Исповедь королевы

Холт Виктория

Скорее в Понт-де-Сом-Весль, где нас должен ожидать отряд кавалерии. Городок выглядел пустынным. Пока меняли лошадей, к нам подъехал кавалерийский офицер.

— Где герцог де Шуазель? — спросил король.

— Он уехал, сир, — последовал ответ.

— Уехал? Но он получил распоряжение встретить нас здесь.

— Вы не прибыли в назначенное время, сир. Он не мог понять запутанное послание мосье Леонара, и господин де Шуазель предположил, что вы не выехали из Парижа и что план отменяется.

— У него были распоряжения ждать.

— Да,

сир, но он опасался волнений. Люди спрашивали, почему здесь на дороге стоят войска, и прошли слухи, что великолепная карета, достаточно большая, чтобы в ней разместилась королевская семья, движется по дороге. Возникли столкновения между крестьянами и солдатами, поэтому господин де Шуазель уехал в Клермон и направил мосье Леонара с сообщением к маркизу де Буйе.

Теперь я испугалась. Я вспомнила цепочку неудач, которая вызвала задержки — часовой, очень неприятная встреча кареты Лафайета, вынудившая нас изменить маршрут. Это было только начало. Затем поиски большой кареты… Одна неудача наслаивалась на другую. Нам не следовало задерживаться, чтобы есть гуся. Мы не должны были позволять детям выходить для отдыха по дороге. Я понимала, что за все это не следует винить только судьбу.

— Мы должны продолжить путь, — заявила я. — Мы поедем без эскорта. Нам не удалось получить помощь от гусар Шуазеля, но в Сент-Мену будут драгуны, и мы должны соединиться с ними как можно скорее В тревоге мы продолжили путь.

Когда мы прибыли в Сент-Мену, я поняла, что здесь все не так. Совсем не так, как планировал Аксель. О, почему он не поехал с нами? Мне это казалось самой большой неприятностью из всех. Город был полон солдат, и это, естественно, возбудило любопытство населения. Что-то необычное должно произойти в их городе. Что?

И вот в этот город, полный подозрений, вкатилась самая великолепная большая карета, которая когда-либо была создана, а ее пассажирами были двое детей, лакей до удивления похожий на короля, гувернантка с надменным видом и русская знатная дама, которая не может скрыть свое почтительное отношение к лакею и гувернантке, а также тихая девушка, которая вроде бы является служанкой, но выглядит принцессой.

Кто эти путешественники? Конечно, богатые эмигранты, но слишком уж необычные эмигранты, и они очень напоминают одно весьма знаменитое семейство.

Как я узнала позднее, сын местного почтмейстера некий Жан Батист Друэ был страстным революционером. Он зловеще посмотрел на нас, но не узнал, однако слух уже распространился. Должно быть, лишь после того, как мы поменяли лошадей и находились на пути в Варенн, кто-то сообщил Друэ новость: король и королева бежали из Парижа и направляются по этой дороге в Монмеди.

Было десять часов, когда мы прибыли в Варенн. Король спал, а я чувствовала, что не смогу спокойно уснуть, пока не прибуду в Монмеди. Было уже совсем темно.

Мы проезжали под аркой городских ворот, где было достаточно места для нашей большой кареты, когда нам неожиданно приказали остановиться.

Послышался голос:

— Паспорта!

Мадам де Трузель достала фальшивый документ, которым Аксель снабдил ее и в котором указывалось, что она является мадам де Корф из России, путешествующей вместе со своими детьми и слугами.

Я не узнала в человеке, взявшем паспорт, Жана Батиста Друэ с почтовой станции в Сент-Мену, но почувствовала, что он дрожит от возбуждения.

— Этот паспорт не в порядке, — заявил он, и, хотя обращался к мадам де Трузель, сам внимательно смотрел на меня.

— Я заверяю вас, что он в порядке, — запротестовала мадам де Турзель.

— Извините, но я должен показать его мэру города, и прошу вас следовать за мной к его дому.

— Что? — вскричала мадам де Турзель в смятении. — Следовать всем нам?

— Да, мадам, всем вам. Вас проведут в дом господина Сосса.

Я выглянула в окно и увидела, что карета окружена молодыми людьми, и все они с кокардами революции.

Карета медленно двинулась и остановилась у какого-то дома. Король не проявлял никаких признаков тревоги. Он прошептал:

— Это ерунда. Просто проверка паспорта. Он в порядке. Ферзен побеспокоился об этом.

Господин Сосс был не только мэром, но лавочником и юрис-консультом Ваненна. Кроткий, спокойный человек, я сразу поняла это, боявшийся угодить в скверную историю.

Он бегло просмотрел паспорт и заявил, что документ в порядке и мы можем сразу же ехать.

Но Друэ был страстным революционером. Он вскричал:

— Это король и королева! Не собираетесь ли вы, господин Сосс, стать предателем и дать им возможность проскользнуть между пальцев народа?

Господин Сосс встревожился, а к тому времени у его дверей уже собралась толпа.

Он посмотрел на нас с извиняющимся видом, и я прочитала уважение в его глазах. Он узнал нас… Так же, как Друэ.

— Я сожалею, — сказал он, — но вы не можете покинуть Варенн сегодня ночью. Я предлагаю вам свое гостеприимство — все, чем я располагаю.

Я поняла, что все кончено. Отчаяние охватило меня. Вокруг дома собирались люди. Я слышала их крики. Снова собирался повториться ужасный октябрь.

Я слышала пронзительные крики толпы. Из окна могла разглядеть косы и вилы.

Только бы это снова не повторилось! Я подумала, зачем мы предприняли эту попытку? Почему мы не догадались, что Бог против нас? Не Бог, подумала я, а мы сами навлекли это на себя.

Однако семейство Сосса отнеслось к нам по-дружески. Для нас подготовили хорошую еду, и этим ясно дали понять, что они не хотят нам ничего плохого, а лишь удачи. Если бы можно было воспрепятствовать нашему задержанию, то они сделали бы это. Как бы то ни было, в своем скромном доме они относились к нам, как к своим суверенам. Хотя и не осмеливались помочь нам бежать. Это стоило бы им жизни, — И какая польза от попытки бегства, когда толпа окружила дом?