Исповедь Люцифера (шестая скрижаль завета)
Шрифт:
Но вдруг неведомая сила подняла Сашу на ноги. Ее словно подбросило вверх. Нет, она не умрет. Она не имеет права умирать. Теперь у Саши есть ответ, теперь она точно знает, что сказать 63-22.
Она скажет ему: «Ну и что, что тебе ничего не нужно. Важно, что ты нужен. Не меркантильно, не с прагматической точки зрения, не кому-то конкретно, а просто потому, что ты есть. И если ты это чувствуешь, твоя жизнь обретает смысл».
Но как она его увидит? Неужели все — опоздала. Слишком поздно?!
Саша подошла к двери и из
— Откройте, откройте! Немедленно откройте!
Ее крик захлебнулся в кровавой пене. Саша вытерла рот и увидела свои руки — они были сплошь покрыты язвами.
«Господи, так вот это зачем! — догадалась, наконец, Саша. — Вот зачем начальник тюрьмы приходил к ней!»
Они боятся 63-22. Его нельзя убить, если он сам того не захочет. Он остановит людей, которые осмелятся стрелять в него. Он не примет яд, потому что распознает заговор. Он неуязвим. Но они подошлют к нему Сашу. От нее он не сможет избавиться. Он заразится и умрет.
«Я — как крыса, переносящая болезни!» — Саша упала на пол и зарыдала, вспомнив слова 63-22: «Слишком мало времени. Найди для меня смысл жизни. Спаси себя!»
— Прости, прости меня! — кричала Саша, сглатывая кровь. — Прости!
Двери камеры открылись, и на пороге появились два человека в одежде, напоминающей скафандры космонавтов. Саша сразу узнала эту форму. Это противочумные костюмы. Их используют в специальных лабораториях при работе с особо опасными, смертельными инфекциями.
Вошедшие люди схватили Сашу под руки и поволокли ее по вымершим коридорам и лестницам тюрьмы. Ее тащили к нему, к 63-22, У Саши не было сил сопротивляться, просто двигаться, даже дышать. Но она упиралась ногами, как дикое, пойманное в сети животное.
Хваталась за выступы, перила, ступени. Она боролась...
«И ужас дурного сна может обернуться благом, — услышала Саша знакомый женский голос, — если человек не потеряет себя перед лицом собственного страха и сохранит присутствие духа, даже когда поймет, что спасения больше нет. Поэтому дерись, милая. И что бы ни случилось, не сдавайся. У тебя все получится! А тяжело будет. Очень».
В следующее мгновение Саша открыла глаза. 63-22 держал ее на руках, как младенца, и покачивал. Бережно.
— Прости меня... — прошептала Саша. — Я опоздала... Но я нашла... Я нашла... Не умирай, пожалуйста... Не позволь им уничтожить тебя... Ты нужен...
— Тсс, тихо, тихо, — нежно попросил 63-22 и погладил Сашу по волосам, — Ничего не бойся. Я же тебе говорил: ты постоянно меняешь будущее. Ты можешь изменить и Прошлое. Каждое событие жизни происходит в каждый миг. Всегда. Сейчас я смотрю тебе в глаза, и, поверь мне, это длится вечность...
— Ну, все. Наше занятие окончено. Спасибо всем за работу! Саша открыла глаза. Вокруг нее белые стены, столы, стулья, много людей. Все в приподнятом настроении, галдят, собираются.
— А
— Как, где? — удивился ее учитель. — В распечатке, на 81-й странице.
Мы же весь семинар посвятили этому пункту. Понятно, опять уснула... Господи, Саша, когда ты уже отладишь свой график! Так нельзя. — А мы разве?.. — растерялись Саша. — Мы что не..?
— По-моему, мы с тобой это уже обсудили, — улыбнулся учитель,
и его тут же отвлекли другие участники семинара.
Не понимая, что происходит, Саша собрала сумку и вышла в коридор.
Там ее остановил звонок мобильного телефона:
— АЛЛО? — сказала Саша, — Да, Катя, это я. Не еду в командировку? Что-то напутали в документах? Понятно, спасибо...
На улице светило солнце, зеленые кроны деревьев играли с ветром.
Машины, прохожие — все куда-то едут, идут. Размеренная жизнь.
И вдруг Саша как будто что-то вспомнила. Открыла сумку, достала оттуда пачку бумаги.
Распечатка. 87-я страница. Пункт 6.322. Саша прочла, улыбнулась
и поспешила домой. Сегодня есть, что отметить: еще никогда ей не было так радостно на душе.
ЭПИЛОГ
— Чё-то ты ранехонько сегодня... — услышала Саша, выходя из машины.
— На учебе я, Марья Ивановна! — Саша улыбнулась старушке, что вечно сидит у ее подъезда. — Месяц теперь буду от работы отдыхать.
— А чему учишься? И без того ведь ученая, — поинтересовалась Марья Ивановна.
«Вот разведчица! — улыбнулась про себя Саша. — Чувствуется закалка...»
— Не знаю, Марья Ивановна, — задумалась Саша. — Человека, наверное, изучаю.
— А-а-а, — протянула женщина, поправила платок и провела рукой по морщинистому лицу, — Этого зверя, доча, никто не разберет.
— В каком смысле? — не поняла Саша.
— Да вот так глянешь на мир, ведь у всякой божьей твари своя цель есть, — пожала плечами Марья Ивановна. — Все нужны для чего-то. Вот дерево возьми — кров для одних, еда для других. И так ведь со всем — с птицами, со зверями, даже с мошкарой. А на что человек-то нужен? Какой с него прок?
«В том-то все и дело, что нет никакого проку. Его цель глазами не увидишь — слишком большая. Зачем-то Бог его создал, а значит — он нужен. Главное об этом помнить...», — подумала Саша, но ничего не сказала.