из койки и пойти на работу или пробежать марафон, при этом у него все еще есть силы, оставшиеся после секса. Он только покончил с сексом и с вами.
К большому удивлению, привлекая мое внимание, вверх поднимается рука. Конечно, у судьбы нездоровое чувство юмора.
— Вы сказали, мы больше не привлекаем своих мужей, — решительно констатирует Эллисон.
Как бы сильно мне не хотелось оспорить ее ответ и причинить страдания этому жалкому подобию мужчины, известному, как Эван Карр, мое рабочее выражение лица крепко зафиксировано на месте. Тем не менее, я опускаю взгляд в свои записи, не доверяя ему полностью. «Бизнес, Дрейк, — повторяю я себе. — Бизнес важнее ерунды».
— Уточните, миссис Карр.
— Элли, — резко возражает она, заставляя меня почти поперхнуться своими словами.
— Простите?
— Называйте меня Элли. Просто Элли. Никто не называл меня Эллисон с времен подготовительной программы Святой Марии. И если вы снова назовете меня миссис Карр, я буду вынуждена подать иск в суд за клевету. Миссис Карр — моя очаровательная, любезная свекровь, — отвечает она с намеком на сарказм.
Наконец, хоть кто-то говорит моим языком.
Это не секрет, что миссис Элайн Карр — бешеная сука в дизайнерских туфлях
К счастью для нее, Эллисон сниматься отказалась, тем не менее, Эван был такой же большой шлюхой на камеру, как и его мать. Не меньше, чем ему нравится трахать домохозяек, быть «домохозяйкой», казалось, даже больше соблазняет его.
— Ладно, — говорю я, откашливаясь. — На чем мы остановились? Притяжение, дамы. Это мощная штука. Это то, что ловит мужчин, пленяет их и заставляет их возвращаться снова. И это выходит далеко за рамки физических свойств. Если начистоту, вы должны быть тем, что они хотят. Вы должны предлагать им то, чего они желают. Видите ли, мужчины — незатейливые существа. Нам нужно то, что мы хотим. Если вы не то, чего мы хотим, мы находим что-то или кого-то, что мы желаем.
— Это отвратительно, — слышится ропот в задней части комнаты. Я поднимаю глаза, тут же распознав светлые платиновые волосы и недовольное лицо Лэйси Роуз, жены легендарного рокера Скайлара Роуза, который на сорок лет старше ее. Они встретились и поженились, когда Лэйси было только шестнадцать, что сразу же вызвало медиа-бурю об истинных намерениях малолетней невесты и о склонности музыканта к растлению несовершеннолетних. Это было десять лет назад, а сейчас Лэйси стала женщиной и родила двух детей, а Скайлар рыскает по магазинам сети ‘Forever 21’ и ресторанным дворикам торговых центров, чтобы опылить другой юный цветок.
Это дерьмо звучит неправильным для кого-нибудь еще?
— Отвратительно, но правда, миссис Роуз, — отвечаю я с кивком.
— Так что... мы участвуем в создании нового облика? Предполагается, что мы должны измениться, чтобы привлечь их?
— Не обязательно. Подумайте о себе, как об идеально запакованном подарке. Все вы тратите тысячи на свою внешность, так что нет необходимости работать над этим. Мы всего лишь хотим продемонстрировать упаковку по-другому. Не меняйте то, что у вас есть, просто пользуйтесь этим. Позвольте, я вам покажу, миссис Роуз?
Я покидаю свое место за кафедрой и встаю прямо перед ней с протянутой рукой. Она неохотно кладет свою руку в мою и встает, позволяя мне отвести ее в переднюю часть комнаты.
— Что вы собираетесь со мной делать? — спрашивает она, ее взгляд нервно мечется по комнате, как только я начинаю перемещаться к ней за спину.
— Расслабьтесь, миссис Роуз. Как и все, вы читали в подписанных вами документах, что я никогда не причиню физический вред, а также не применю к вам насилие. Хотя, в некоторых случаях, я буду вас трогать. Направлять вас. Если в какой-то момент вы почувствуете дискомфорт, просто скажите «стоп». Это все. Теперь... могу я вас коснуться, миссис Роуз?