Исповедь блудницы

Лоренц Катя

— Да, я первый раз на пляже.

— Хорошо, ложись на воду я буду держать тебя. Ты мне доверяешь? — он единственный, с кем мне спокойно, как за каменной стеной.

— Да, — уверенно кивнула. — Он поддерживал меня под спину, кружил.

— Сейчас уберу руки, попробую удержаться, — вцепилась ему в шею.

— Я с тобой, не бойся. Всё хорошо, — ласково смотрел мне в глаза, убрал прядку с лица.

Расслабилась, волны покачивали, убаюкивали, как некогда руки мамы. Он не

держал меня, я сама.

— Получилось! — закричала и ушла под воду. Он поймал, прижал к себе, зелёные глаза изменились, приближался ко мне.

— Можно? — хрипло прошептал у самых моих губ. Я не почувствовала отторжения, кивнула. Теплые мягкие губы коснулись меня. Нежно, не напирали, его язык приглашал присоединиться к этому древнему танцу. Было приятно, не то, что с Адамом. Он прекратил поцелуй сам, тяжело дышал.

— Я уезжаю сегодня вечером, на два месяца. Ты будешь меня ждать?

— Да, ты мой единственный друг.

— Но я хочу быть большим, чем друг. Выходи за меня. — шокировал, мне нечего сказать ему. — Не сейчас, не говори «нет», подумай, я вернусь, и ты дашь мне ответ.

— Почему ты зовешь меня замуж?

— Как только увидел тебя, влюбился. Ты такая чистая, красивая, у меня просто не было шансов выстоять, — улыбался он, от его улыбки на душе становилось тепло.

— Я подумаю, Дэвид.

Домой летела, словно на крыльях. Он любит! Любит меня! Мне раньше никто не говорил таких слов. Может мама, я не помню.

Только зашла домой, почувствовала гнетущую обстановку.

— Пап, я дома, — бросила ключи в прихожей на столик. Осторожно шла по дому. Он сидел в гостиной. Плотные, зеленые шторы наглухо закрывали свет, в комнате царил полумрак. Я только видела его силуэт на кресле.

Он сидел, не двигался, смотрел в одну точку. Его лицо осветил огонь от зажигалки, отец курил, пуская в потолок дым.

— Папа, ты куришь? — он всегда говорил, что это грех. Потом он достал бутылку с виски, на дне которой плескалась коричневая жидкость, отпил.

— Иди сюда, Адель, — показал на кресло напротив.

Надо было бежать в тот момент, но я не могла его ослушаться. Села на краешек кресла.

— У тебя мокрые волосы.

Сказать, где я была? Или нет?

— Мы с Дэвидом были на пляже.

— Что?!! Я запрещал тебе, а ты пошла назло мне? Думаешь, он всегда будет с тобой? Ты останешься одна, и тогда за всё мне ответишь по полной! — я гордо подняла голову.

— Я не боюсь тебя, всю жизнь жила в страхе, теперь всё будет по-другому!

— Пошла по рукам, как Саманта. — усмехнулся он.

Не знаю, что на меня нашло, стало обидно за маму, ударила его. Голова отца дернулась в сторону.

— Ах ты, дрянь! —

повалил меня на кресло, завернул руки назад. — Ты копия своей блудницы матери! — кричал он возле моего рта.

— Пусти! — дергалась, трепыхалась, всё бесполезно. Он придавил меня, серые глаза, засверкали незнакомым блеском. — Этот поганый коп целовал тебя?

— Да! — опустила глаза.

— Что?! Как ты смеешь!

— Пап, он меня замуж зовёт.

— Ах, ты, шлюха! Проститутка! Быстро раздвинула ножки перед ним, — из глаз побежали слёзы.

— Я не такая, он вернётся и женится на мне, и я, наконец, уйду из этого ада, этого дома, от тебя подальше!

— Неблагодарная тварь! — кричал он мне в лицо, потом запыхтел, как-то странно. Накрыл мои губы своими. Почувствовала вкус алкоголя и сигарет во рту. Крутила головой, он схватил меня за лицо двумя руками. Его скользкий язык блуждал у меня во рту, он стонал, терся об меня. Отодвинулся, наконец.

— Как ты мог? Ты мой отец!

— Да не отец я тебе!

Он встал, пошатываясь, пошёл, взял с каминной полки белую шкатулку. Достал какие-то бумаги и кинул мне.

— Что это? — покрутила в руках старые письма.

— Твоя блудливая мать писала твоему настоящему отцу, а он отвечал, — развернула письмо, мои глаза быстро бегали по строчкам.

«Любимая Саманта.

Я получил твое письмо. Я рад, что ты родила мне дочь и назвала её в честь моей бабушки.

Прости меня, я не могу быть с тобой. Если я не женюсь на Эмилии, отец лишит меня наследства. Обещаю, переводить тебе деньги каждый месяц.

Твой любящий Джефф Уокер».

— Что это всё значит? Это ложь! Мама не могла…

— Она спала и с ним, и со мной параллельно. Ты такая же. Но я всё равно её люблю, ты так на неё похожа…

— Я могу быть и твоей дочерью!

— Я сделал тест ДНК, ты мне не дочь. И нам ничто не мешает быть вместе.

— Что ты несёшь?! — как ужаленная, соскочил с крыльца. — Послушай себя! Даже если это так, и ты мне не отец по крови, я всю жизнь тебя им считала. — Голова кружилась, в ушах стучало, слишком много шокирующей информации.

— Адель, я люблю тебя не как отец. Я женюсь на тебе. Для чего я тебя растил в такой строгости? Для кого хранил? Не для этого копа! — он опять приближается.

Нет, второго такого поцелуя я не переживу.

Схватила первое, что попалось под руку, бросила в него. Это оказалась лампой, она попала ему в голову, и он упал без сознания.

В ужасе отшатнулась. Я убила!

Убила отца!

Я не хотела, даже не думала, что попаду в него.

Встала на колени, припала ухом к груди. Дышит, живой!