Исповедь безумного рисколома
Шрифт:
— Хорошо хоть до мяса не добрался, — прохрипел я. — Спасибо за предупреждение.
— Всегда пожалуйста, де Соуса, — все еще улыбаясь произнесла она. — Вижу, Брессионе уже поиграл с тобой.
— Не без того, а вот ты что здесь делаешь?
— Работаю, — пожала плечами Мерлозе, — я аналитик, не забывай. Я собираю информацию о Брессионе и Культе Кайсигорра, а в особенности, его предводителях — Лосстароте и Хардине.
— Ты назвала их Ожидающими, кажется, — припомнил я.
— Они заявляют, что ждут возвращения Кайсигорра, — подтвердила сеньора аналитик, — но чтобы легендарный маг вернулся, надо совершить определенные,
— А почему, спрашивается, Кайсигорр? — пожал я плечами. — Почему бы не Марлон, который привел к власти короля Ричарда Драгонета, объединившего под своей рукой весь Страндар? Лосстарот ведь родом оттуда, как и Хардин.
— Мужчины, — с веселым сожалением бросила Мерлозе. — Ты и не заметил, что у Лосстарота волосы обесцвечены и выкрашены. А то что говорил он по-иберийски чисто, без акцента, не заметил? В отличии от Хардина, у которого ярко выраженный страндарский выговор.
— Так даже. — Я был впечатлен и решил удивить Лучию. — Могу добавить еще один штрих к его портрету. Я всадил ему в сердце болт, что ничуть не смутило его. Он вырвал его из груди и выпрыгнул в окно, как ни в чем не бывало.
— Очень интересно, — покачала она головой. — Этот знак на его спине, — задумчиво произнесла она, — дело в нем.
Мы надолго замолчали, думаю каждый о своем, пока я наконец не спросил:
— Почему ты бросила меня в погребе замка?
— Мы, аналитики, как и вы, рисколомы, предпочитаем работать в одиночку, так проще.
— Кстати, о рисколомах, — вспомнил я, — опасайся де Каэро. В нашу последнюю встречу он первым делом рубанул меня, а после — не пожелал разговаривать и продолжал тыкать меня мечом.
— Ладно, услуга за услугу, — кивнула Лучия, поднимаясь, — ты предупредил меня, я — тебя. По городу бродят наши знакомые клирики.
— Натрепались, выходит, святые отцы. — Я последовал ее примеру. — Ну да Господь им судья. Ты налево, я — направо, так, Лучия?
— Почему я всегда налево? — усмехнулась она и покинула злополучную караулку.
Я вышел следом и двинулся в противоположную сторону, ни раз не обернувшись.
Катакомбы кончились вскоре, к моему великому облегчению. Правда на поверхность я не выбрался, лишь нашел одно из убежищ на случай осады, однако выход из него оказался завален, что немало огорчило меня. Зато там обнаружился вполне сносный запас пищи и вина. Я трижды обыскал убежище в поисках малейших следов пребывания огров, но не нашел таковых и с удовольствием, пускай и не без подозрений, принялся за еду. От вина, выпитого на пустой желудок, я мгновенно захмелел, а от обильного воздаяния чувству голода, — меня мгновенно потянуло в сон. Я непозволительно расслабился, разрешив себе на мгновение смежить веки.
Проснулся я уже разоруженным, без кольчуги и прочих доспехов и, естественно, связанным по рукам и ногам. А надо мной стояли Рыцари Креста и Ромео да Коста собственной персоной.
— Привет, Эшли, — усмехнулся он. — Не думал, что увижу тебя живым, рисколом.
— И тебе, привет, Ромео. — Я попытался устроиться поудобнее. — Как жизнь?
— Лучше не бывает, в отличии от твоей. Я, конечно, помню, как ты спас
— Почему же сразу не прикончил? — поинтересовался я, понимая, что хожу по лезвию, подобно халинской танцовщице.
— Слишком долго объяснять, — отмахнулся да Коста. — Поднимайте его. Он идет с нами.
Пара Защитников Веры грубо вздернули меня на ноги и, сопровождая свои действия тычками под ребра, повели меня следом за широко шагавшим Ромео. Пару раз я пытался объяснить им, что вполне могу ходить и сам, но нарвавшись на чувствительную зуботычину и сплюнув кровь, решил более ни в чем не перечить — себе дороже. По дороге я имел возможность рассмотреть отряд Ромео, немало поредевший с прошлого раза. С ним остались лишь пятеро защитников Веры, при этом из-под доспехов у всех их торчали лоскуты корпии, один да Коста, похоже, ни разу не был ранен. Брессионе не пожалел Кровавые клинки, на их долю явно выпало куда больше, чем досталось мне.
На одном из привалов, которые бывали довольно редко, мои предположения подтвердились. Мы остановились на отдых, Рыцари Креста разделили паек (мне досталась равная со всеми часть) и принялись снимать доспехи и заново перевязывать раны. А они были страшными — в основном кусаные и рваные, многие воспалились, истекали дурной кровью и гноем. Корпии, правда, хватало, но сейчас этим железным воинам могла помочь только квалифицированная медицинская помощь и долгий покой, на что рассчитывать просто смешно.
Наши с Ромео взгляды пересеклись, он красноречиво покачал головой и чтобы отвлечься от мрачной темы вынул из-под плаща Рукбу, принялся рассеяно вертеть.
— Варварское оружие, — задумчиво протянул он, — откуда он у тебя?
— Нашел, — пожал я плечами. — Зачем ты все это затеял? Ты ведь пошел против страны и Церкви.
— Да, пошел, — кивнул Ромео, — но что это за страна. Пойти на компромисс с сервами и вилланами, которым места на пашне, а не на пашен — так на дереве, головой вниз, другим наукой.
— Вешатель, — усмехнулся я, подбивая да Косту на продолжение разговора. Он явно хотел выговориться, и это отличная возможность узнать побольше о его планах, в частности в отношении меня.
— Да, Вешатель, — кивнул он, — и ничуть не раскаиваюсь, а ты что-то имеешь против?
— Нет, я видел, что сотворила толпа крестьян с семьей одного сеньора. Насилие и жестокость должны встречать достойный ответ. Око за око, зуб за зуб. Но какое отношение это имеет у Брессионе?
— Самое прямое. Брессионе — источник силы, получив которую я стану всемогущим. Сильный и мудрый правитель, я подарю людям все, что они только пожелают, а они будут поклоняться мне, словно я — сам Господ!
. — Эти слова делают тебя еретиком, удивительные речи для Рыцаря Креста.
— Ха, — отмахнулся Ромео, — Рыцарь Креста. Подчиняться развалине-кардиналу или святоше-епископу, потихоньку прибирающему власть. И вообще, лучше будет если силу получит этот обиженный на весь мир придурок — Лосстарот?
— Я считаю, что сложившееся положение дел — вполне меня устраивает.
— Еще бы не устраивало. ИРМ — рвется к власти в королевстве, ваш Команданте едва ли не диктует указы, когда отрывает от Его величества кардинала с епископом. Не находишь, что эта ситуация ведет Иберию к краху.